Читать книгу "Призрак другой женщины - Галина Владимировна Романова"

– Какой?! – одновременно выпалили Катя и Виктор.

– С подполом, – скривила губы старая женщина.

– Ну? – неучтиво удивилась Катя. – Есть там подпол, картошка в нем с овощами, с банками разными. Что в этом эксклюзивного, я не пойму?

– Я не про погреб толкую. Такой и у нас имеется. Правда, хранить в нем теперь нечего, – криво ухмыльнулась Анна Ильинична, оглядела Катерину еще раз с головы до ног и сморщилась неприязненно. – Хоть и не похожа ты на бабку, но стать ее. Такая же здоровенная, ногастая, грудь – о какая!

И она отодвинула от своей впалой груди на полметра растопыренные пальцы.

– Бабка твоя тоже была грудастой! Святослав, упокой господи его грешную душу, глаз не мог оторвать от ее вымени… Сука!!! Как же я ее ненавидела тогда! Да и теперь… Подпол там был потайной, хранилище какое-то.

– Хранилище??? – ахнула Катя. – Для чего?! И где?! Я весь дом облазила и ничего не нашла.

– И не найдешь, – ухмыльнулась снова женщина неприятно и зло, она прошлась пальцами по своей одежде, одергивая, отряхивая, будто прах прошлых лет с себя смахивала. – План этот был только у бабки твоей. Святослав его в голове держал, себе не оставлял, чтобы чего не вышло. Спроектировал – и с глаз долой! Дом нужен был с секретом, оттого и не пошла она в контору, которая занималась дешевыми проектными разработками. Бункер или хранилище – называйте как хотите – спроектировал под фундаментом Святослав. В хранилище это какой-то путь вел. То ли лаз какой-то, то ли ход подземный куда-то с огорода или с железки. Я не знаю точно! Но из дома в него попасть было никак нельзя. Если только дом твой взорвать! Так вот, вход в хранилище вместе с лазом были залиты бетоном.

– Зачем?! – снова выпалили они в один голос.

– Я не знаю, – снова твердо ответила Анна Ильинична.

– Зачем тогда нужно было хранилище делать, чтобы вход в него заливать бетоном? – недоуменно взглянула на Виктора Катерина. – Нелогично как-то.

– Так кто сказал, что бабка твоя была логичной?!

Зубные протезы Анны Ильиничны отчетливо скрипнули, даже по прошествии многих лет не могла она простить наглой торговке пирожками и котлетами того, что та заперлась с ее мужем на полтора часа.

– А что она могла там спрятать? Зачем это все? Она никогда не была богатой и…

– Что??? – засипела Анна Ильинична так, что Катя вжалась в спинку кресла и под спиной отчетливо хрустнул накрахмаленный чехол. – Не была богатой??? Да в том хранилище… Там… Святослав не мог знать точно, но догадывался хотя бы по тому, как легко рассталась она вот с этим.

И Анна Ильинична по очереди ткнула пальцами в три кубка, сиянием которых Катя залюбовалась, когда вошла.

– Она ведь именно это притащила в наш дом, чтобы расплатиться за проект. Именно это оставила за закрытыми дверями. Именно это Святослав прятал от меня долгие годы. А когда умирал, велел достать и продать, говорил, что это денег больших стоит, раритет вроде. Вот откуда у этой ведьмы были такие вещи? Молчите?!

Сухие острые пальцы Анны Ильиничны вонзились в Катино плечо, глаза противно сузились, выпуская наружу сквозь узкие щелки столько ненависти и желчи, что Виктор вскочил с кресла и забегал вокруг старой женщины, пытаясь отвлечь ее от бедной девушки.

– А я скажу! – не обратила она на его метания никакого внимания. – Это все краденое!!! Краденое!!!

– Вы не можете этого знать наверняка, – слабо запротестовала Катя, дергая плечом и пытаясь вырвать его из пальцев хозяйки.

А в голове тут же запрыгало, заухало, забубнило.

Она же догадывалась! Догадывалась, что бабка промышляла всю свою жизнь чем-то, кроме выпечки пирогов и ночлега для дальнобойщиков. Что-то крылось в ее хитрых взглядах, что-то темное и преступное. Нет, но помилуйте! Она же залила все краденое добро бетоном. Как тогда…

– Я знаю наверняка, деточ-чка, – снова зашипела Анна Ильинична, оставляя наконец девушку в покое и возвращаясь на свой невысокий стульчик возле столика на колесах. – Святослав нашел в Интернете незадолго до своей смерти все эти три кубка. Нашел в списке бесследно пропавших ценных вещей, относящихся то ли к шестнадцатому, то ли к пятнадцатому веку. Он рассказывал бегло, без подробностей. Трясся весь, старый идиот!.. Так вот, эти кубки считались пропавшими из одного собрания, весьма уважаемого коллекционера.

– А что с коллекционером? – вставил Виктор, зависнув за спиной Анны Ильиничны на всякий пожарный случай.

– А коллекционера этого убили вместе с семьей. Смекаете, господа?!

– Она не могла!!! Она не убийца!!! – возмутилась Катя и тоже, по Витькиному примеру, выпрыгнула из хрустящего накрахмаленного кокона. – Она работала охранницей в тюрьме! Она…

– Вот! Вот тебе и ответ, дорогуша! – замурлыкала старая женщина, глядя на Катю непримиримо и зло. – Какой-то заключенный ограбил коллекционера, а она уже ограбила заключенного. Вот тебе и ответ! Теперь ясно, почему на твой идиотский дом столько желающих было, а? Это же не дом, а пещера Али-Бабы! Правда, до самой пещеры надо еще добраться. А проекта-то и нет. Сгинул проект-то!

И вот по тому, как ехидно она захихикала напоследок, Катя и Виктор поняли, что у старой карги есть этот документ. Или был, и она успела продать его за хорошие деньги.

Они вышли на улицу и, добравшись до дома в считаные минуты, почти не почувствовали холода. Катя резво шагала по лужам, не замечая, что ноги промокли. Витькин шарф она несла в руке, забыв повязать. Витька как расстегнул пуговицы на рубашке в гостиной Анны Ильиничны, так и шел с распахнутым воротником под ледяным ветром и дождем, омывающим его лысую голову. Шапку он тоже нес в руке.

Они молча вошли во двор, заперли ворота, по дорожке почти бегом добрались до крыльца, вошли в дом. В три шага очутились на кухне, пропахшей пирогами с повидлом и замаринованным мясом. Не сговариваясь, сели по разные стороны стола и уставились друг на друга с тревожным азартом.

– Ну! – сдула с лица влажную прядь волос Катя. – Чего молчишь?!

– Подведем итоги, Катерина? – сделался он вдруг невероятно деловитым и незнакомым и зачем-то чужую рубашку застегнул под самый кадык. – Что у нас с тобой имеется?

– Что? – глупо улыбнулась она в ответ и взъерошила волосы.

Она не могла ни слушать, ни думать, ни говорить. Мысль о том, что она все эти годы буквально жила на сокровищах, ходила по ним, бегала, ездила на велосипеде, вытесняла все остальные – мудрые и тревожные.

– Там, Витя! – Катерина показала пальцем в пол и хихикнула, как девчонка, прикрывая рот ладошкой. – Где-то там – несметные богатства! Вот это бабка!!! Вот почему этот толстый дядька так рвался купить нашу развалюху! Вот почему…

– Он погиб, – снова незнакомо и деловито прервал ее речь Виктор и повертел морщинистой шеей. – Бабка твоя неспроста замуровала это добро. Неспроста!

– Почему?