Читать книгу "Горький ветер свободы - Ольга Куно"

– Ты неправа, – заявил кастелян, глядя мне прямо в глаза. – Ты ошибаешься, Сандра, и я хотел бы тебе это доказать. В любом случае, извини. Я просто хотел предупредить.

– Спасибо, я все понимаю, – ничуть не обиженно кивнула я.

Ренцо ушел. Я закрыла за ним дверь и даже на всякий случай заперла на замок, пока он переговаривался с поставленным снаружи стражником. Что ж, будем надеяться, что ночь пройдет спокойно. Данте ляжет спать, я пристроюсь где-нибудь в гостиной, а наутро девицы благополучно уедут. Они ведь здесь, по легенде, только проездом. Да и оставаться в доме холостого мужчины на продолжительный срок, путешествуя вот так, без сопровождения близких родственников мужского пола, для арканзийской девушки – легкий способ погубить свою репутацию. Причем поскольку приехала она по собственной инициативе, Данте такой расклад ни к чему не обяжет.

– Сандра! – позвал меня Данте, отрывая от размышлений. – Садись.

Я подошла и опустилась рядом с ним на диван.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – спросила я, вглядываясь в его лицо. Глаза как-то странно блестели.

– Поговорить? – переспросил он.

Говорил нечетко – язык, похоже, ворочался с трудом. Все признаки указывали на действие какого-то препарата.

– Сандра, ты такая красивая! – Его рука без малейших колебаний погладила меня по голове. – И у тебя такие необыкновенные волосы!

Загорелые пальцы поигрались с прядью, потом коснулись моей щеки. Меня словно обожгло от этого прикосновения. А губы Данте уже были совсем-совсем близко, и его дыхание обжигало кожу еще сильнее.

– Данте…

Я попыталась отсесть подальше, но его руки обхватили мою спину и не позволили отстраниться.

– Перестань наконец убегать.

– Данте, отпусти, – через силу проговорила я, чувствуя, как его рука спускается по шее к ключице, и невольно отзываясь на это движение. – Это просто наркотик, тебя чем-то опоили.

– Наркотик? – переспросил Данте, впрочем, без особого интереса: теперь его рука исследовала сквозь ткань платья мою грудь. – Впрочем, тем лучше.

В его словах не было никакой логики, но это и неудивительно. Он коснулся губами моих губ, и я не выдержала, ответила на поцелуй. Голова закружилась, перед глазами вспыхнули сотни ярких звездочек. Тело отзывалось на его прикосновения такими сумасшедшими ощущениями, что я полностью теряла контроль над собой. Что ж такое?! Я-то никакого наркотика не принимала!

– Отпусти, – повторила я, отстраняясь от его губ немыслимым усилием воли.

– Зачем? – Он как будто удивился моим словам. – Не собираюсь тебя отпускать. Неужели ты до сих пор не поняла?

Поддавшись его пальцам, платье сползло, обнажая плечо. Данте тут же впился в него губами. Затем его рука принялась пробираться дальше под ткань.

Что же мне делать?! В голове метались мысли о возможных действиях. Позвать на помощь стражника? Дверь заперта, но я сумею до нее добраться. Впрочем, тогда и стражник не нужен, можно просто выскочить вон. Или запереться в спальне? Наверняка Данте быстро забудет обо мне и просто уснет. Или вылить ему в лицо стакан воды? Или.

Последнее «или» пугало сильнее всего. Потому что я точно знала, чего хочу на самом деле. Я хотела остаться и дойти до конца.

В самом деле, почему бы нет? Он хочет меня, а я хочу его. Мы оба давно не маленькие дети. Что тут такого?

Что тут такого? Не лги сама себе. Данте находится под воздействием какого-то зелья. Ему нужна не ты. На твоем месте его бы устроила абсолютно любая. Но эта мысль, хлещущая по лицу почище пощечины, – еще полбеды. Намного хуже другое. Отдаться ему сейчас – значит воспользоваться его состоянием. Украсть то, что мне не принадлежит. Сделать то, чего он на самом деле совершенно не хочет. И чем я в таком случае лучше тех девиц, что подсунули ему это зелье? Выходит, что они сделали всю грязную работу, а я снимаю сливки?

Нет, нельзя поддаваться напору Данте и собственным чувствам. Ни в коем случае нельзя.

Но с другой стороны… Ведь он же хочет меня на самом деле. Это очевидно. А раз так, разве в моем поступке будет что-то дурное? Сейчас не возникнет тех сложностей и тяжелых последствий, которые были бы неизбежны при других обстоятельствах. Назавтра Данте наверняка ничего не вспомнит. Этот случай никак не испортит наших отношений. Я не стану питать ложных, изнуряющих душу надежд. И, во всяком случае, сейчас он точно не смотрит на меня как на рабыню. Исключительно как на предмет страсти.

– Данте, ты же буквально сегодня пытался выставить меня вон из бани, – со стоном напомнила я, когда его губы в очередной раз блуждали по моей шее.

– Разве? – прошептал он, предпринимая попытку стянуть с меня платье. Я сопротивлялась. – Это потому, что я чертов идиот. А ты – красивая, обжигающая холодом льдина.

Льдина? Я даже невольно обиделась на такие слова. Да это он – настоящая глыба льда! Именно таким было сравнение, которое пришло мне в голову, когда я впервые его увидела. Именно он начисто игнорировал меня как женщину все эти недели.

И сейчас в нем тоже говорил всего лишь дурман. И именно поэтому я обязана его оттолкнуть. Было бы унизительно и бесчестно поступить по-другому…

И я перестала удерживать платье. Будь что будет. Возможно, я тысячу раз пожалею об этом. Но не сейчас.

Данте шумно выдохнул, когда мое платье оказалось на полу. Его руки и губы заскользили по моему телу, не спрашивая моего мнения на этот счет. Тело отзывалось почти что болью, захлебываясь от нахлынувших на него ощущений. Я стянула с Данте камзол. Попыталась расстегнуть пуговицы его рубашки, но из-за его собственных действий сосредоточиться на этом было просто нереально. Пуговицы буквально выскальзывали из пальцев. Наконец, расстегнув всего две или три – на что, казалось, ушла целая вечность, – я вдруг сообразила, что можно обойтись и без этого процесса, после чего рывком стянула рубашку через голову. Данте – так и быть – на миг оторвался от моего тела, чтобы высвободиться из рукавов, но его пальцы не удерживались на расстоянии от моей кожи ни секундой дольше.

– Подожди. – все-таки прошептала я.

Но Данте и не думал ждать, а я и сама уже не понимала, зачем это говорю. Задыхаясь, принялась исследовать губами его собственную смуглую кожу. Перед глазами снова проскользнул короткий шрам. А потом Данте преодолел последний разделяющий нас барьер, и мир просто растворился.

Я зажмурилась, откидываясь назад и впуская его в себя. Вцепилась руками в его плечи, как в единственное, за что вообще стоило держаться в этом мире. Движения Данте были порывистыми и жадными, а потом он склонил ко мне голову и впился в губы так страстно, что я забыла о необходимости дышать.

Следуя неожиданному для самой себя порыву, я оттолкнула его, перевернула на спину и, перекинув ногу, устроилась сверху. Он не возражал, только неслышно прошептал что-то одними губами. Разобрать слов я не могла, но это явно было нечто одобрительное. Он и вправду поспешил воспользоваться ситуацией, открывавшей ему много новых возможностей для ласк.