Читать книгу "Бронзовый грифон - Владислав Русанов"

Ход у гнедого оказался мягким и размеренным. Даже на вьючном седле Кирсьен не чувствовал неудобства. Пробегающие мимо яблоневые, не так давно отцветшие сады и лоскуты полей, весело зеленеющих яровой пшеницей, овсом, ячменем, не баловали особым разнообразием, и молодой человек вновь вернулся к засевшей под черепом со вчерашнего вечера мысли. То самое смутное беспокойство, посетившее его еще до встречи с наемниками и ссоры с Мелким. Что? Что он увидел, услышал и почувствовал? Что могло дать ключ к некой загадке?

Немытые, запуганные артельщики? Точно нет.

Выпускник Аксамалианского императорского университета точных наук? Напомнил о студентах, из-за которых вся жизнь наперекосяк пошла? Да нет… Вряд ли.

Богач, обремененный нешуточным семейством? Этот вообще, как говорится, не пришей кобыле хвост.

Старик в пелеусе? Погоди, погоди… Помнится, он сразу показался знакомым. Где молодой гвардеец мог его видеть? В лавке? В какой-нибудь харчевне Аксамалы?

Вот заноза!

Кир прикрыл глаза и попытался еще раз вспомнить внешность старика.

Невысокий, коренастый, из-под расстегнутого по причине жары плаща выдавался вперед округлый живот. Одежда не из дешевых. Тонкое сукно кафтана, меховая опушка плаща. Башмаки добротные, с пряжками, хотя и не новые.

Смуглый. Толстогубый. Ну, вылитый айшасиан.

Стоп! Вот оно!

Вот тут-то молодой человек и шлепнул себя ладонью по лбу, аж стая галок взлетела с веток ближнего тополя.

Табачник Корзьело!

– Эй, ты чего? – удивленно повернулась Пустельга.

– А? – растерянно дернулся Кирсьен, а потом махнул рукой. – Нет. Ничего. Вспомнил тут кое-что.

– Это «кое-что» хорошенькое? – прищурился Кулак.

– Еще б не хорошенькое! – усмехнулся в ответ Кир. – Золотое, с камушком синим. Колечко я в Аксамале оставил… – соврал молодой человек, про себя поражаясь, как быстро жизнь приучает изворачиваться и лгать.

– И у какой же красотки ты его забыл? – подмигнула воительница.

– В ломбарде! – гулко брякнул Мудрец.

Кир развел руками – мол, от вас, друзья мои, ничего не утаишь.

– А! Все равно выкупать денег нет. Вернусь, загляну – может, не продадут еще…

Он вымученно улыбнулся и вновь вернулся к своим рассуждениям.

Айшасианский (или чей там еще?) шпион!

Едет прочь от Аксамалы, скорее всего в Мьелу. Там порт, там уходят корабли за море.

Значит, Мастер не смог задержать государственного преступника?

Скользкий, как угорь, лавочник ушел из цепких лап правосудия?

Может, следует вернуться в мансион и попробовать схватить его?

А если он ошибается? И ошибся сыщик. Табачник Корзьело не шпион, купленный Айшасой, а честный, добропорядочный гражданин. Мастер мог проверить его и отпустить, сочтя обвинительные доводы недостаточно вескими. И теперь лавочник едет на юг по торговым делам. Ведь Камата – это не только близость моря и виноградники. Это еще и отличный табак, оливы, инжир, хлопок… Всего не перечислить.

Хорош же он будет, если вернется, сломя голову, в гостиницу и попытается арестовать ни в чем не повинного человека. А даже если и повинного? Как потом сдать его страже и не выдать себя? Как пояснить обвинения? Нет, к таким подвигам во славу Сасандры т’Кирсьен делла Тарн еще не готов. Одно дело – пролить кровь за Империю, а совершенно другое – добровольно отправляться в тюрьму. Позор хуже смерти, это каждому дворянину понятно. Поэтому Кир лишь оглянулся, мысленно прощаясь с хитрым и удачливым лавочником, желая ему лопнуть перед завтраком, и стукнул пятками меринка, заставив его поравняться с вороным красавцем Кулака.

Глава 12

Фра Корзьело проснулся в довольно скверном расположении духа. А все из-за того парня в харчевне. Ишь ты… Переоделся, голову повязал цветастым платком на манер каматийцев. Думал, не узнаю?

Ну уж нет…

Табачник по праву гордился своей осторожностью и предусмотрительностью.

Береженого и Триединый бережет. А уж если тебя угораздило влезть между разведкой Айшасы и контрразведкой Сасандры, то осторожность нужна вдвойне. Как между молотом и наковальней. Иначе оглянуться не успеешь, как получишь локоть стали в живот, стрелу в спину, яд в стакане вина.

Но пока что Господь миловал. Или природная осторожность делала свое дело. Смеялась над ним фрита Дорьяна, что каждый вечер взводил арбалет, укладывал стрелу в желобок и прятал под одеяло? Смеялась… Качала головой и пальцем у виска крутила. И где теперь фрита Дорьяна? У Триединого в гостях. На вечном отдыхе вместе со всем своим самомнением, шутками и прибаутками. А он успел пристрелить наемного убийцу и удрать.

Теперь осталось уехать как можно дальше от Аксамалы.

Почему-то ему казалось, что не контрразведчик приходил ночью в табачную лавку. Сыщик не стал бы убивать экономку, не замахивался бы кинжалом на него. Он, скорее всего, попытался бы арестовать подозреваемого в шпионаже и препроводить для допроса в застенки. Нет… Ночного гостя прислали свои же собратья – шпионы. Но кто и почему?

Объяснений не может быть слишком много. Либо на его след вышла контрразведка и его решили убрать, чтобы не выдать оставшуюся агентуру, либо кто-то попытался устранить с дороги конкурента. Последнее предположение, конечно, лестно сверх меры, но маловероятно. С кем может соперничать Корзьело в Аксамале? Не с Министром же! У того своя работа, а у него своя. Или Айшаса имеет в столице Сасандры несколько независимо действующих агентурных сетей, которые, кроме всего прочего, еще и пытаются друг друга выжить? Что-то не верится…

Значит, провал?

Неужели в «Розе Аксамалы» за ним следили?

Может, и та потасовка студентов с гвардейцами подстроена, чтобы усыпить его бдительность? Если так, то вполне объяснимо появление одного из драчунов здесь, в никому не известном мансионе на дороге в Вельзу.

Корзьело даже крякнул.

Грубо работаете, господа сыщики!

Могли бы и незасвеченного наблюдателя приставить.

А странная пятерка, похожая на самую обычную компанию наемников, но с уродливым остроухим дроу, с каким ни один уважающий себя человек дружбы водить не будет? Говорят, дроу отличаются звериной жестокостью и используются тайными службами Сасандры в качестве пыточных дел мастеров…

Табачника вновь передернуло.

С замирающим сердцем он наблюдал, как сыщик использует избитый трюк – пытается завязать ссору с лженаемниками. Неужели они не умеют по-другому отводить от себя подозрения?

Едва парень, изображающий каматийца, и толстенький коротышка вышли во двор в окружении толпы зевак, Корзьело бросился наверх, в заранее оплаченную комнату, закрылся там на щеколду и всю ночь молил Триединого отвести беду. Он бы и наутек кинулся, словно пылкий любовник на свидание, но побоялся, что будет схвачен вдали от жилья. Здесь хоть не замучают сразу. Придется сыщикам соблюдать хотя бы видимость верности правосудию и имперским законам. А где-нибудь в роще сразу костерок разожгут и его голые пятки туда сунут.