Читать книгу "По волчьему следу. Хроники чеченских войн - Николай Асташкин"

Губе был арестован в ночь на 12 января 1943 года. На допросе, который вел заместитель начальника следственной части по особо важным делам НКГБ СССР Шварцман, Губе признал, что в Германии совместно с сотрудниками министерства иностранных дел он отбирал в лагерях для военнопленных горцев для «националистических легионов». По его сведениям, было отобрано 800 человек.

Вот как описывает в своей книге Н. Бугай «Л. Берия — И. Сталину: "Согласно вашему указанию..."» допрос Губе Шварцманом:

«Шварцман:

— Чем объяснить, что вы поступились осторожностью и открылись перед незнакомыми ингушами?

Губе:

— Я знал, что в Чечено-Ингушетии сложились благоприятные условия для развертывания антисоветской работы. В горах бродят банды и повстанческие группы, фронт был близким.

Я пришел к выводу, что действовать следует в открытую. Как показала жизнь, мои расчеты в значительной мере оправдались... Среди чеченцев и ингушей я без труда находил нужных людей, готовых предать, перейти на сторону немцев и служить им. Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при советской власти жили зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4-х с лишним месяцев нахождения на территории Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши, повторяю, ни в чем не нуждаются, что бросалось в глаза мне, вспоминавшему тяжелые условия и постоянные лишения, в которых обретала в Турции и Германии горская эмиграция. Я не находил иного объяснения, кроме того, что этими людьми из чеченцев и ингушей, настроенными изменнически в отношении своей Родины, руководили шкурнические соображения, желание при немцах сохранить хотя бы остатки своего благополучия, оказать услуги, в возмещение которых оккупанты им оставили бы хоть часть имеющегося скота и продуктов, землю и жилища.

Далее Губе поведал о своих действиях и связях в октябре 1942 года в районе сел Ангушт, Хай, Алкун с местными жителями и членами заброшенной в этот же район 26 августа группы Т. Засеева с членами Датыхского сельсовета, с руководителем террористической группы X. Исраиловым (Терлоевым), действовавшей в горных районах республики. Все они были арестованы так же, как и другие участники диверсионных групп: немцы J1. Пес-коллер, фон Лом (Ланге), В. Браун, а также Г. Засеев, Габоев (Южная Осетия).

Об отдельных эпизодах борьбы поведал на допросе В. Браун, высадившийся с десантом в районе селения Чешки. Он сообщил, что в группе было 11 немцев, 18 кавказцев, все прошли обучение в диверсионной школе в Зальцбурге, были переброшены в Стали-но, затем в Армавир, а 26 августа — в Чечено-Ингушетию.

Одетые, как правило, в форму красноармейцев, они входили в тесный контакт с местными повстанческими отрядами, совершая террористические и диверсионные акты. Член группы Губе А. Баталов (Джебраилов) на допросе сообщил: «Мы были экипированы в форму солдат Красной Армии. Главная задача — взрывать в тылу советских войск мосты, дезорганизовать снабжение, формировать банды. Сразу же удалось завербовать в свои ряды 13 жителей селений Лайгу, Алки, Н.-Алкун».

Для борьбы с вражескими десантами и поддержания порядка в прифронтовой полосе Северо-Кавказского региона было образовано 12 истребительных батальонов. Специальные школы по подготовке диверсантов и террористов из коренных жителей Северного Кавказа действовали не только в Зальцбурге. К осени 1942 года в местечке Веселое, что близ Варшавы, также активно работали специальные лагеря по подготовке национальных формирований из военнопленных — бывших военнослужащих Красной Армии. Наряду с власовцами, оуновцами был сформирован и «Северо-Кавказский легион» из горцев.

16 декабря 1942 года в районе станицы Стодеревской Моздокского направления на сторону частей 44-й армии Северной группы войск Закавказского фронта перешли 14 человек осетинской национальности. Они сообщили о том, что являлись солдатами 802-го батальона «Северо-Кавказского легиона». По показаниям перешедших на нашу сторону легионеров установлено, что батальон состоял из трех осетинских стрелковых и двух чеченских минометно-пулеметных рот по 150 человек в каждой и прибыл на фронт в конце октября. Командиром батальона был немец, а вот стрелковыми ротами командовали осетины. Александр Гергиев, уроженец Дигорского района Северной Осетии, бывший капитан РККА, служил в штабе стрелковой дивизии, полностью предан немцам. Константин Дзугуров, уроженец села Кадгаран и Касаев (имя и отчество не установлены) — житель города Орджоникидзе.

В батальоне действовала подпольная группа патриотически настроенных легионеров, проводившая работу по организации массового перехода батальона на сторону Красной Армии. Инициатором и организатором совершенного группового перехода 14 осетин стал участник группы Андрей Акоев.

В конце 1942 года наступление немецко-фашистских войск на Кавказском направлении было остановлено. 3 января 1943 года Красная Армия перешла в наступление. Наши войска освободили от фашистских захватчиков Малгобек и Моздок, а в январе — феврале Северный Кавказ почти полностью очистили от гитлеровцев.

И тогда, в самый разгар войны, в НКВД СССР началась разработка планов депортации населения Чечни и Ингушетии. Представители этого ведомства проводили расширенные совещания с руководителями краев и областей Сибири, Казахстана и Киргизии, на которых делался предварительный расчет, сколько людей и куда переселять. Ориентировочно намечалось, к примеру, в Алтайский и Красноярский края, Омскую область вывезти по 35—40 тысяч, в Новосибирскую область — 200 тысяч. Назначались бригады для проверки подготовки спецпере-селенцев.

Смысл принятия решений о выселении двух народов из республики понять трудно, если исходить из официального объяснения основной причины — наличие террористического движения. Судите сами. Церетели, руководивший по приказу Берия с 27 августа 1943 года борьбой с бандитизмом в Чечено-Ингушетии, сообщал в НКВ СССР: «За шесть месяцев до выселения была почти полностью парализована бандповстанческая деятельность антисоветских сил в Чечне и Ингушетии, как путем легализации, так и ликвидации крупных банд, среди которых были группы Д. Муртазалиева, братьев Мусостовых, А. Бадаева»[15].

Всего, отмечалось в докладе, «с сентября 1942 г. по февраль 1944 года было ликвидировано 87 бандгрупп с 720 участниками, из них были убиты 24 человека, арестованы 191, легализованы 505 человек. Были арестованы 100 главарей и десятки банд одиночек».

Но сообщениям, поступавшим с мест, в центре не придавали значения. Депортация как чеченцев и ингушей, так и представителей других народов приближалась.

Депортация

20 февраля 1944 года Л. Берия вместе с комиссарами Б. Кобуловым, И. Серовым, начальником канцелярии НКВД СССР С. Мамуловым и другими прибыли в Грозный. Заранее было решено не посвящать руководство республики в детали предстоящей операции. Через два часа состоялось расширенное совещание с сотрудниками НКВД ЧИ АССР.

— Нам необходимо так подготовить операцию, — сказал Берия, — и провести ее таким образом, чтобы никто ничего не смог понять. Зачем нам лишние осложнения?..