Читать книгу "Наследники Демиурга - Андрей Ерпылев"

* * *

– Ирина, прошу – не перебивай меня!

Таким возбужденным Ирина Евгеньевна не видела своего любимого еще ни разу. Примчался растрепанный, в застегнутой не на те пуговицы одежде, ни свет ни заря, накричал на нее сонную, попытавшуюся приставать к нему с «телячьими нежностями»… Между прочим – выпил, не заметив, лошадиную дозу успокоительного, но так и не подумал успокаиваться.

– Перестань! – Отпихивал он руку любимой, пытающейся всучить ему новый стакан с водой… Не совсем с водой, конечно. – Ты говоришь ерунду! Какой бред? Какая…

– Хорошо. – Поняв, что переспорить Владислава не получится, она уселась на стул, плотно запахнув полы халатика, и приготовилась слушать: еще из институтского курса психиатрии Ирина уяснила, что спорить с сумасшедшими (а Сотников сейчас напоминал сумасшедшего больше всего) – напрасный труд. Гораздо полезнее – внимательно выслушать, склонить потенциального клиента психушки на свою сторону, разоружить его морально… – Давай по порядку. Значит, тебе угрожают…

– Кто? Кто мне угрожает? – взвился притихший было «псих». – Ты ничего не поняла, Ира! Мне никто не угрожает!

– Откуда же тогда эта истерика?

– Откуда… Да… Откуда… – сник Владислав. – Я чувствую, понимаешь? Весь этот заказ, сумасшедшие деньги… Все это неспроста.

– Тогда откажись. Ты же можешь отказаться?

– Отказаться? – криво улыбнулся Сотников уголком рта. – Знаешь, а отказаться, похоже, не получится. Это билет в один конец, понимаешь?

– Откуда ты это взял?

– «Откуда-откуда»! От верблюда!

– Очень остроумно! – поджала губы Ирина, встала, подошла к плите, зажгла горелку и поставила на огонь чайник.

В кухне, только что бывшей ареной оживленной дискуссии, повисла гнетущая тишина.

Женщина, бесшумная в своих пушистых тапочках-зайках, сновала взад-вперед по кухне, выполняя устоявшийся за годы одинокой жизни утренний ритуал, – что с того, что сегодня утро наступило на пару часов раньше? На гостя, безмолвно провожающего ее взглядом, она не обращала ни малейшего внимания. Вернее, старательно делала вид, что не обращает, тогда как внутри она всей душой рвалась помочь любимому, ободрить его, успокоить, прикрыть собой от невзгод.

– Ир… – первым нарушил молчание Владислав. – Вот ты сейчас кофе посолила… Это что: новый рецепт такой?

Ирина поднесла к губам фарфоровую кружку, отпила глоточек и выплеснула испорченный напрочь кофе в раковину.

– Какое тебе дело? – напустилась она на мужчину. – Да, посолила! Какое тебе дело? Какое ТЕБЕ дело?..

Слезы обиды вдруг брызнули у нее из глаз, и она, отвернувшись, зарыдала изо всех сил. Невысокая, хрупкая, беззащитная.

«Какой же я осел! – с невероятным облегчением подумал Сотников. – Какой же я все-таки осел!..»

Вскочив с табуретки, он обнял женщину за вздрагивающие плечи и нежно привлек к себе…

* * *

– Ты считаешь, что так будет правильно?

Они лежали рядом в постели, и узкая ладонь нежно бродила по мужской груди, которую даже самый пылкий фантазер не назвал бы мощной и мускулистой. Но женщине сейчас до этого не было никакого дела…

– Ничего я не знаю…

На столе покоился принесенный Владиславом толстый пакет с отцовским «завещанием» и краткой пояснительной запиской, живописующей всю эпопею с заказным романом. Адрес на конверте отсутствовал, но к уголку канцелярской скрепкой была приколота простенькая, без модных в последнее время аляповатых изысков, визитная карточка, найденная в том самом письме из архива: «Маркелов Александр Николаевич…»

Владислав принял твердое решение исправить сделанную им ошибку, хотя и не знал еще – как. Но не бежать же с покаянными признаниями в милицию или службу безопасности? Ненароком уедешь оттуда не домой, а прямиком в «желтый дом», да еще в неудобной одежке, застегивающейся на спине… Но к кому обратиться, Сотников не знал. А если так и так обращаться не к кому, то почему бы не рассказать все… Нет, не первому встречному – тому самому Маркелову из архива. Излить, так сказать, душу, исповедаться… А там – хоть трава не расти!

К тому же от того – будет она расти или нет, самому Сотникову уже, скорее всего, будет ни холодно ни жарко. Поскольку послать конверт по адресу Ирина должна была лишь в крайнем случае. И ох как не хотелось бедняге, чтобы этот «крайний» случай наступал…

– В общем, запомни: если со мной что-нибудь случится… Ну, если я вдруг не буду отвечать на телефонные звонки, а дома меня не окажется… Ну, ты понимаешь… Ждешь два дня, потом несешь письмо на почту и отсылаешь заказным по адресу, указанному на визитке. Просто в ящик не бросай. Поняла?

– Да все я поняла. Ты уже десятый раз мне все это объясняешь.

На душе у женщины скребли кошки, но она старалась выглядеть легкомысленной, чтобы не раздражать чуть-чуть успокоившегося Владика. Не без ее помощи успокоившегося, между прочим…

– Да?.. Разве… Но все равно: постарайся, чтобы письмо отправили при тебе. И это…

– Что?

– Постарайся сразу уехать куда-нибудь.

– Но я же работаю!

– Работа, работа… Хорошо. Если не можешь уехать из города, переберись на время куда-нибудь. Ну, хоть номер в гостинице сними. Я тебе дам денег.

– Зачем? Я могу на недельку перебраться к Ритке. Скажу, что затеяла дома ремонт и…

– Отлично, милая! Не нужно рисковать.

– Я не буду рисковать, милый…

* * *

Всю дорогу до дома Владиславу чудились за спиной какие-то тени, казалось, будто кто-то следит за ним, следует по пятам, прячется в тени и снова выступает оттуда, как только он минует темный закоулок. Несколько раз он резко оборачивался, стремясь вывести преследователей на чистую воду, но всякий раз улица позади него оказывалась пуста. А перед тем, как войти в темный родной подъезд, минут пять собирался с силами…

Перевел он дух, лишь захлопнув за собой дверь отцовской квартиры, тщательно заперев замок на два оборота и накинув старинную кованую цепочку, остро сожалея о том, что эта преграда не снабжена десятком других запоров, как у незабвенного «шефа» из гайдаевской «Бриллиантовой руки».

«Ну вот, теперь можно и…»

Внезапно Сотникова пронзила мысль:

«Идиот! Себе тылы прикрыл, Ирину предупредил, а Сашка? О сыне ты подумал?»

Как был, не снимая обуви, Владислав кинулся к телефону и сорвал трубку.

Светка долго не отвечала: час шел уже довольно поздний, а она всегда была известной засоней…

– Алло-о-о… – наконец, томно пропело в старой мембране. – Слушаю-ю-у…

– Свет, это я, – буркнул мужчина, который терпеть не мог общаться со своей бывшей супругой, особенно после того, что она с ним сделала. Тем более – разводить долгие политесы.