Читать книгу "Маленькие - Елена Некрасова"

— Вы… вы его убили! За что?!

— Успокойтесь, никто его не убивал. Зовите свою девушку и садитесь в машину.

— Вы убили Олега! А Ивана… вы его тоже убьете?! Я никуда не поеду с вами!

— Марья Ивановна, послушайте! Вы общались с Иваном и должны понимать некоторые вещи. Олег полетит с нами в Центр, он здесь, в этом пенале, смотрите… Жив и здоров, на месте получит новое тело. Проблема не в том, что нам жалко тратиться на авиабилет, просто машина у нас небольшая, как видите. Надо отвезти домой вашу Любу, потом подхватить Ивана. У нас не хватает мест, вот и всё. Выглядит эта процедура не очень, я согласен, но мы же сказали, что сами вас позовем.

— Я… там Любе плохо, она потеряла сознание… она уже стала приходить в себя и вдруг упала, поэтому я…

Марья Ивановна говорит и почти не слышит себя, она сама сейчас потеряет сознание… Кому здесь верить?! Они сожгли его, эта кучка под ногами… Их главный достал из кармана продолговатый брусок и уверяет, что там находится Олег, ужас какой-то… Почему так тихо? Даже в доме был слышен шум толпы, а здесь тихо… неужели она оглохла?!

— Марья Ивановна, садитесь в машину, Любу мы сейчас приведем.

Слышит! Не оглохла, слава богу…

— Почему стало так тихо? Они разошлись?

— Притихли, мы стерли им память. Вот и Люба спускается, садитесь в машину, у нас мало времени.

Ничего себе — спускается! Да ее почти несут… девочка еле перебирает ногами, руки повисли как плети и голова мотается из стороны в сторону.

— Что вы с ней сделали?! Почему ей так плохо?!

— Чувствует она себя хорошо, просто заторможена. Это эффект двойного воздействия. Успокоительное плюс стирание памяти — зачем ей ненужные впечатления, согласны? В течение часа придет в норму, сейчас отвезем ее домой. Садитесь вперед, Марья Ивановна, покажете дорогу.

Любу усадили назад, она даже улыбается и тихонько мурлычет какую-то песенку… С ума сойти, какие яркие у них фары, видно, как днем. Открыли ворота, и сразу же несколько человек устремились во двор, они странно как-то себя вели… как слепые, двое сразу же столкнулись лбами, теперь стоят и держатся друг за дружку. Остальные сомнамбулы бесцельно бродят по двору, один улегся на скамейке… А там… О Господи! В свете фар она увидела площадь… Пространство кишит народом, как же они поедут?! Много сидящих и лежащих, другие перемещаются, переступают, падают, снова встают и явно ничего не соображают, это страшно… Выглядит как город умалишенных, а ведь так и есть…

— Там же люди, мы их сейчас подавим!

— Не волнуйтесь, у нас есть специальный сигнал, сейчас включим, и они разбегутся.

Марья Ивановна зажимает уши, она ненавидит резкие звуки, машина медленно трогается, пока нет никакого гудка… Народ отскакивает в стороны, освобождая им путь, а сигнала не слышно, она осторожно отнимает руки… Вот дура, наверняка у них беззвучный сигнал, ультразвуковой какой-нибудь — она читала, что есть отпугиватель бродячих собак, он вселяет чувство страха, и собаки убегают подальше от источника ультразвука… люди такое придумали, что же говорить об этих… Боже-боже, всё как в фильме ужасов, которые она терпеть не может: кишащий хаос вокруг, муравейник прямо… Нет — в муравейнике порядок, а это похоже на броуновское движение частиц, им в школе под микроскопом показывали… машина остановилась? Да, они встали. Боже! Возле той самой телеги, где Гришка, зачем?! Ужасный вид у покойника: руки торчат, как коряги, сам обгорелый, да еще весь цветами обложен, фу, не надо смотреть… а рядом на телеге Верка-хромоножка сидит… бывшая… сидит и раскачивается. Аты переговариваются на своем языке, зачем они тут остановились, когда всё это закончится?.. Павел приоткрыл дверь машины, неужели будут выходить?! Разве поймешь, что у них на уме… Иван просил им довериться, она обещала… а разве у нее есть другой выход? Жутковатый шорох исходит от этого скопления людей. Не слышно гомона голосов, только шарканье ног, какое-то сухое шуршание и шелест… Павел подошел к телеге, и Верка вдруг засветилась зеленым светом! Они решили ее убить! Да они убийцы, аты хладнокровные убийцы, а Иван… а что Иван, наверняка он такой же… Невероятно, как же ее угораздило попасть в эту компанию?! Ой… сильно закололо внизу живота, этого еще не хватало… Павел идет к машине, а Верка? Сидит вроде…

