Читать книгу "Хроника отложенного взрыва - Феликс Меркулов"

— Это еще ни о чем не говорит, — заметил Михальский.

— Вот доказательства. — Самойлов извлек из папки сложенный вчетверо лист.

— Что это?

— Когда арестовали Вощевоза, нам пришло следственное поручение из Генпрокуратуры: установить лиц, которым он продавал взрывчатку. Мы переадресовали на Пречистенку, так как Анатолий Борисович забрал дело себе. Оттуда пришел ответ. Читаю:

«Оперативно-розыскными мероприятиями установлено, что полковник Александр Вощевоз под давлением вступил в контакт с представителями так называемой солнцевской преступной группировки. Лидер преступной группы — Георгий Акифьев, известный как криминальный авторитет Акиф, будучи дружен еще со школы с подполковником Афанасием Мокровым (учились в одном классе средней школы № 152), получил от последнего информацию о полковнике Вощевозе. Угрозами и шантажом люди Акифьева заставили того пойти на хищение военного имущества, в том числе взрывчатых веществ и боеприпасов. Процессуальная легализация данной информации в настоящее время невозможна: преступная группировка Акифьева находится в оперативной разработке (дело агентурной разработки № К-34901)…»

— Почему вы не передали этот ответ следователю?

— Я созвонился с ним. Сказал: так и так. Он ответил: высылать это не надо. Лучше написать: «В ходе оперативно-розыскных мероприятий выяснить не представляется возможным». Что я и сделал.

— Я не понимаю, почему Ермаков лично внедрялся в банду?

— Времени на подготовку операции было немного. А у Ермакова оказалась готовая легенда и кое-какие связи. Я потом случайно узнал, что после курсов в Новосибирске он, выполняя спецзадание, был внедрен в тюрьму под видом осужденного. Так что у него почти все было готово. Конечно, это большой риск, но Анатолий Борисович не самый трусливый человек. Дело-то важное.

— Почему же тогда посадили Вощевоза? Почему Ермаков позволил?

— Не знаю. — Петр развел руками. — Здесь какая-то тайна. У меня есть догадка, почему Анатолий Борисыч не защитил Александра. Вот любопытная заметка попала мне на глаза…

Он достал из палки почти истлевшую газетную вырезку. На полях было написано: «Доводы и факты», 27 октября 1994 года.

СЛЕДЫ ВЕДУТ В ГРУ?

Любопытную версию убийства Белугина конфиденциально предложили «ДиФ» люди из ФСК.

Как же попал к журналисту этот чемодан-убийца? В тот трагический день он должен был получить в таком же «дипломате» компрометирующие ГРУ документы, собранные спецслужбой… По данным источника, эти документы должен был передать некий капитан 1 ранга, курирующий Центральный военный округ. Однако каперанга вычислили. И когда Белугин пришел в камеру хранения Казанского вокзала, в условной ячейке уже лежал замененный «дипломат» — не с документами, а с бомбой.

Взрыв, унесший жизнь журналиста, сработал и против каперанга, который не по своей вине оказался виновником трагедии, и теперь он вынужден писать бесконечные объяснительные.

— Прочитали? — поинтересовался Петр у Яцека.

— Очень любопытно.

— Да, — подтвердил Самойлов. — Вот что я думаю: убийство Белугина — большая политика. Кто-то использовал втемную и его, и Ермакова. Сам Анатолий Борисович тут ни при чем. Так что давайте поворачивать наш с вами сюжет как-нибудь по-другому.

Глава 13

В темной комнате, бывшей когда-то фотолабораторией, сидели два человека. Они изучали схемы и графики. На веревке висели фотографии Гольцова и Михальского. В раковине валялись пустые бутылки из-под пива. Стол покрывала серая простыня, на которой пропечатано: «ХОЗУ КГБ СССР».

Изредка молодые мужчины поглядывали на телефон с определителем номера, висевший на стене рядом с древним разворотом из «Плейбоя» — девушка марта черт знает какого года.

Телефон должен был зазвонить. Знакомый голос скажет: «Не засиделись там, ребята? Сворачивайтесь». Это был бы сигнал приступать к ликвидации Гольцова и Михальского. В ожидании мужчины в легкомысленных толстовках дорабатывали план убийства.

Впрочем, голос в телефоне мог сказать и другое: «Наведите порядок там у себя и дуйте ко мне». Это означало, что операция отменяется. И потому мужчины поглядывали на телефон как на неведомого зверя, от которого неизвестно чего ожидать.

1994 год, апрель.

— Вот кретин! — Полуяхтов отбросил от себя газету.

Несколько секунд он сидел в кресле и качал головой. Рядом, чуть согнувшись в поясе, словно хороший официант, стоял пресс-секретарь Службы безопасности президента.

— Спасибо, идите. — Генерал небрежно махнул рукой.

Пресс-секретарь неслышно исчез, оставив после себя запах туалетной воды от «Кристиан Диор».

В газете было интервью Павла Ткачева, вернувшегося с оружейной выставки в Абу-Даби. Бурную реакцию вызвали несколько фраз из разглагольствований министра обороны:

«Меня шах Арабских Эмиратов к себе туда, на островок через пустыню, пригласил. И говорит: «Дорогой, вот спасибо, что ты приехал, я хочу купить у вас оружие». Я говорю: «Я для этого приехал, вот выставка». «Да, — говорит, — эта выставка! Вот список вы мне дадите, танки там, пулеметы. Вот вам четыре миллиарда. Есть место в самолете? Погрузите туда сейчас деньги, я вам верю, оружие пришлете позже по списку». Я говорю: «Вы что, я не продаю… я способствую продаже… и подсказываю нашим соответствующим эмвээсам и прочим госвооружениям». Он же продолжает просить: «Пришли мне танки». А я не могу и как дурак сижу. Это рынок, надо уметь на нем работать. А те, кому положено, мух не ловят. В итоге страна теряет миллиарды долларов!»

Ткачев рассказал то, что широкой публике знать было не положено. Чем поставил в неудобное положение потенциальных клиентов — арабских шейхов. Мало того что он представил их дикарями, размахивающими деньгами и не признающими международных норм. Так еще и фактически натравил на них американцев, которые под предлогом соблюдения законов сделают все, чтобы шейхи не покупали оружие в России, а покупали в США.

Реакция на интервью министра обороны пришла через день. Послы стран Персидского залива потребовали встречи с министром иностранных дел России. Поскольку тот был в отъезде, отдуваться пришлось его заместителю. Ему и передали ноту протеста.

В тот же день посол Объединенных Арабских Эмиратов вторично пожаловал в МИД и официально заявил, что приглашенный на празднование Дня Победы начальник Генерального штаба ОАЭ в Москву не прибудет. А правительство Эмиратов решило приостановить выполнение договоренностей о поставках российского оружия до тех пор, пока министр обороны РФ не принесет извинения руководству и народу Объединенных Арабских Эмиратов.

Узнав об этом, Полуяхтов так ругался, как не смог бы ни один грузчик.

— Кто послал этого кретина?! — заключил свою пятиэтажную тираду генерал. И это были самые мягкие слова в так и не услышанном никем монологе.