Читать книгу "Сердце Феникса - Мэтью Гэбори"

Януэль опустил оружие. И тут белый лев накинулся на него.

Шенда, опомнившись от неожиданности, выхватила шест из рук паромщика. Взглядом оценив длину палки, она сильно ударила поднявшегося рыцаря по плечу. Тот пошатнулся, хватаясь руками за воздух в поисках равновесия, но было уже поздно. Он упал с плота и исчез в пучине реки.

Януэль катался по бревнам, безуспешно пытаясь отстранить льва, который вцепился клыками в медузницу. Боль, передавшаяся от животного, сверлила сознание Януэля. Шенда развернулась и вонзила свою саблю в бок хищника, довершив атаку ударом обутой в тяжелый сапог ноги по его голове, что дало возможность Януэлю ускользнуть от льва.

Драконийка почувствовала сильный толчок в спину. Меч рыцаря скользнул по чешуйкам ее доспехов и вонзился в живот Мальсина. Изумление и отчаяние изобразились на его лице. Струйка крови вытекла изо рта. Шенда резко развернулась и одним ударом отрубила рыцарю голову. Мальсин и обезглавленное тело его убийцы свалились за борт.

Два белоснежных льва прыгнули на драконийку. Она даже не успела пригнуться, а только выставила вперед саблю. Один из львов напоролся на ее изогнутое лезвие, обрызгав Шенду кровью. Он рухнул на нее, чуть было не сломав ей шею своей тяжестью. Они вместе оказались в воде. Януэль бился с последним из хищников, нанося ему удары по лапам. С каждой новой полученной раной лев приглушенно рычал. Януэлю все-таки удалось не подпустить хищника к своему горлу. Когда тот собирался прыгнуть на него, юноша схватил двумя руками свое оружие и со всего размаху полоснул по шее льва. При этом юноша, поскользнувшись, упал на бревна, но, удержав в руке саблю, добил животное. Наконец лев ослаб, и Януэль смог высвободиться.

Суденышко неслось все быстрее, увлекаемое течением Альдарена. Януэль перешагнул через тушу льва и тут заметил на другом конце плота третьего рыцаря. Тот пытался удержать равновесие. Фениксиец с тревогой подумал о своей подруге, упавшей в воду. Но сейчас важнее всего было отбиться от грифийца, осторожно подбиравшегося к нему. Чувствуя, как подкатывает внезапная слабость, Януэль готовился к схватке, сжав пальцы на рукоятке сабли. Феникс трепетал в его груди.

Противники сошлись в тот момент, когда плот снова закружило в водовороте. Он ударился о берег, а потом поплыл дальше, набирая скорость. Януэль, пошатнувшись, упал. А рыцарю удалось устоять, и он чуть было не выбил у него оружие. Фениксиец тут же вскочил на ноги и попытался удержать меч противника. Но противник его пересилил, полоснув при этом по руке юноши. К счастью, драконийские доспехи выдержали удар стального клинка.

Януэль ловко отбил три удара, последовавшие один за другим, и теперь уже он сам слегка ранил противника, порвав при этом кольчугу и поцарапав сияющие доспехи.

И в этот момент рука, обтянутая драконьей чешуей, ухватилась за бревно. Шенда ловко забралась на плот, наклонив его с той стороны, где был Януэль. Он согнул ноги в коленях, чтобы устоять, и в эту секунду противник ринулся на него. Со всего размаху фениксиец нанес ему удар в живот.

Из горла рыцаря хлынула багровая кровь, и он скрылся под водой.

Берег был совсем рядом. Шенда схватила свои мечи, завернутые в плащ. Взявшись за руки, они вместе прыгнули и, изможденные, опустились на землю.

Фениксиец гордился тем, что вышел победителем из западни, подстроенной Сол-Симом. А служитель Грифонов проклинал свое поражение. И все же он не смирился, дав себе обет, что Януэлю не уйти от возмездия, чего бы это ему ни стоило.

