Читать книгу "Русская война - Александр Дугин"

Можно точно описать, что надо делать в области сетевой стратегии, в сетевой войне; способы ведения такой войны разработаны «Центром Геополитических Экспертиз» и «Евразийским Движением». Кое-что на собственный страх и риск воплощается в жизнь. Рвутся и перекодируются вражеские сети, осуществляются вылазки евразийских НПО на постсоветское пространство, инфильтруется антиглобализм и антиамериканские структуры в Европе, Азии и странах третьего мира. Но все это должно быть по-настоящему востребовано властью.

Путин опутан сетями

Сети проникли в российскую власть с 90-х годов. И если прямых сторонников десуверенизации России – Волошина, Касьянова, Ходорковского, СПС – оттуда постепенно устранили, а те, которые остались, не играют большой политической роли, то атлантистские сети все равно остались рядом с властью. Большое количество подобных людей сейчас находится в Общественной палате. Может быть, они ничего и не решают, и таким образом их власть хочет перекодировать, но это опасно. От своих агентов в среде диссидентуры кураторы из КГБ СССР настолько заразились западными мифами, что провалили страну и режим, которым присягали на верность, и это тоже сетевые технологии. Общественная палата состоит процентов на 50 из таких «дипломированных агентов» влияния, ветеранов десуверенизации России, хотя место им на помойке или в застенках.

В 90-е годы американские стратеги ловко и тонко проникли в структуры силовиков, создав там очаги влияния. И даже за патриотическим настроем некоторых силовых группировок в окружении Путина легко угадываются те же самые инструменты, те же самые нити, те же самые сети. Казалось бы, одни – сторонники либерализма, откровенные западники, и с ними все понятно, но другие-то – наоборот, националисты, патриоты, противники Запада. Но вот только манипулируют ими одни и те же операторы из Вашингтона. Силовикам, в отличие от либералов и правозащитников, никто напрямую не говорит: «Давайте десуверенизируем Россию». Это говорит только Каспаров или гламурный, выживший из ума Немцов. С силовиками же все тоньше. Ими манипулируют через национализм: неявно, потакая провокациям в духе «Русского марша», чем силовики также подыгрывают Западу, который прекрасно понимает, что русский национализм является таким же эффективным сетевым оружием в развале России, как и национализм малых этносов, – только еще более действенным и разрушительным.

Есть множество людей, которых слушают, которые выступают на телевидении, являются консультантами президента, организаторами серьезных экспертных сетей, представляя собой интеллектуальный оплот путинской власти. Но при этом огромный процент этих людей представляет собой сегменты американской сети влияния. Они действуют тонко, неявно, но направлены прямо или косвенно на десуверенизацию России. Пусть скажут, что это напоминает охоту на ведьм, однако, как любил повторять один кремлевский высокопоставленный чиновник, «если у вас паранойя, это еще не значит, что вас никто не преследует». Нет дыма без огня.

Нынешняя, сетевая пятая колонна не такая простая и прямолинейная. Нам подчас хотят изобразить, что все дело только в либералах или в «маршах несогласных», но это самая откровенная вершина айсберга. Более того, это ложная цель. Самые серьезные сети влияния, направленные на десуверенизацию России, находятся среди тех, кто близок Путину, кто его поддерживает и с ним работает, кто предопределяет и в значительной степени влияет на выработку его стратегии. Вот где надо искать настоящий заговор. Ведь заговор – это просто устарелое «архаическое» название для обозначения того явления, которое сегодня открыто принято называть сетевой войной.

Путин в сетевой войне

Президент Путин с приходом к власти, вольно или невольно, вступил в сетевую войну. И стал постепенно противодействовать ее ходу, исходя из чувства самосохранения выключая сегменты ее влияния. По сути, он постепенно сконструировал из разрозненных останков государственности новый полюс, способный противодействовать многомерным вызовам, идущим со всех сторон – как извне, так и изнутри. Путин постепенно отчленял и выводил в положение вне игры наиболее опасные сегменты атлантистских сетей: олигархов, либералов-западников, проводников американских интересов, НПО, напрямую замешанные в шпионской деятельности. Путин переломил процессы в области этнических меньшинств, сделав сотрудничество с государством более привлекательным, вернул в Россию Чечню. Годы правления Путина были арьергардными боями против тех сетей, которые сложились в 80-х и особенно 90-х. Это была гигантская контрразведывательная операция, направленная на оборону.

Однако ни теоретических разработок в области сетевой войны, ни полноценной стратегии ее ведения в дальнейшем, ни конкретного плана по реализации ее этапов в наступательном ключе на данный момент в должном масштабе нет.

Процессы постмодерна качественно не осмыслялись, алгоритмов поведения в сетевой войне не выработано. Путин действовал скорее интуитивно, гася пожар там, где он начинал разгораться по факту. Важно, что сам Путин оказался наделенным иммунитетом перед сетевыми моделями и действовал строго в интересах государства и народа. Но более интуитивно, чем сознательно. Сегодня речь пока не идет о том, чтобы вести сетевое наступление.

Грядущая битва

В последние годы сетевые войны стали все более очевидными. В жесткой форме (hard) они ведутся США в Ираке и Афганистане, готовятся войти в жесткую фазу в Иране и Сирии. В мягкой форме (soft) они апробировались в Грузии, на Украине, в Молдове, других странах СНГ. «Оранжевая» революция в Киеве – типичный пример реализации именно таких технологий. Задача отрыва Украины от России была решена энергично, упорно, с использованием множества факторов, причем без применения классических силовых методов. Важнейшим инструментом этого процесса является «оранжевая сеть». Она создана по всем правилам ведения сетевых операций. Задачей ОБЭ на Украине было наглядное формирование систем поведения всех сторон – Ющенко, Януковича, Кучмы, элит, масс, политтехнологов, экономических кланов, высших чиновников, этнических и социальных групп. Каждый участник драматической украинской осени 2004-го был манипулируем. Кто-то напрямую, кто-то косвенно, кто-то через Россию, кто-то через Европу, кто-то через экономические рычаги, кто-то через религиозные (часто протестантские) круги и т. д. Оранжевые процессы – это откровенное всплытие сетевых операций. После этого не замечать их невозможно.

Провал России и пророссийских сил на Украине был предопределен до начала всей ситуации, так как между собой столкнулись силы совершенно несимметричные – индустриальные технологии против информационных (постиндустриальных). Именно оранжевая революция в Киеве показала всю бездну российского отставания и весь объем американского превосходства. На пути к мировому сетевому господству США сделали еще один выразительный и внушительный шаг.

Теперь уже нет сомнений, что сходная участь ожидает и саму Россию. При этом важно, что это произойдет даже в том случае, если Россия останется в статусе «нейтральной» державы или даже друга США. ОБЭ, как явствует из новой теории войны, ведутся против всех и всегда. В России естественным образом назревает кризис, и ее поведением в этот период займутся, и уже активно занимаются, американские архитекторы сетевых войн. Для этого будут задействованы основные сегменты внутри самой России, будет оказано влияние на социальные, информационные и когнитивные процессы, всем будут отведены свои роли, и все будут вынуждены их исполнять – и «болотные» представители американских сетей, и их противники, и оппозиция, и охранительные структуры. Даже обыватели с их пассивностью и отчужденностью могут быть использованы в сетевых войнах – как малые токи используются в компьютерных технологиях, в частности в микропроцессорах.