Читать книгу "Разум на торги - Шервуд Смит"

Восторг постепенно стихал, сменяясь ощущением вторгшейся в мир опасности. Не от людей — люди произвели на сознание этого мира не большее впечатление, чем безвредный микроб произвел бы на терран.

Опасность была в море и в воздухе над ним. Странники не знали, почему изменились течения, медленно сокращая пояс туманов, в котором они жили. Обычно это не составляло проблемы, но приближались Последние Времена.

Ведомый мировым сознанием, Дэйн видел ярость стихий планеты, растущую вместе с выходом солнечной активности на пылающий пик, глядел, как землетрясения и воющие ветры валят огромные деревья полосами, отшатывался от молний во все небо, поджигающих острова пылающим адом жара, который был единственным механизмом, запускающим рост семян.

Но не в этот раз. Странники не знали точных данных, и трудно было понять, каково у них чувство времени. Но люди это знали, и влияние этого знания потрясло связь, объединившую их.

На секунду мозг Дэйна вернулся в личность.

"Два дня до страшного суда. И для нас тоже, если мы не договоримся”.

Он ощутил стыд. Торговцам грозил только финансовый крах, странникам предстояло истребление. Усилием воли он снова погрузился в море, соединился с водой, со своими друзьями, со странниками.

Чужие разумы восприняли знание времени своей смерти без эмоций, — по крайней мере таких, которые Дэйн мог бы определить, — но как факт. Умрет весь разум этого мира. Без странников и метаболитов пыльцы умрут водоросли и жизнь моря, которую они защищали, включая тех, кого странники называли поющие-в-воде, и начнут голодать членистоногие.

"Поющие-в-воде? Еще одна разумная раса?” — подумал Дэйн и ощутил, как вопрос отозвался эхом в трех других.

Трагедией Геспериды-4 было то, что разумная жизнь была ограничена архипелагом, богатым сьеланитом, и что в основе экологии деревьев лежали пьезоэлектрические излучения.

Теперь он ощутил эмоции и знал, что это вполне человеческие реакции от его друзей.

Осознание их реакций заставило его лучше их почувствовать. Снова изменился образ мира, на этот раз показав причудливую смесь времен, когда на этот остров садились “Королева” и “Ариадна”. Но в образе не было людей или гуманоидов — будто их не существовало. Образы сфокусировались на кораблях — точнее, на паре, выходящем из выхлопных отверстий.

«Ну и ну, — донеслась мысль Али, едкая и ясная, — чем-то красным с оттенком ржавчины. — Мы для них важны не больше, чем для нас трава, по которой мы ходим...»

И врезалась мысль Джаспера:

— “Пар! Им нужен пар”.

И Дэйн ощутил, как его собственные эмоции брызнули из него солнечными лучами. Он мог бы рассмеяться вслух, потому что вдруг понял, что здесь нужно.

Ян ван Райк достаточно часто говорил Дэйну, что хороший Вольный Торговец торгует всем, что есть под рукой, даже если, как один раз было, желательный предмет находится не в грузовом трюме, а выращивается в изобилии в гидропонной лаборатории как лакомство для корабельного кота.

Теперь перед ним стояла, быть может, величайшая для Торговца задача — работать с существами, которые не говорят, которым, может быть, неизвестно понятие собственности или владения, но у которых есть потребность.

Он послал собственные образы, сильные и уверенные, и ощутил, как остальные восприняли, к чему он ведет, и поддержали его, и это было быстро, как электрический ток. Может быть, ему помогла интенсивность связи — он увидел ясно, как на видеоэкране, шахтных улиток, ползущих вдоль жил сьеланита, показанных на образе в виде сияющим синим камня на темном фоне. Он смотрел, как они извергают яйца сьеланита, как команды двух кораблей их собирают, как смывает их прилив. Дэйн попытался передать, что им нужно, не зная, достаточно ли ясны его эмоции.

Потом он показал, как люди собирают руду и загружают ее в корабль — и наконец он показал, как корабли делают пар, который остается в воздухе.

И электрический ток хлестнул по связи.

Дэйн ощутил его как физический удар, вспомнил травму своего первого контакта и дал сознанию раствориться.

Но, лишаясь чувств, он ощутил триумф остальных трех и внутренний голос Рипа, зеленый и ясный:

— Они поняли!

Глава 20

Дэйн уносился в сон.

Он плыл в исхлестанном бурей море, но вода была теплой, и лучи солнца достигали воды. Он хотел нырнуть и исследовать дальше, но знал, что должен вернуться на поверхность. За воздухом? Нет, воздух у него был.., у него были жабры.., он посмотрел вниз, готовясь нырнуть...

И вдруг пришло ощущение, что он не один. Али!

Где рация?

Дэйн огляделся, уверенный, что Али его звал, но никого другого в воде не было видно. Какой-то вес держал его на месте, почему-то удобный и надежный.

Снова зов, и он посмотрел вверх, увидел яркий солнечный свет...

И проснулся. На груди сидел, свернувшись, Синбад, прищурив глаза и мягко вибрируя всем телом от мурлыканья.

— Давай, друг! — с сердечным нетерпением сказал Али. — Вставай. Тебе до работы еще много чего есть, что увидеть.

Дэйн пошевелил губами, ощутив, что его рот похож на внутренность сапога после пятикилометровой прогулки.

— М-м! — промычал он. Али приподнял бровь.

— Совершенно неоспоримое высказывание! Или это был вопрос? В таком случае отвечаю: когда ты очнулся от обморока, Крейг дал тебе чего-то, чтобы ты заснул. На вопрос, что происходит, отвечаю: выполняется заключенное тобой торговое соглашение. Где: по всему побережью. Когда: сейчас. Как ты туда попадешь: на своих двоих и на флиттере, но лучше побыстрее, поскольку карта погоды показывает приближение шторма, похожего на конец света, и он движется быстро.

Дэйн поднялся, сердце его стучало.

— Это оно?

В его мозгу заклубились спутанные апокалиптические образы.

Али театрально пожал плечами.

— Так считают странники. Газовое облако должно было задеть магнитосферу несколько часов назад. Сейсмографы показывают кучу землетрясений один-два балла. Электромагнитное излучение бешеное, полярное сияние похоже на ядерный взрыв. Мы взлетаем, как только завершим торговлю, но успеем ли покинуть атмосферу к началу спектакля — это пятьдесят на пятьдесят при такой скорости шторма.

— Взлетаем...

— Уходим. Стартуем. Через шесть часов. — Али ткнул рукой в небо. — У тебя три минуты. Я начинаю отсчет. Если не будешь готов, пойдешь в чем есть. — Он сделал короткий шаг к двери, повернулся и улыбнулся:

— Кофе у тебя на консоли.

Дэйн понял, что именно этот запах он и ощущал, и перестал в душе проклинать бессердечного инженера. Вместо этого он осторожно опустил кота на пол и встал на ноги. Угроза приближающейся катастрофы странно смешивалась с радостным возбуждением от сделки — и от отлета с Геспериды, и это наполняло его энергией.