ГЛАВА 24

Альдаранш считался самым красивым городом Миропотока. Он возвышался амфитеатром над огромной бухтой, в которой бросали якоря тысячи торговых кораблей, чтобы выгрузить и продать свои товары. Столица была обязана своим могуществом стратегическому положению на морских путях, связывающих север с югом от гор Каладрии и до пустынь Ликорнии. Большую часть населения города составляли моряки и купцы. Торговцы превратили портовый город в богатый, притягательный мегаполис. Они традиционно селились в верхней части города. Остальные, непрерывным потоком устремлявшиеся сюда из всех уголков Миропотока, стекались в нижнюю часть города, где находили игры и развлечения, о которых мечтали в пути.

Золото в Альдаранше лилось рекой. Этого нельзя было не заметить, прогуливаясь в верхнем городе среди сверкающих дворцов, соревнующихся в архитектурной смелости и красоте. Игнорируя существование узких затемненных улочек, вьющихся вокруг порта, верхний город окружали огромные сады, в которых проходили роскошные празднества.

Предоставленная купцам, столица днем и ночью была наполнена грохотом экипажей и фур с товарами, наводнявших улицы. Для обеспечения безопасности было достаточно тех, кто подвизался в припортовых гостиницах и ресторанах. Бывалые солдаты-наемники и молодые парни, у которых не было ни кола ни двора, нанимались в охрану за гроши, так что можно было не волноваться за дальнейшую транспортировку грузов по дорогам империи. Невзирая на опасность, множество воров пытали здесь удачу, привлеченные богатствами столицы. Некоторые наживались, но большая часть гибла, исчезая бесследно в лабиринте городской клоаки.

Знать избегала селиться в Альдаранше, предпочитая живописные окрестности, но грифийские власти старались сохранить контроль над городом. Имперские стражи порядка, набранные из ветеранов армии, занимали посты на главных перекрестках в сторожевых башнях, связанных между собой канализационными стоками. Этих солдат опасались не только жители города, но даже отчаянные моряки. Они отличались от остальной армии странными обычаями и нерушимой связью с Церковью. Они занимались сбором высоких пошлин, наложенных на ввозимые товары, и чувствовали себя хозяевами в раскинувшейся под городом сети канализации, которую использовали, чтобы переправлять золото и драгоценные камни в императорский дворец.

Построенный на гребне горы, возвышавшейся над Альдараншем, дворец вмещал императорский двор и большое количество кабинетов, в которых имперские советники решали текущие государственные дела. В центральную часть города можно было попасть либо по морю, либо через двадцать больших ворот, отделявших сердце столицы от предместий. В нижней части города эти ворота были построены прямо между домами, так что стен как таковых там не было. Но вдоль хребта, по обе стороны от императорского дворца, простиралась настоящая крепостная стена, которая обоими концами упиралась в небольшие крепости, занимаемые рыцарями ордена Льва.

Из-за медузниц Януэлю и Шенде приходилось общаться с помощью знаков. Они договорились, что пройдут в город через какие-нибудь ворота нижнего города, и тут же смогли убедиться, какие драконовы меры приняли власти. На подмогу ветеранам из башен наблюдения пришло множество солдат, которые рыскали по улицам и арестовывали всякого, кто выглядел подозрительно. У Януэля по спине пробежали мурашки, когда он увидел на домах в предместье бесчисленное количество своих портретов на вощеных дощечках. За любую информацию, которая способствовала бы его задержанию, было обещано большое вознаграждение.

По мере приближения к городу он осознавал, насколько большое значение придавалось его поимке. Можно было услышать самые абсурдные слухи. Некоторые толковали о химерийском заговоре, другие говорили, что какой-то Аспид подменил собой юношу, который должен был возродить Феникса… Но все сходились в одном: виновата лига фениксийцев. И она должна понести за это суровое наказание; нужно наконец прекратить выпрашивать у ее настоятелей оружие, необходимое для борьбы с Харонией. У Януэля ком подступил к горлу, когда он увидел эту нарастающую враждебность народа. Кое-кто показывал пальцем на главную Башню лиги и заранее радовался тому, что имперские войска рано или поздно возьмут ее приступом. Было очевидно, что Церковь подогревает в народе недовольство, направляя возмущение на тех, кого хотела поставить на колени.