Читать книгу "Гаврюша и Красивые - Андрей Белянин"

– Ну, раз все мы перезнакомились, так чего мы стоим?! – спросил Дед Мороз. – А ну-ка давайте попросим все вместе: ёлочка, гори!

Как ни странно, все Красивые плюс бабушка дружно начали скандировать детскую кричалку. На третий крик «Ёлочка, гори!» Егор аккуратно щёлкнул выключателем. Ёлка вспыхнула, гирлянды весело заиграли в пушистых ветках, отражаясь на красной пластмассовой звезде. Все радостно заулыбались и захлопали в ладоши!

– Хорошо, что остались чудеса, которые можно творить и без волшебной палочки, – тихо прошептал мальчик, с тёплой улыбкой глядя на свою семью. – И просто замечательно, что у меня есть все они, и Гаврюша, и кот… Кстати, а где Маркс?

Домовой подмигнул ему, типа сейчас приведу. И с ходу безошибочно определил местонахождение баюна. Разумеется, кухня!

Голодный с дороги котик вылакал нелюбимое молоко из миски и теперь сидел на хвосте, гипнотизируя холодильник:

– Откйойся. Откйойся. Откйойся. Откйойся…

– Ну ты даёшь, брат-кошурат! – усмехнулся Гаврюша. – Там такое происходит, а ты всё о сосисках думаешь!

Кот медленно обернулся на голос, изображая смертельную обиду.

– Это было так бесцейемонно с твоей стойоны… – надменно прошипел Маркс.

– В смысле? – недопонял домовой.

– Вот так бйать меня с собой, пйотив воли… – выгнул спину баюн. – За что?!

– А-а-а… – Гаврюше на минутку стало совестно. – Извини, я думал, тебе понравится. Приключение же!

– Понйавится? – Кот развернул одно ухо. – Ты пйав, я пйосто без ума от пейемены климата, постоянной тйаски, йиска вывалиться и пйочих удовольствий, котойых был бы лишён, оставшись дома. Файфой – это же свейхкйепкий матейиал для пйевйащения в него лучших дйюзей! Меня сто йаз йазбить могли, идиот!!!

– Маркс! Маркс! – Гаврюша, чуть не плача от стыда, бросился к баюну, схватив его за переднюю лапу. – Клянусь, я только хотел, чтобы мы все были вместе, как одна семья!

Кот воротил нос то вправо, то влево.

– Виноват! Ну, виноват я перед тобой! – падая на колени, признался рыжий домовой. – Знаю, плохо поступил! Проси чего хочешь – всё для тебя сделаю. Новый год как-никак! Баюнчик, вот прям щас исполню любое твоё желание, веришь, нет?

– Пйавда?

– Ну да, кроме мировой революции, конечно.

Маркс промолчал, затем снова уточнил:

– Любое? Любое?

– Да!

– Кйоме мийовой йеволюции?

– Да!!

– Точно?

– Да точно, точно! Говори!

Маркс покосился на холодильник и взмолился:

– Дйюжба! Дйюжба! Дйюжба!

Глава одиннадцатая,

в которой Глаша становится Снегурочкой

Москва всё больше и больше погружалась в праздничное настроение, а мир сказки наполнялся всё более и более важными событиями. Спасённые Егоркой и Гаврюшей семь царевен, включая Льва-королевича и капризулю, принявшую Сахипа за заморского принца, вернулись домой. Обняли отцов, братьев, женихов, а Лев-королевич перецеловал без малого тридцать крестьянских девок. Общительный он был парень, как вы поняли…

Порадовались родные и близкие спасённых, попировали, приняли на грудь медов стоялых, да и решили под это дело наказать Кощея с Горынычем. Обрядились суровые отцы, мужья, женихи и братья в доспехи, взяли мечи-кладенцы, взобрались на богатырских коней-тяжеловесов и единой дружиной, под бодрый марш, двинулись в сырые, гиблые места, туда, где в облаке ядовитых испарений и саване из плесени громоздился Кощеев замок.

Район он выбрал так себе, зато соседей мало, громкую музыку хоть всю ночь крути и злодействуй у себя дома, сколько душа пожелает!

Напасть на Кощея богатыри с царевичами решили ночью, когда керосиновая лампа луны коптила небо над замком. Дрожащие от злобы и холода летучие мыши кружили над зубцами каменных стен, а внизу, на главной площади, Кощей открывал очередную вечеринку. Много гостей именитых к нему съехалось, тут и ведьмы плясали вкруг шеста, и упыри у барной стойки толкались, и скелеты конкурс красоты устраивали, и лешие новые контракты заключали. Всем весело, всё на халяву, отчего ж не посидеть у злодея костлявого…

Сам Кощей Бессмертный слыл модником и больше всего на свете боялся выглядеть старой развалиной. Поэтому спортом занимался, овсяную кашу ел и чистить зубы не забывал регулярно. На свой лысый череп, которому самое место на музейной полке, надевал Кощей красивый парик в духе Элвиса Пресли. Впавшие глазницы прятал под солнцезащитными очками, фигуру костлявую – под белым приталенным пиджаком короля рок-н-ролла и брюками-дудочками, заправленными в ковбойские сапоги. Вместо гитары Бессмертный носил на ремне чью-то вечно расстроенную тазобедренную кость с куском позвоночника, на три струны.

Хор блохастых гиен из Южной Африки затянул кислую песню о голодном брюхе, от которой портилось пищеварение. С десяток мышей попадали без памяти на головы гостей, а уж гости подобрались один другого краше, вы же помните? Так вот, плюс к тому ещё черти рогатые, волки-оборотни, вурдалаки с пятачками поросячьими, водяные с рыбьим хвостом – та ещё фауна. Раз увидишь, до старости заикаться станешь…

– Дамы и господа! – томным загробным голосом провозгласил со сцены Кощей и поклацал зубами. – Я исполню вам песню собственного сочинения, о том, как я люблю русских красавиц. Особенно на ужин!

Гости гадко захихикали, оценив самую скучную шутку. Бессмертный ударил по струнам тазобедренной гитары, и все в радиусе ста метров заткнули уши.

Я хочу, хочу тебя целовать!

Я хочу, хочу тебя обнимать!

Ты говоришь, что тебе нельзя,

Но это всё фигня-а!

Подмостки, на которых пел Кощей, были сколочены из лукоморного дуба. В двух шагах от сцены сидел на цепи учёный кот – он подрабатывал дежурным зрителем, на случай нехватки публики.

И вот как раз когда Бессмертный занёс над трепещущими струнами костяшки пальцев, желая дать второй аккорд, на замковых стенах вдруг появились богатыри. С мечами, копьями и неласковыми выражениями лиц.

– Гаси композитора, братцы!

Тут и началась настоящая вечеринка. Гиены истошно завизжали и бросились врассыпную. Полетели отшибленные рога направо и налево, оборотни трусливо поджали волчьи хвосты и лезли под стол, пятачки познакомились с кулаками, ведьмы окосели на месте, а лешие начали размахивать международными удостоверениями неприкосновенности.

На богатырей, равно как и на царевичей, это никакого впечатления не произвело, так что лешим тоже досталось на орехи. Жалкое сопротивление было подавлено в зародыше, уж очень они там попривыкли к безопасности. Злодеи, мозг маленький, что попишешь…

Сам Кощей держался до последнего. Он гордо ждал, когда рассерженные отцы, мужья, женихи и братья поднимутся на сцену. Даже с места не сдвинулся. Хотя петь, конечно, перестал. А когда его окружили, надменно бросил: