Читать книгу "Меркурий - до востребования - Катя Рубина"

– Все, исключая техническую часть, тут у нас имеются хорошие специалисты. Подбор материалов, формирование серий, работа с авторами, поиск. Мне кажется, вас это должно заинтересовать.

– А почему вы уверены, что я справлюсь с такой трудной задачей?

– Я человек деловой, практический, – заговорил Красповиц, пытаясь подделаться под Магдин тон, – но и у практических людей случаются иногда в жизни вещи, которые никак не укладываются в их практическом понимании, мне явно был голос, который сказал: «Это она».

Магда засмеялась. Ее внутреннее напряжение спало, на душе стало легко и спокойно, тень минувших тревог осветилась ярким светом.

– Давайте попробуем, – бодрым голосом выговорила она.

– Вот и славно, вот и замечательно, – на лице Красповица сияла улыбка, – можете хоть завтра приступать. Издательство наше находится в другом месте, на Таганке, Николоямская улица, дом шестьдесят четыре. Вам далеко добираться?

– Нет, мне это удобно, даже удобнее, чем сюда ездить.

– Вот видите, как все хорошо складывается?

Магда привстала с кресла.

– Еще один вопрос, о практичнейшая Магда, – пропел Красповиц.

– Да, Сим Савович.

– Мы не обговорили вашу заработную плату. На какую сумму вы рассчитываете?

– Главная роль, включающая в себя все обязанности, исключая техническую часть, в этом у меня сомнения, практика показывает, что избежать техническую часть никак не удается, ненормированный рабочий день – я думаю, Сим Савович, эта работа должна хорошо оплачиваться, тем более, по вашим словам, возможности есть.

Сим захохотал, содрогаясь всем своим могучим телом.

– Вы, как всегда, правы. Да, кстати, под каким именем мы будем печатать вашу инкогнито-подругу? Придумаем псевдоним?

– Тут и придумывать ничего не надо, Сим Савович. Псевдоним у нее с рождения, если мы напечатаем роман под ее настоящим именем, получится вроде как не ее.

– Теперь, когда мы вместе работаем, могу я узнать эту тайну, покрытую мраком? – спросил Красповиц.

– Никакой тайны нет, ее зовут Пупель.

Магде показалось, что Красповиц как-то очень внимательно на нее зыркнул, это был секундный взгляд изумления, а может, никакого изумления не было, и ей это просто почудилось.

– Пупель, – проговорил Красповиц абсолютно спокойно. – Это по-немецки кукла?

– Да, внешность кукольная, а внутри все намного сложнее, она рассказывала, что дядя ее так назвал, и прилипло, прикрепилось навечно.

– К куклам привязываются, куколки они такие, детская любовь не уходит, и вдруг из шкафа, из глубины веков, смотрит на тебя своими пластмассовыми глазами, – бормотал Сим. – Значит, завтра отправляйтесь в издательство, там вас будут ждать, я им позвоню, будем на связи.

Ошарашенная, Магда вышла из кабинета Красповица. На ее лице сияла блаженная улыбка, тепло разливалось по всему телу, она как бабочка запорхала по коридору, едва касаясь пола. Пролетая мимо секретарского кабинетика, она просунула голову и помахала рукой разговаривающей по телефону Надьке. Та прикрыла трубку рукой и вопросительно кивнула.

– Все отлично, все получилось, и даже лучше, чем я ожидала! – восторженно провозгласила Магда. – До скорого! – Она послала Надьке воздушный поцелуй и вылетела из особняка Красповица.

«Чудо случилось, случилось чудо, и кто бы мог подумать? – проносились в Магдиной голове сумбурные мысли. – Блеск, просто блеск!»

Закончив деловой разговор, Надька принялась названивать Марку.

– Марк! – завыла она в трубку. – Змея приходила, отсюда ушла, вся прямо сияла!!! Ты был прав, она сказала, получила больше, чем рассчитывала, надо скорее осуществлять то, что задумали. Вечером жди меня, освобожусь и пулей к тебе, это не телефонный разговор.

История Пупель

И вот, наконец, настал тот день, когда Пупель выписалась из дурдома.

Она лежала там долго, очень долго, болезнь отступала медленно. Пупель делала записи в своих тетрадях. Эти записи не являлись каким-то цельным материалом, фрагменты, отрывки, но это очень способствовало ее душевному восстановлению. Соседок по палате звали Валентина и Зинаида. Валентина вообще не разговаривала, на вопросы не отвечала и сама их не задавала, она спала целыми днями. С Зинаидой получилось неожиданно. Как-то ночью Пупель одолел очередной приступ страха. Она забилась под одеяло и там хлюпала и хрюкала. Внезапно она почувствовала, как кто-то добрый и теплый ласково прижался к ней. От этого неожиданного прикосновения страх у Пупель куда-то испарился, она приоткрыла глаза и увидела Зинаиду.

– Не бойся, – зашептала Зинаида, – это я.

– Я уже не боюсь, – тоже шепотом ответила Пупель. – Все прошло, как только ты легла ко мне.

– Ты стонала, и мне не спалось, здесь так холодно.

Всю ночь они лежали, согревая друг друга и шепчась.

В жизни случаются удивительные совпадения. Зинаида тоже училась в Высшем художественном заведении, и тоже на обивке. Очень красивая девушка. Невысокого роста, с длиннющими черными волосами и таинственными ярко-синими глазами. Пупель казалось, что глаза Зинаиды обладали волшебным свойством светиться в темноте. Это даже было не свечение, а какое-то особое загадочное лучение. В институте они никогда не встречались, а тут в больничке познакомились. Зинаида была постоянным пациентом психиатрической больнице № 3, а в перерывах училась в Высшем художественном заведении. И надо сказать, Зинаида просветила Пупель о тех несказанных преимуществах, которые появляются у студента, имеющего справочку из психиатрической больницы № 3.

Но это было уже в другой раз. В ту ночь они говорили о жизни, живописи и о красоте.

Зинаида делала курсовую работу, да, да прямо в больничке, она рисовала проект обивки кресла. Что это была за обивка – диво дивное, чудо чудное: в ней присутствовали все цвета радуги, она переливалась и выглядела как фрагмент райского сада, с удивительной изысканностью располагались в раппортной последовательности павлины, попугаи, длинноносые удоды, сплетенные между собой лавровыми голубыми листьями и диковинными цветами. Пупель, увидев эту радужную картину, не сразу даже поняла, что это обивка, ей в голову не могло прийти, что такая красота может иметь прикладное значение. Фантастическая работа.

– Как же у тебя примут такой проект? – спрашивала удивленная Пупель. – Это же категорически запрещено, можно только серым и бежевым.

И вот тут Зинаида рассказала все о преимуществах.

– Когда я, выписавшись отсюда в первый раз, принесла курсовую работу Василию Сергеевичу, – голос у Зинаиды тоже был необыкновенный, такой низкий с хрипотцой, очень глубокий, – он что-то начал вякать о том, что нельзя, не положено, даже ножкой как-то топнул, крикнул, кто тебе разрешил? Я ему сразу объяснила, что у меня имеется особое персональное разрешение. Он, естественно, спросил, от кого? Пришлось объяснить, что это мне Господь разрешает, и не только разрешает, он мне посылает образы и цвета. Василий Сергеевич начал, как ему казалось, угрожать, вроде того что меня выгонят, спрашивал, что мне Господь еще разрешает? Ну, что делать с несчастным завом кафедрой? Пришлось открыть свою тайну.