Читать книгу "Кости волхвов - Джеймс Роллинс"

Монк, проскользнувший в дверь последним, закрыл её за собой и откинул назад полу куртки, положив руку на полированную ручку обреза. Вигор, повинуясь приказу Грея, следовал за ним по пятам. Грей двинулся к внутренней двери, ведущей в центральный неф, и отворил её, толкнув ладонью левой руки. В правой он сжимал «глок».

Внутри нефа было гораздо светлее, чем в фойе, поскольку свет проникал в высокие окна базилики и отражался в её мраморных полах, отчего они казались влажными. Эта церковь была намного меньше Кёльнского собора. Если последний был сооружён в виде креста, то миланская базилика представляла собой один вытянутый в длину зал, в конце которого располагался алтарь.

Войдя внутрь, Грей замер и прислушался. Хотя света в церкви хватало, тут все же имелось достаточно тёмных уголков, где могли бы спрятаться враги. Сводчатую кровлю поддерживал длинный ряд колонн, в правой стене располагалось пять часовен, в которых находились захоронения святых и мучеников.

Никакого движения. Единственным доносившимся до них звуком оставался приглушённый гул машин, время от времени проезжавших мимо церкви. Казалось, что он исходит из какого-то другого мира.

С пистолетом наготове Грей вошёл внутрь и двинулся по центральному проходу к середине нефа. Позади него широко шагал Монк, держа в поле зрения весь интерьер церкви. Они шли в полном молчании. Никаких признаков присутствия служителей церкви не наблюдалось.

— Может, у них в это время обед? — раздался в наушнике Грея голос Монка.

— Кэт, ты слышишь меня? — спросил Грей, не удосужившись ответить на предположение товарища.

— Ясно и отчётливо, коммандер.

Они достигли конца нефа. Вигор молча указал вправо, в сторону ближайшей к алтарю часовни. Там, наполовину укрытый в тени, находился огромный саркофаг. Как и тот, что хранился в Кёльнском соборе, он был выполнен в виде церкви, но сделан не из золота, а из цельного куска проконесского мрамора. Грей повернул направо.

Саркофаг был четырех метров в высоту, двух с половиной в ширину и четырех метров в длину. Заглянуть внутрь можно было через единственное имевшееся в нем отверстие — зарешеченное окошко, располагавшееся в нижней части этой миниатюрной базилики.

— Finestra confessionis[30], — прошептал Вигор, указывая на это окошко. — Оно сделано для того, чтобы прихожанин, преклонив колени, мог созерцать святые мощи.

Монк занял позицию у входа в боковую часовню. Ему по-прежнему не нравилась обстановка. Грей тем временем подошёл к саркофагу и, нагнувшись, заглянул в окошко. Взгляду его предстала отгороженная стеклом небольшая камера, обитая белой шёлковой тканью. Мощей в ней не было. Как и говорил монсиньор, их убрали из раки в целях безопасности. Ватикан больше не хотел рисковать. Грей — тоже.

— Служебные помещения находятся слева от церкви, — возможно, чересчур громко сказал Вигор. — Там и квартиры священнослужителей, и офисы. Из базилики в них можно попасть через ризницу. Вон там, — показал он рукой.

Словно в ответ на этот жест распахнулась дверь на противоположной стороне нефа. Грей упал на одно колено, а Монк дёрнул монсиньора на себя и толкнул его за колонну, одновременно с этим выставив в сторону открывшейся двери ствол пистолета.

Из двери вышла одинокая фигура. Человек, кем бы он ни являлся, явно не догадывался о присутствии незваных гостей. Это был молодой мужчина, одетый в чёрное и с белым церковным воротничком. Священник.

Он был один.

Войдя в неф, он подошёл к медной стойке у дальнего края алтаря и стал зажигать укреплённые в ней свечи.

Грей ждал до тех пор, пока священнослужитель не оказался в двух метрах от него. Никто другой за это время в церкви не появился. Затем Грей медленно выпрямился и встал во весь рост перед молодым священником. Тот застыл от испуга. Его рука замерла, не успев приблизиться к очередной свече. При виде пистолета в руке Грея лицо священника онемело от страха и стало бледным, как полотно.

— Chisei?[31]

Грей все ещё колебался. Выйдя из-за колонны, на сцену выступил Вигор:

— Padre…

Увидев нового человека и услышав обращение к себе, священник чуть не подпрыгнул от неожиданности, однако в следующий момент он заметил белый церковный воротник на шее Вигора, и страх уступил место смущению.

— Я — монсиньор Верона, — представился Вигор, сделав шаг вперёд. — Не бойтесь, пожалуйста.

— Монсиньор Верона?

Глаза священника широко раскрылись от изумления, и он отступил назад.

— В чем дело? — спросил Грей на итальянском языке. Священник помотал головой:

— Вы не можете быть монсиньором Вероной.

Вигор сделал ещё один шаг по направлению к нему и предъявил своё удостоверение, выданное Ватиканом. Священник посмотрел на документ и перевёл взгляд обратно на Вигора.

— Но… сегодня утром, сразу после того как рассвело, сюда пришёл человек. Высокого, очень высокого роста. Он представился монсиньором Вероной и предъявил соответствующие документы — совершенно законные, заверенные печатями Ватикана и подписями высоких церковных чиновников. Все чин по чину. Там был и мандат, дающий ему полномочия забрать из базилики святые мощи.

Грей и монсиньор обменялись взглядами. Их опять переиграли. Только на сей раз вместо использования грубой силы орден дракона прибег к хитрости. Видимо, это было продиктовано вынужденной необходимостью: после событий в Кёльне Ватикан стал особенно осторожен. Поскольку орден дракона считал настоящего монсиньора Верону погибшим в Кёльнском соборе, он подослал сюда человека, который выдал себя за него. Судя по всему, наряду с многими другими вещами этим людям было известно и о задании забрать мощи из миланской базилики, полученном монсиньором от кардинала Сперы. Они использовали эти данные для того, чтобы, несмотря на все предпринятые Ватиканом меры предосторожности, похитить последние оставшиеся мощи трех святых царей из-под самого носа Святого престола.

Грей печально покачал головой. Противник постоянно опережал их как минимум на один шаг.

— Проклятие! — выругался Монк на английском.

Священник наградил его неодобрительным взглядом. Он наверняка знал этот язык в достаточной мере, чтобы понять, что этот чужеземец оскверняет свои уста хулой, находясь в доме Божьем.

— Scusi[32], — с виноватым видом пробормотал Монк. Грей понимал, что его товарищ испытывает колоссальное разочарование. Он и сам ощущал то же чувство, причём более сильное, поскольку являлся руководителем группы, и, чтобы не выругаться самому, ему пришлось прикусить губу. Они двигались слишком медленно, прибегая к чересчур большому числу мер предосторожности.