Читать книгу "Ночная охотница - Сергей Осипов"

– Что это тут такое происходит?! – спросила саму себя Настя и сама же себе ответила: – Ничего хорошего.

8

– Уже?! – приветствовал ее Иннокентий из темного угла «Альфреда».

Официантка Хелена крутилась поблизости, и легкий беспорядок в ее униформе подсказывал Насте, что она буквально только что выпорхнула из того же самого темного угла.

– Ну и где они держат Альфреда?

– Понятия не имею, – сказала Настя, садясь напротив Иннокентия и чувствуя на себе взгляд Хелены, в котором, пожалуй, было не только профессиональное гостеприимство, но и немного разъедающей кислоты, более известной под названием ревность.

– Это как?

– Это так. Они уехали на машине. Я не стала за ними бежать…

– Могла хотя бы попытаться…

– Я давно ушла из большого спорта, Кеша. Точнее, я туда и не приходила.

– Но ты понимаешь, что…

Настя положила перед Иннокентием карточку, которую дал ей Покровский.

– Что это?

– Адрес.

– Я вижу, что адрес, но чей адрес?!

– Может быть, именно там держат твоего Альфреда.

– Откуда у тебя эта штука?

– Хорошо, что спросил. Видишь ли, в машину к тем двоим, которых ты видел, подсел третий. И он дал мне эту визитку. Знаешь, кто был этот третий? Майор Покровский.

– Хм, – сказал Иннокентий, вовсе не проявляя ни изумления, ни каких-либо еще сильных эмоций по поводу названной фамилии. – А ты не могла бы мне напомнить… кто это такой?

– Вы с ним пытались убить друг друга.

– Как оригинально, – с некоторым раздражением отозвался Иннокентий. – Спрошу так: под каким номером он в списке людей, которые пытались меня убить, тем самым вынуждая меня к неизбежной и убийственной самозащите?

– Наверное, он один из последних в твоей… очереди. Это было недавно, в конце зимы. Сразу после того, как ты пришел в себя в этом теле. Это было во дворе загородного дома. Ты дрался с ним, у него был меч, а у тебя какая-то железка… Потом ты потерял два пальца, а потом пришла Лиза….

– Вспомнил! – радостно улыбнулся Иннокентий. – Вот теперь вспомнил! Так он жив? Надо же…

– По крайней мере, ходит и разговаривает как живой.

– И он дал тебе свой адрес? Он хочет, чтобы ты его навестила? Как мило с его стороны…

– Мне кажется, что это плохой знак и что нам нужно сваливать отсюда…

– Из «Альфреда»? Пожалуй. Денег у нас все равно нет, Карл не верит, что Альфред – мой должник, а с Хеленой я могу пообщаться и в другом месте…

– Я имею в виду – сваливать из города. Слишком много совпадений, Иннокентий. Мы с тобой все прячемся от Андерсонов, а нам, наверное, надо прятаться совсем от других людей. И других не-людей.

– Совпадений не бывает слишком много, Настя, потому что мир и в самом деле очень тесен. Разве ты не знала? К тому же мы не можем просто так все бросить и уехать.

– Бросить все – это как?

– Я не получил своих денег, это раз. Нас пригласили в гости, это два.

– И то и другое может быть ловушкой, это три.

– «Может быть» – это несерьезно, – сказал Иннокентий и подмигнул Хелене. – Надо выяснить наверняка.

Настя вздохнула. В ней зародилось сильное желание взять этого седовласого тысячелетнего раздолбая за шиворот, вытащить из-за стола, как следует шарахнуть об стену и потом очень серьезно поговорить.

Что самое интересное, секунду спустя так она и сделала. К своему собственному огромному изумлению.

Иннокентий также был удивлен и, наверное, несколько обижен Настиной бесцеремонностью. Во всяком случае, он слушал Настю молча, не прерывая ее, лишь скептически покачивая головой, словно собираясь произнести в ответ одну отточенную ядовитую фразу, которая убьет Настю наповал.

– Видишь ли, Кеша… – Настя говорила быстро и решительно, зачем-то придерживая Иннокентия за плечо; со стороны это, наверное, напоминало разговор отца с дочерью, которая энергично отстаивает основные права девятнадцатилетней девушки – типа, пить пиво большими кружками, приходить домой после двенадцати, носить джинсы с низким поясом и так далее и тому подобное. На самом деле разговор шел о другом.

– …когда мне нужно будет совершить какую-нибудь глупость, я прекрасно справлюсь сама. У меня отлично получается делать глупости, ясно? Но сейчас мне нужен толковый совет, и я надеялась получить его от тебя, потому что ты все-таки старше и опытнее в такого рода делах… И когда вместо толкового совета я вижу эту идиотскую улыбку и вижу, как ты начинаешь лапать официанток… Кеша, я начинаю разочаровываться в тебе. Ты не забыл, что Покровский работал вместе с Лизой и у них было в подчинении человек двадцать только в том доме, откуда мы с тобой сбежали?! Ты не думаешь, что у этой Компании могут быть сотни людей в разных странах и у них совершенно точно есть претензии и к тебе, и ко мне? Ты идешь к Альфреду за деньгами, а они тебя уже опередили и выкрали Альфреда – это разве не странно? Ты сидишь здесь и строишь глазки Хелене, а в трех шагах отсюда – Покровский с двумя друзьями. Тебя и это не настораживает?

– Прошу прощения, – мимо них осторожно протиснулся Карл, и Настя с запозданием сообразила, что для конфиденциального разговора она выбрала не самое лучшее место: коридор, к стене которого она прижала Иннокентия, заканчивался дверью с надписью «Директор».

– Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, – сказал Карл и скрылся в полумраке зала.

– Он подслушивал? – озадаченно спросила Настя.

– Да, и теперь придется его убить.

– Что?

– Шутка. Ты так орала, что тебя слышала половина пивной. Другой вопрос – смогли они что-нибудь разобрать в твоих криках? К примеру, лично я хоть и стоял буквально…

– Я не орала, неправда! Я просто громко разговаривала, потому что ты меня разозлил!

– Ладно, – вздохнул Иннокентий. – Многолетний опыт общения с женщинами научил меня, что сначала надо дать ей высказать все, что она считает нужным, а потом спросить еще раз: «И чего же ты хочешь, Настя?»

– Серьезного отношения. Это ты можешь позволить себе попасть в подземелье на сорок лет или словить пулю промеж глаз, потом у тебя будет время все исправить… А у меня не будет времени, у меня всего лишь одна жизнь, и я не могу больше ошибаться!

– Ты снова кричишь, – заметил Иннокентий.

– Это ты меня вынудил. Ты смотришь на меня как на дуру.

– Неправда, на дур я смотрю совсем по-другому, а на тебя смотрю… хм, пожалуй, с сочувствием. Знаешь, ты права насчет того, что у меня всегда будет второй, или третий, или сорок третий шанс, а у обычных людей – нет. Иногда я про это забываю. Так чего же ты хочешь, Настя? Только без криков, ладно?