Читать книгу "Я тебя люблю, и я тебя тоже нет - Соня Адлер"

Ее реакция меня только забавляла, и я, лишь для виду, лениво отбивала ее атаки. Пошла очередная пара пива.

— Чудовище! Тебя надо в клетку посадить! Изолировать тебя и лечить! Ты всех заражаешь!

— Чем?

— У кого — что… Ты никого не оставляешь после себя счастливым!

— Знаешь, Танька, а я благодарю Бога за то, что в моей жизни были все эти люди! Они все… они меня все же любили… как умели! Как умели они…

— Да, есть еще слабые люди! — Зло парировала Танька, сверкая на меня глазами. — Слабые и… несчастные! Не они должны тебя на руках носить, а ты!

— Я счас скажу тебе умную вещь… — снисходительно пыталась я сбить ее гневный настрой.

— Ну, скажи! Первый раз! — Не унималась она и не давала мне продолжать. — Не имеешь ты права так вести себя!..

Я бросила попытки установить волнорезы от штормящей Таньки и ушла в общение с сигаретой, из никотинового тумана посылая Таньке слабые реплики:

— Мы пьяные…

— Нет! Я с каждой бутылки трезвею!.. — И она опасно жонглировала ею перед моим лицом.

— Сорь, не расслышала… — следила я за траекторией бутылки.

— Что?

— Ну, ты что-то еще сказала… — вяло отзывалась я.

— Они — дуры! Вот, что я сказала!

— А-а-а…

— И я тоже!.. — Танька вдруг резко замолчала, а я все же умудрилась уловить какую-то новую интонацию в ее последней фразе.

— Ты про что? Ты-то почему — дура?

— Потому! — Танька отвернулась и схватилась за бутылку. — Потому что — тоже!..

— Что — тоже?.. Тоже? Что хочешь сказать?.. Ты?.. И ты??

— Да!

Теперь онемела я. Ненадолго.

— Танька, не может быть.

— Может!

— Я — тебе? нравлюсь?

Танька нервно вздохнула:

— Было.

— Было? А сейчас?

— Не будем про сейчас!.. — Она помолчала, от вернувшись. — Ужасно! Зачем ты себя так растрачиваешь?!

Я затянулась, с новым интересом разглядывая Таньку:

— А когда это? Ну, скажи! Еще в школе?..

И Танька вывалила всю эту ошеломляющую ин формацию. Седьмой класс. И как однажды летом мы сидели и смотрели, как мальчишки лупятся в волейбол, а я обнимаю Таньку, спасаясь от вечернего холодка, и она замирает… И как она потом ждет… ждет, что что-то будет… А я…

— Танька!.. Ты почему молчала? Почему не сказала тогда?

— Я не говорю никогда! И сейчас зря сказала… и потом, я думала, ты видишь…

— Ни фига! Я ничего не видела! Блин… Не, так не бывает! Танька, не верю я! Танька?

— Не смотри на меня!

— Танька… Она закурила.

— Слуш, Танька, почему алкоголь нас расслабляет и вытаскивает из нас…

Она вдруг снова зажглась:

— Я могла и на трезвую голову тебе сказать! Почему ты меня оскорбляешь?!

— Танька… извини?

— Твоя эта фраза вечная — «Извини»! Через труп переступишь — «извини»!..

Я тихо вернулась к сигаретам.

Танька тоже затихла, а потом вдруг сказала:

— Выхода нет. Не вижу я выхода!

Я промолчала, усмехнувшись про себя и не уточняя, о чем она.

Наши отношения с Брызгой, все реже и реже взрываясь былыми эмоциями, постепенно затухали. Я трусливо стала игнорировать Таньку и настойчиво возвращала гарантированные от неожиданностей пивные рандеву с Ингой.

Но одним из последних октябрьских вечеров, под хорошее пивное сопровождение, я соблазнила ее.

Я сидела, нет, почти лежала в кресле. Инга подошла, чтобы затушить сигарету, и я провела рукой по ее бедрам. Инга, безжалостно расправившись с окурком, осталась стоять.

То, что произошло потом, меня сильно изумило, потому что она трахала меня с такой жадностью, словно хотела этого давно. При этом ее нисколько не обижало мое равнодушие к ее сексуальному удовлетворению, она получала его, отражая мои оргазмы. В близости она вдруг оказалась более разговорчивой и эмоциональной и ласкала меня не только руками, но и потоком нежных слов. Что смешило, вообще-то.

Признаться, я думала, что одного этого «падения» Инги для меня будет достаточно и продолжения не последует. Но каждые последующие наши встречи после пива как бы само собой перетекали в интим.

После первого «раза» мы договорились, что Брызга никогда не узнает о новой составляющей наших отношений, — Брызга, теряя меня, все сильнее тянулась к Инге, общением с ней защищая себя от неприветливого мира.

Сама Инга как будто очнулась после спячки, что было забавно наблюдать.

Зулька продолжала мне звонить, отчаиваясь и снова надеясь на новую встречу со мной в реале. Я приходила к ней во снах. А мне снилась Чуда…

Она была там то мучительно близко, то ускользала от меня. Я болталась поздними вечерами в Сети, бросалась звонить, когда вдруг снова получала резкий отлуп, хотела, мечтала и теряла голову…

А Чуда вдруг неожиданно стала протежировать мне Зульку.

— Ехай в Уфу! — Мягко-настойчиво отвечала она мне на мои занудные стенания о любви к ней.

— Не хочу я в Уфу, — шептала я, мазохистски упиваясь своими страданиями. — Я тебя люблю.

— Не мучай тогда девочку. Отпусти ее.

— Аня…

— Что?

— Я люблю тебя…

— Надоело.

Было больно.

— Хорошо! Все! — Заводила я истерику. — Я не буду больше звонить! Я исчезну из Сети! Все!

— Пугаешь, что ли?

— Не пугаю…

— Знаешь, давай, действительно надо уже это завязывать.

— Завязывать? Тебе, конечно, это легко… у тебя есть…

— Ир, ты хоть раз подумай о других, нельзя же только за своим «хочу» вестись. У нас с тобой ничего никогда не будет. Это я тебе обещаю.

— Не обещай…

— Это — я тебе — обещаю!

«Йе!!! Не понимаю! Что это? У них? Любовь?? Не верю. Такая преданность Нике. Ерунда это! Не бывает. Просто каприз. Чуда, ты будешь моей!!!»

Мы столкнулись с Брызгой в «Порте». Был больной мокро-серый вечер начала ноября, и мы пошли в ближний ресторанчик. Поговорить.

Я была рада видеть Аньку — как-то теплее стало в ее присутствии в этот унылый вечер. В космосе большого скучно-пустого зала ресторана мы были словно маленький островок жизни.

Я взяла себе водки, а Аньке — традиционный куриный бульон. Мы осторожно были рядом, сталкиваясь время от времени какими-то фразами. И вдруг Анька спросила.