Читать книгу "Квартира, муж и амнезия - Наталья Светлова"

— Давай лучше на кухне посидим. Там уютнее, и быстрее так получится. У меня от запаха ваших пирогов просто слюнки текут.

«При чем тут пироги?» — думал Матвей, проснувшись. Потянул носом и вспомнил: мама пирогов напекла, пахнут на всю квартиру. Вон, даже в его сон вклинились.

— Тогда я пошла ставить чайник, — сказала за дверью мать.

«Так, она кого-то в гости притащила. Вот уж некстати!» — мрачно подумал Матвей. Сел и огляделся в темной комнате. В свете фонарей, заливавших комнату сквозь незашторенное окно, хорошо были видны и брошенная комом дубленка, и ботинки у кровати.

«Не хватало еще, чтобы она с гостями сейчас в комнату вошла. Хорош же я буду с помятой рожей», — провел Матвей рукой по защитинившимся щекам и собрался уже крикнуть что-нибудь вроде «Мам, я дома!», как мать за дверью спросила:

— Рита, вам какой чай заварить, черный или зеленый?

— Зеленый, — ответил знакомый грудной голос, и сердце Матвея ухнуло куда-то в район желудка. Рита? Здесь? Ну, мама! И что же ему теперь делать?

Матвей на всякий случай сделал серьезное лицо и прислушался. Голоса за дверью звучали, но очень глухо. Видимо, женщины ушли на кухню. Матвей расслабился и шумно перевел дыхание. Оказывается, все это время он не дышал. Может, оттого сердце и колотится, как африканский барабан?

Матвей посидел еще немного. Сон слетел окончательно, сердцебиение выровнялось, и он вдруг отчаянно захотел взглянуть на Риту. Посмотреть ей в глаза и задать-таки вопрос, который мучил его все последние дни: «Рита, ты меня обманула?» Матвей пошарил возле дивана ногами, отыскивая тапочки, наткнулся на ботинки, вспомнил, что тапки остались у порога, и пошел из комнаты в одних носках. В прихожей оказалось темно. Коридорчик до кухни тоже был без света, и Матвей притих возле поворота, прислушиваясь, о чем говорят женщины.

— Рита, смотрю на тебя, и мне представляется маленькая крепенькая девчушка с толстыми косичками, — сказала Ольга Матвеевна.

— Точно, именно такой я и была в детстве, маленькая толстушка с отменным аппетитом! — ответила Рита.

— А у меня Матвей всегда плохо ел. Малышом еле-еле его уговаривала ложечку съесть «за маму», когда подрос — от книжек не могла оторвать. Не проследишь — так и будет весь день ходить голодным романтиком, — это мама.

— Да? А мне показалось, что у него хороший аппетит. И что он прагматичный человек и совсем не романтик, — это Рита.

Все, хватит подслушивать, пора появляться!

— Ошибаешься, Риточка, ты не представляешь, как ты ошибаешься! Мотенька — очень тонко чувствующий, очень ранимый человек! Иногда он старается изображать из себя какого-то супермена, суровость на себя напускает всякую. Но это, я-то знаю, игра, кокон, маска защитная! — сказала Ольга Матвеевна, и тут Матвей дошел до кухни и сказал:

— Мам, может быть, ты уже перестанешь обсуждать меня? Сама ведь учила — говорить о человеке в третьем лице в его присутствии неприлично!

Рита поперхнулась чаем и зашлась в жестоком кашле, мама — вот это выдержка — отчеканила:

— Еще более неприлично появляться привидением в ночи и пугать девушек до слез.

Матвей подошел к Рите и уже примеривался, как бы постучать ей по спине, но Рита сама справилась с кашлем и подняла на него полные слез глаза:

— Привет!

— Привет! — произнес Матвей, потому что сказать в эти глаза «Ты меня обманула?» было выше его сил.