— Павел, я так больше не могу, я хочу вернуться домой, я никуда с вами не поеду…

— Что случилось, Марья Ивановна?

— Я не могу больше… всё это видеть, понимаете? Что вы с ней сделали? Она жива?

— Конечно, жива. Мы просто забрали то, что ей не принадлежит, убедитесь сами…

Боже правый… Верка-хромоножка такая же, как раньше — старая женщина, седая вся…

— Я… я… поймите, это всё не укладывается… я знаю, что вы не причините мне зла, но я…

— Давайте позже это обсудим, ладно? Сейчас нужно отвезти вашу Любу, где ее дом?

— А… надо развернуться, потом свернуть в переулок… туда… дальше я покажу.

Живот не отпускает, хотя резкая боль прошла… они продвигаются всё так же медленно, везде полно людей. Некоторые слоняются вдоль, но большая часть поперек, упираются в забор и заворачивают обратно, и опять… пожилая женщина лежала прямо на дороге, пришлось ее объезжать, наверняка мертвая была, лучше не думать об этом, не вспоминать и не думать… И никуда она не поедет, нет, с этими точно не поедет… Побудет немного с Любой, потом вернется к себе, а Иван…. если захочет, сам ее найдет, адрес и телефон он знает… почему она считает, что Иван другой? А главное, почему эти трое так неприятны? Иван сказал, что они друзья… про замену тел Ваня сам ей рассказывал, у Верки-хромоножки забрали эту энергию зеленую, как называется… неважно… но сердце подсказывает, что Ваня другой, а они… даже не злые, не то слово, но…

— Вот здесь остановите.

Калитка у Кузнецовых настежь, это хорошо, конструкция там нешуточная, Лукич постарался. Пришлось бы лезть кому-то через забор, чтоб открыть… Люба выглядит чуть лучше, взгляд оживился, заблестел. Почти без помощи выбралась из машины, но дом не узнает, озирается…

— Люба, ты меня не узнаешь? Пойдем домой, это твой дом.

Нет, не может идти, ноги подгибаются… эти двое вовремя подхватили, а то бы не удержала. Она идет к дому, Любу ведут потихоньку, открыта ли дверь? Мила с Лукичом наверняка дома, вряд ли они были в толпе, но если дверь заперта изнутри, придется на скамейке куковать, пока не спадут эти всеобщие чары… нет, открыто, очень хорошо. Марья Ивановна зовет на всякий случай: «Мила! Виталий Лукич! Вы дома?» Тихо… Понятно… Лукич похрапывает в своей комнате. Мила сидит на диване, в руке пульт от телевизора… жуткая всё-таки картинка эта остолбеневшая жизнь, особенно когда видишь близких людей…

— Вон там ее комната, давайте туда… Я с ней посижу, спасибо за всё… Вы идите, я не поеду. Передайте Ивану, пожалуйста, что я вернулась домой.

— Вы поедете с нами.

— Я не поеду, я плохо себя чувствую! У меня живот разболелся. И вообще я передумала.