Читать книгу "Рысь. Патриций - Андрей Посняков"

– Вам бы надо озаботиться подтверждением собственности. – Юний поскреб затылок. – Шахту, что ли, побыстрее прорыть…

– Но там же оборотни!

– Оборотни? Позволь тебе о них рассказать!

Поверил ли молодой кузнец рассказу или нет, по выражению его лица сказать было нельзя. Одно несомненно – парень крепко задумался и, похоже, спорил в душе с самим собой.

– Так ты говоришь – это все специально?

– Конечно! Сам-то подумай, а!

– Так вот в чем причина… – задумчиво прошептал кузнец. – Значит, Эрлоин так и не отказался от своей затеи.

– А ну-ка, друг мой. – Подвинувшись к собеседнику ближе, Юний положил руку ему на плечо. – Поведай-ка мне сейчас во всех подробностях: от какой это затеи так и не отказался Эрлоин? Что это была за затея?

– Рассказать? Что ж… Но имей в виду – история очень запутанная.

– Ничего-ничего, – подзадорил парня Рысь. – Тем интереснее слушать.

Рассказанная молодым кузнецом история и впрямь оказалась весьма интересной и поучительной, к тому же – во многом объясняющей все события, произошедшие в последнее время в Черном урочище и ближайшей округе. Как выяснилось, еще лет пять тому назад хозяин постоялого двора Эрлоин насмерть рассорился со старостой деревни Хизульфом из-за урочища, всю территорию которого Эрлоин хотел забрать себе на основе римского права. Однако херуски, проживающие в деревне, больше чтили обычаи своих предков, в которые римляне благоразумно не вмешивались, предоставляя исправно платившим налоги селениям жить собственной жизнью. Хизульф был старостой, более того, жрецом и, конечно, никак не мог примириться с подобным посягательством на основы. Прав ли был трактирщик – даже формально, – из рассказа кузнеца понять было трудно, Юний так и не смог выяснить, имелись ли у Эрлоина хоть какие-то основания, подтверждавшие право собственности. Скорее всего, что нет, иначе к чему тогда было городить весь огород с лживыми «оборотнями», свистульками и прочим?

– Так и не отсудил Эрлоин гору? – конкретизировал вопрос Юний.

Теодульф покачал головой:

– Нет, не отсудил. Да куда там – в урочище уже и оборотни завелись, люди пропадать начали, так что ни Эрлоин, ни староста об этом споре и не вспоминали. Но друг с другом с тех пор не ладили.

– Очень хорошо! – К изумлению кузнеца и пришедшего к середине рассказа Эрнульфа, Юний радостно потер руки. – Надеюсь, они еще не помирились?

– Да куда там! Живут как кошка с собакой. Правда, в открытую никто из них никому не мешает.

– Не вредит, стало быть?

– Да, не вредит.

– Жаль… А может, пора бы и начать?

Теодульф непонимающе дернул плечами:

– Как это – начать?

– Да так… Если хочешь, я расскажу чуть позднее. – Юний лично разлил по кружкам вино.

– Ой, патрон, – запоздало спохватился Эрнульф, – это ж я должен делать!

– Не успел – так сиди уж, – хохотнул Рысь и, переведя взгляд на гостя, спросил: – Ты случайно не знаешь, что за девушка у вас здесь поет чужие песни?

– Девушка? – Теодульф озадаченно почесал бороду. – Гм… Песни, говоришь, поет? А что значит – чужие?

– Ну – не ваши и не римские, – пояснил Юний. – На чужом языке… Вот, примерно так…

За рекою за быстрою

Леса стоят дремучие…

– негромко напел он: – Не слыхал такое?

– А! – К радости Рыси, кузнец встрепенулся и стукнул себя ладонью по лбу. Хорошо так стукнул, громко, словно убил здоровенного комара-кровососа.

– Ты, наверное, говоришь о Венте, девушке из-за реки?

– Откуда-откуда? – удивился Юний. – Из-за реки?

– Да, – Теодульф мотнул головой, и рыжая шевелюра его рассыпалась по плечам кудрявым оранжевым пламенем. – Вента частенько заходила к Хизульфу, об этом многие знали. Знаешь, за рекой ведь живут не только одни кровожадные алеманы, но и наши сородичи – херуски.

– Вента, – шепотом повторил Рысь. – А какая она из себя?

– Такая… – Парень мечтательно прикрыл глаза, и Юний почему-то почувствовал вдруг легкий укол ревности. – Красивая, – шепотом продолжал Теодульф. – Лицо чуть загорелое, гордое, глаза – синие-синие, волосы, как серебряная река… Правда, подстриженные, она их обрезала, чтоб ловчей было скакать на коне.

Она! – молнией мелькнуло в голове Рыси. Она! Та самая, что едва не поссорилась с ним из-за негодяя рыбника… Так вот она откуда! Что ж, скоро с этой заречной красой можно будет познакомиться поближе. Интересно, знает староста Хизульф, что она в плену?

– В плену? – насторожился кузнец. – Как – в плену?

– Да так… – Юний пожал плечами. – Похоже, трактирщик Эрлоин на полном серьезе собирается ее казнить или принести в жертву…

– В жертву?! – Вскочив, Теодульф возбужденно заходил по комнате. – Так вот почему Эрлоин захотел хоронить своих людей у старого жертвенника. Там живет старый жрец, Варнуин-затворник, и старосту, конечно, не пригласят…

– Успокойся, парень, – с улыбкой махнул рукой Рысь. – Думаю, ни до казни, ни тем более до жертвоприношения там не дойдет. Законы Рима – это законы Рима, и никто не позволит в открытую возрождать кровавые варварские обычаи! Ручаюсь, завтра эта девушка будет свободна!

– Ты так говоришь, будто знаешь все наперед! – усомнился кузнец.

– Просто я верю в себя, – скромно признался Юний. – Кстати, я давно горю желанием познакомиться с вашим старостой.

– Он не любит чужих.

– Хотя бы не лично – через тебя. Сделай милость, скажи ему следующее…

Внимательно выслушав Юния, Теодульф, поклонившись, ушел. И в самом деле, пора было спешить – снаружи быстро темнело.

Не успел кузнец уйти со двора, как в гостевые покои неожиданно заглянул Илмар, хмурый и злой, наверное, с пересыпа.

– Говорят, ты меня искал? – вытаскивая из волос солому, осведомился он.

– Искал? – Рысь покачал головой. – Пожалуй, уже нет… Признаться, я хотел было послать тебя к Хизульфу, старосте этой деревни, но, похоже, нашелся более подходящий посланец.

– Жаль, – искренне огорчился варвар. – Надоело уже тут сидеть. Когда ж за речку?

– Скоро, очень скоро, – обнадежил Юний. – Возможно, даже завтра… Впрочем, ты можешь начать и сегодня.

– Как так? Объясни!

– Навести-ка все-таки старосту, думаю, у него найдется для тебя какое-нибудь дело. Ну да, иди же, что смотришь? Если поторопишься, успеешь догнать по пути одного рыжего парня, кузнеца…

Утро выдалось дождливым, пасмурным, но Юния это почему-то радовало. Низкие темно-серые тучи, обложившие небо, истекали дождем – то настойчиво-крупным, то мелким, нудным. Римляне хмурились – уж им-то скакать куда-то в этакую непогодь явно не очень хотелось, тем более что под открытым небом предстояло провести почти целый день, а может быть, еще и ночь.