Читать книгу "Все пиарщики делают это! - Дарья Орлова"

Интересное совпадение...

Неужели катастрофу подстроили сами масоны?!

В нашей практике такие фокусы имели место. Когда требуетсядобавить ярких красок в избирательную кампанию, можно организоватьпсевдопокушение на жизнь кандидата. Безобидное ДТП или маленький взрыв у порогаего квартиры прекрасно оживят предвыборные будни. Внимание СМИ обеспечено, а наглавных соперников нашего кандидата моментально ложится тень подозрений. Илучше не посвящать в свои планы главное действующее лицо, тогда в его глазах иголосе появятся неподдельные интонации невинной жертвы. (А это очень нравитсяроссийским избирателям, которые из жалости готовы проголосовать хоть за бывшегоуголовника, если он, рыдая, будет рассказывать о своем трудном детстве.)

Итак, катастрофа – дело рук Курочкина и компании. Видимо,как и говорил Семен Семеныч, опытные люди «поколдовали» над системой управлениясамолета и сделали все, чтобы спровоцировать аварию – но без трупа. Изначальномасоны планировали, что сбой произойдет во время агитационного полета, но ихкандидат неожиданно забрался в самолет ночью.

Несмотря на пьяную выходку Погодина, акция удалась на славу:самолет упал, отрабатываются версии о происках врагов, кандидат предстал передтелекамерами в образе раненого борца за правду: «Голова повязана, кровь нарукаве, след кровавый стелется по сырой траве...»

Я поделилась своими соображениями с Васькой. Она тут жеоставила волосы в покое, плюхнулась на живот и нахмурила брови, изображаяглубокий мыслительный процесс.

– Знаешь, – вкрадчиво начала Василиса, – наопределенной стадии каждой избирательной кампании наступает момент, когда нужновзять творческий тайм-аут. Абстрагироваться от повседневной суеты и посмотретьна предмет, так сказать, с птичьего полета.

Многие из нашей команды на все смотрят с высоты птичьегополета. Гарик был женат три раза, а у Капышинского семья в каждом российскомгороде, Митя вместо визиток использует стодолларовые купюры, при этом нестесняется напрашиваться к малознакомым людям на обед, чтобы поесть на халяву.Все это делается не со зла, просто события, которые происходят вне работы,воспринимаются как жизнь далекой планеты.

Но Васька развивала свою идею в другом направлении: по еемнению, Северск хорош в малых дозах, но от него нужно отдыхать, поэтому было бычудесно устроить небольшой разгуляй в Москве.

– Представляешь: настоящий кофе, маникюр без заусениц,новая кофточка. Позвоним Перцелю, – соблазняла меня коварная Васька.

– Угу, новая кофточка и новая порция пиздюлей отГарика.

– Он сам сейчас в Москве, и ему недосуг. Заодновстретимся со Славкой, ты попьешь чаю с этим госдепом, ВалериемАбрамовичем, – вот тебе и расследование таинственного падения Погодина!

– А работа?

– Наша работа всегда с нами! – Василиса радостнопробежала пальчиками по клавиатуре ноутбука, словно играя на рояле.

Через три часа мы, не сказав никому ни слова, уже летели встолицу и почти физически ощущали, как накаляется атмосфера в штабе. Япредставила, как проклятья Гарика несутся нам в спину, и торопливо выключилателефон.

В иллюминаторе виднелись пышные, как заварной крем, облака,соседи справа дружески делились запасами коньяка, впереди ждала встреча с любимыммужчиной... Я зажмурилась от удовольствия и выкинула Гарика из головы.

* * *

– Даже не думай! – орал в трубку Славка. –Какая гостиница?! Немедленно ко мне, Машка нам пирог испечет! Ей все равноделать нечего.

Вот так мы очутились в квартире нашего старого московскогодруга Славы, героического отца четверых детей. Мы с Василисой опасливо прошлипо коридору. Вокруг кипела жизнь. Дети всех размеров – уменьшенные копии Славки– носились в разных направлениях, последнее произведение лежало в кроватке иорало благим матом. Счастливый отец меньше всего напоминал отца: он встретилнас в рваных джинсах и с пахучей самокруткой в зубах.

– Славик, – зашептала я, – «трава» плоховлияет на детскую психику, а ты провонял весь дом!

– Это профилактика. Им полезно подышать-успокоиться, ато разнесут тут все к чертовой бабушке.

Больше в вопросы воспитания мы не вмешивались, детиоказались серьезным подарком судьбы – сам-то Славка, по его словам, к нимпривык и даже по-своему привязался, а для незнакомых людей общение с семьейпроходило тяжело. Многие советовали Славе не испытывать судьбу и «сдать» хотябы половину детворы в суворовское училище. Коллега по газете журналисткаАльбина называла Славкиных ребятишек «маленькие лживые крысы». Действительно,как-то раз Славка привел свой маленький выводок в редакцию. Крошка-сын крутилсявозле стола Альбины и преданно заглядывал ей в глаза. Вечером выяснилось, чтоиз ее ящика пропали две тысячи рублей.

– Вечером сидим на кухне, – рассказывалСлавка, – я им объясняю, какая это невкусная и дорогая вещь – ананас. ТутЖенька и выложил мне тысячную купюру. Где взял? Нашел. Ну, я его, понятноедело, за ухо: где нашел? У тебя, говорит, на работе.

– С такими детьми не пропадешь, – весело сказалаВаська.

Мы просидели на уютной Славкиной кухне до поздней ночи – заэто время умудрились умять необъятный хозяйский пирог, выпить литров десятьчая, обсудить личную жизнь всех общих знакомых и даже внешнюю политику СевернойКореи... Однако все наши попытки закинуть удочку насчет Погодина или СтабфондаСлавка игнорировал, причем очень профессионально. Пришлось отступить.

Залезая спать в мягкую душистую постель, которую намприготовила домовитая Маша, я философствовала:

– Давай бросим к чертям работу, будем дружить домами,печь пироги...

Томная Васька лишь сыто рыгнула в ответ и отключилась.

* * *

Меня мучили кошмары – снилось, что огромный слон уселся мнена живот и начал на нем подпрыгивать и хохотать. Разлепив глаза, я поняла, чтоэто реальность – на мне восседал мальчишка лет пяти и заливался счастливымсмехом:

– Едем-едем далеко на лошаааадочке!

Вчерашний пирог в моем желудке подпрыгивал вместе ссумасшедшим ребенком.

– Слезай, а то я тебя заблюю, – прохрипела я.

– Ух ты! – Такая перспектива явно привеламальчишку в восторг.

– Где мама-папа?

– Мама гуляет с Лизкой, а папка усел на лаботу, казал:эти две тетеньки – васы прекрасные няни! Сто такое няня?

У меня затрещал телефон. Это был «папка».

– Даш, – начал он издалека, – ты любишьдетей?

В этот момент его сынишка рисовал фломастером каракатицу наВаськиной ноге.