— Мотенька, ты почему без тапочек? И почему не предупредил, что приедешь? — строго спросила Ольга Матвеевна, и Матвей окончательно стушевался:

— Мам, я сам не знал, что к тебе поеду, спонтанно решил.

— Впредь, пожалуйста, предупреждай. Я могу быть не одна! — продолжала строжиться Ольга Матвеевна, и Матвей удивленно взглянул на мать:

— А с кем?

— Нет, иногда эти мужчины просто как дети! — пожаловалась Ольга Матвеевна Рите. — Иди тапочки обуй.

Матвей кивнул и ушел с кухни, а Ольга Матвеевна виновато сказала:

— Риточка, ты извини. Я сама не ожидала, что Матвей у меня. Очень некрасиво получилось, будто я все специально подстроила!

— Мам, что ты специально подстроила? — Матвей вернулся на кухню, сел на свободный стул и попросил: — А можно и мне пирога, а? Я так хочу есть!

— Вот, возьми мой, — придвинула Рита свою тарелку с оставшимся куском, и Матвей откусил сразу половину и замычал с набитым ртом:

— М-м-м, вкуснотища!

— Да, Мотенька, ты определенно раскрываешься сегодня с незнакомой мне стороны. Подкрадываешься босой, говоришь с полным ртом! — повела бровью Ольга Матвеевна, и Рита увидела, что в ее глазах притаились смешинки.

— Я голый и босый, голодный и сирый. Любимою брошен, брожу по квартире. В углах притаились кошмарные тени. Они — мое главное приобретете. Обманут, обруган, живу неприкаян. Один, без подруги, как Авель и Каин, — разразился Матвей неожиданными стихами.

— Еще и цитируешь сомнительные вирши! — откликнулась Ольга Матвеевна.

— Мамочка, обижаешь! Стихи мои, стопроцентный экспромт, — возмутился Матвей.

А Ольга Матвеевна, переводя взгляд с его лица на раскрасневшееся лицо Риты — ее еще недавно тусклые глаза буквально сияли, — сказала:

— Ладно, ты пока Рите почитай свои экспромты, а я пойду в домашнее переоденусь. Что-то жарко мне стало.

Ольга Матвеевна вышла из кухни, а Матвей, дожевав пирог, спросил. Рита тоже спросила, и оба их вопроса прозвучали одновременно:

— Рита, ты меня обманула?

— Матвей, тебе надоело со мной возиться?

Они помолчали, переваривая услышанное.

— Матвей, что ты сказал? — первая переспросила Рита.

— Потом, сначала ты повтори, — серьезно посмотрел на Риту Матвей.

— Матвей, тебе надоело со мной возиться, да? — послушно повторила она.

— Нет. Мне очень понравилось с тобой возиться. Но ты после того звонка в больнице, по-моему, сама больше не хочешь меня видеть.

— Я?! Да я все эти пять дней места себе не находила, по этой злосчастной квартире металась, в телефоне дырку проглядела, ждала, что ты позвонишь! — вскочила Рита, выбралась из-за стола и встала у окна, вцепившись в края рукавов своего свитера. — А ты не звонил, и я решила, что правильно тебя поняла, когда ты мне сказал про отпуск и «Пока отдыхай». Я решила, что ты хочешь прекратить наши отношения.

Матвей тоже встал из-за стола, подошел к девушке и, взяв ее за плечи, заглянул ей в глаза:

— Рит, а почему ты так решила?

— Потому что мужчины не любят женщин с проблемами. Потому что тебе надоела моя история. Потому что ты решил, что я тебя обманываю.

— А ты меня обманываешь?

— Нет! — Рита посмотрела на Матвея полными слез глазами. — Просто, когда я поняла, кто звонил Тамарочке про Гришу, у меня в голове будто короткое замыкание случилось. И с сердцем тоже что-то произошло. Этот звонок… Это был звонок, — задохнулась слезами Рита, и Матвей притронулся кончиками пальцев к ее губам: