Читать книгу "Ликвидаторы. Чернобыльская комедия - Сергей Мирный"

В сверхконцентрации ловит хвостик-метеор какой-то идеи…

Его напарник притих – ждет…

– Эврика!

Астроном что-то лихорадочно пишет.

На чистом листе бумаги из-под его пера…

…появляется абсолютная чушь! – какой-то бесконечный ряд цифр: 010010001010101… Полная галиматья!

Напарник же его страшно доволен – ходит, потирая руки, напевает арию… Смеется оперным смехом…

Точно – чокнутые…

В листочек с этот галиматьей смотрит, не отрываясь, наборщик перфоратора, быстро щелкая – из всей его допотопной, но полной клавиатуры – только по двум клавишам: «0» и «1».

Дико ругается.

Сбоку из перфоратора выползает лента с дырочками.

Из коридора раздается оперная ария. Уже дуэт…

Ленту с дырочками – ее кончик – закладывают в щель: маленький узкий ротик устройства угрожающих размеров.

Конус давно потухшего вулкана ночью. Огромная кальдера (провал кратера) правильной формы – выстелена загадочно серебрящимся металлом.

Это космическая радиоантенна: может и принимать, и передавать сигналы…

Рука щелкает тумблером – перфолента поползла в щель.

Устланный серебристым металлом кратер: кажется, что его поверхностью волнами пробегают импульсы легкого сияния…

В черноту пространства идет П-образный светлый импульс. Цифра «1».

Перфолента ползет в щель – антенна без изменений – в космос ничего не излучается – 0. Цифра «0».

Гармонично, ритмично, туго: перфолента движется – перекатываются импульсы серебристой поверхностью – идут сигналы в космос… Симфония…

Выстраиваются в ряд – и уходят в бесконечность космоса – нули и единицы.

Перфолента закончилась.

Идет в черный космос последняя цифра цепочки…

…Но вот хвост цепочки возвращается, от ряда цифр отпадает 41-я, последняя цифра, и они становятся нижней горизонтальной строкой. На эту строку сверху ложится следующий от конца блок из 41-й цифры, сверху – еще и еще… Наконец последний – самый первый от начала передачи – фрагмент завершает «картину», и…

…на фоне черноты космоса появляется таблица из белых единиц и нулей.

В ней 1189 цифр: 41 столбик и 29 строк.

А больше число 1189 никак на множители не разложишь, и таблицу другого формата не построишь; и сами эти 41 и 29 – числа простые, ни на что (кроме самих себя и единицы) нацело не делятся… Что и было задумано «оперными певцами».

Враз все 0 таблицы превращаются в белые пятнышки, а 1 – в черные…

И в черной пустыне космоса возникает простая картинка-пиктограмма:

Мужчина и женщина.

Между ними – ребенок, который держится за их пятипалые руки.

В левом верхнем углу – Солнце: от него лучи.

Под ним выстроились точки – планеты Солнечной системы.

Рука мужчины указывает на 3-ю точку от Солнца. Это Земля.

От точки отходит волнистая линия: вода, океан.

В воде плавает рыба.

Дерево-пальма: луч солнца касается его листка[41]…

Вот что самое важное о нас и нашей планете Земля.

Послание… Кому?

Картина-пиктограмма сворачивается – и светлой стрелой летит в черную бесконечность.

Начинается новый цикл передачи.

Новые и новые импульсы – стрелы посланий – картинки – идут в черноту космоса.

Пауза.

Нет ответа. Чернота звездного неба.

Новелла седьмая

Фейерверк

Большинство проблем, связанных с реабилитацией участников ликвидации Чернобыльской аварии, лежит вне пределов традиционных задач медицины.

Амиразян С.А. и др. Основные подходы к оценке трудоспособности ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС.

Упругой походкой, в футболке с развернутыми парусами на груди, в мягких вельветовых джинсах и кроссовках, Сергей целенаправленно, энергично движется по мостовой, бодро заходит в фойе своего института…

…и останавливается, остолбенев!

На столе со свекольно-красной скатертью и цветами – опять его фото! Опять перетянуто траурной лентой…

Сергей зашвыривает черную ленту в мусорку.

Быстро, целенаправленно идет по коридору.

Тамара Игоревна выходит из кабинета, замечает Сергея – ее глаза лезут на лоб! Оправляется, сглатывает, переводит дыхание и – к нему.

ТАМАРА ИГОРЕВНА: О, Сергей Владимирович! Как хорошо, что вы снова… (Давится, сглатывает.) Снова среди нас… здоровы! А мы тут вас как раз наметили (торжественным шепотом) в кандидаты в члены партии…

СЕРГЕЙ (не останавливаясь): Вычеркните из кандидатов…

У Тамары Игоревны глаза от удивления снова на лбу… Оправляется, сглатывает, переводит дыхание. Семенит за Сергеем, догоняет сбоку…

ТАМАРА ИГОРЕВНА: А мы еще вот думали вас в резерв молодых руководителей…

СЕРГЕЙ (не останавливаясь): Вычеркните из резерва…

У Тамары Игоревны глаза от удивления – на лбу. Оправляется, сглатывает, переводит дыхание. Семенит за Сергеем, догоняет…

ТАМАРА ИГОРЕВНА: Мы тут еще разговаривали недавно… Вас в льготную очередь на квартиру…

СЕРГЕЙ (не останавливаясь): Вычеркните из очереди… (Резко останавливается.) Мне кажется, вы от меня что-то хотите.

ТАМАРА ИГОРЕВНА (по инерции пролетает вперед, тормозит, разворачивается – скисает): Нам нужен еще один человек на прополку огурцов. Срочно. Разнарядка…

СЕРГЕЙ: Вычеркните из огурцов. (Продолжает движение вперед.)

ТАМАРА ИГОРЕВНА (смотрит вслед, шипит): Чернобылем прикрывается!

Сергей открывает свою лабораторию.

Рядом из канцелярии выходит Люба.

СЕРГЕЙ: Привет, Люба.

ЛЮБА: Э-э… (Глотает.) О-о… (Глотает.) А-а… Я-а… (Трясясь, пятится назад в дверь.)

Сергей ступает следом за ней в дверь канцелярии.

Люба забивается как можно дальше – за сейф, в угол.

СЕРГЕЙ: Примите мои соболезнования.

ЛЮБА (глаза выпученные): А-а… и-а… я… а-а… мы… думали… (Берет длинную линейку и, пугливо трясясь, пытаясь выдать это за шутливое кокетство, – тычет линейкой в грудь Сергея; линейка выгибается дугой.)