Читать книгу "Если нам судьба… - Лилия Лукина"

Это была та самая соломинка! Я здесь, как дура, рисковала лицензию потерять, почти пошла на конфликт с Матвеем, слава Богу все обошлось, но еще неизвестно, каким боком мне эти самые снимки выйдут, да и сейчас пытаюсь его спасти… А он? И меня прорвало. Мне казалось, что с моих губ слетают не слова, а льдинки — столько холода было в моем тоне.

— Александр Павлович, к сожалению, вы, видимо, еще не поняли, что, выполняя ваше поручение, я рискую нажить себе врага в лице такого человека, с которым и сильные мира сего предпочитают не связываться. Кроме того, я рискую потерять лицензию. Причем, навсегда. И никакие деньги не помогут мне ее восстановить. Более того, не кажется ли вам, что госпожа Добрынина как-то очень вовремя заболела, чтобы не допустить вашего приезда в Баратов.

— Не выдумывайте, Лена… — попробовал остановить он меня, но я его прервала.

— Не имею такого обыкновения — что-то выдумывать. Я оперирую только фактами. А вот вас обвели вокруг пальца, как ребенка. Вы знаете о том, что 23-го мая Екатерина Петровна специально прилетала в Баратов на один день и приходила ко мне с любопытнейшим предложением — обмануть вас?

— Лена, что вы говорите? — возмущенно воскликнул Александр Павлович.

— То, что вы сейчас слышите. Она предложила мне оставить себе аванс, а вам сказать, что я не смогла найти ваших сыновей. А когда я отказалась, предложила другой вариант, чтобы я вернула вам деньги с теми же объяснениями, а она возместит мне разницу и оплатит моральный ущерб — ведь мне придется признаться в том, что я не смогла выполнить ваше задание.

— Этого просто не может быть! — потрясенно сказал Власов.

— Очень даже может! — жестко ответила я. — И, если потребуется, я смогу подтвердить свои слова, ведь регистрацию пассажиров в аэропорту еще никто не отменял. А пока предлагаю вам решить для себя совсем простой вопрос: или вы мужчина не только по соответствующей графе в анкете, но и по складу характера и приедете, как мы с вами договорились, в Баратов, или ваша мнимая мужественность не более чем красивая упаковка не очень качественного содержимого! — и я отключила телефон.

Ксения в полном восторге смотрела на меня горящими глазами и показала большой палец:

— Лихо вы его!

А я, посмотрев на бабу Дусю, которая, слушая мой разговор, заметно повеселела, решилась продолжить свои расспросы:

— А как вы думаете, почему Катька все это делает? Ну, с Добрыниными все понятно, а вот с дочерью Власова? Зачем ей это?

— Детонька, все, что она делает, только из-за денег. Нет у нее в жизни другого интереса. Должно быть, человек он богатый, вот и не хочет она ни с кем делиться.

— Но она же и сама очень небедная, не замужем, детей нет… Власов, конечно, человек состоятельный, но таких денег, чтобы ради них на убийство пойти, у него нет. А родня у нее еще какая-нибудь есть?

— Нет, — покачала головой Евдокия Андреевна. — Последняя она из Злобновых, слава тебе, Господи. Так чем же мы тебе помочь можем? — повторила она свой вопрос.

— А вы мне уже помогли, спасибо вам большое. Наконец-то я поняла, с кем мне придется дело иметь, — и я стала прощаться.

Ксения вышла проводить меня.

— Присядь, разговор есть, — сказала она и кивнула на скамью у дома, совершенно естественно обратившись ко мне на «ты». — И сигарету дай.

Я достала сигареты и зажигалку, мы закурили. Она, держа сигарету огоньком внутри ладони — знакомый жест, глубоко затянулась и спросила:

— Помощь нужна?

— Не знаю пока. Думаю, сама справлюсь. А что?

— Значит, Павлу Андреевичу ты ничего говорить не собираешься? Ну, как знаешь, тебе виднее. Запомни на всякий случай. У вас под Баратовом Цыганская слобода есть, если потребуется, найдешь там Галю Прохорову, ее еще Певуньей зовут, скажешь, что от Ксанки Острожной. Обязана она мне сильно, должна помочь, — Ксения говорила все это, глядя куда-то вдаль, и вспоминалось ей, судя по выражению лица, что-то не очень радостное.

— Ты, Ксана, получше за бабушкой присматривай. Не должно бы, но может Катька сюда приехать, свидетеля убрать. — Мне самой стало страшно от этой мысли, но исключить такое тоже было нельзя.

Ксения щелчком отправила окурок в сторону дороги и, проследив за его полетом, равнодушно сказала:

— Удавлю.

И так обыденно это прозвучало, что невозможно было в это не поверить.

— Ага, раздавишь гадину, а сядешь, как за порядочную. Ты лучше что-нибудь другое придумай, — возмутилась я.

— А за бабушку и отсидеть не жалко, — Ксения повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза. — Ты ведь все уже про меня поняла? — и стала рассказывать: — Я сама из Сибири. Места наши глухие, таёжные, так что врачами мы не избалованы, сами, как умели, так и лечились. У меня в роду все женщины знахарками были, ну, и меня с детства к этому же готовили. Может, и я такой стала бы, если б… Ладно, тебе это неинтересно. В общем, поэтому меня Павел Андреевич сюда к бабушке и привез, что я уже кое-что знаю и умею, да и нравится мне это.

— Знаешь, Ксана, не судите, да не судимы будете. Нет безгрешных, и не будет. Так что не бери в голову.

В этот момент на крыльце появилась Евдокия Андреевна:

— Ксана, где ты там пропала?

Я стала отпирать машину, а Ксана пошла в дом, и, когда она проходила мимо бабы Дуси, та почувствовала запах табака:

— Ксаночка, внученька, да разве ж можно тебе курить? Ты же запахи различать перестанешь. Не надо, милая, ты же бросила, придется снова тебе травку пить. Неслухнянка ты моя.

— Бабушка, да я всего ничего и выкурила-то, — оправдывалась Ксения. — День-то какой тяжелый выдался.

— Евдокия Андреевна, это я виновата, это я ей сигареты дала, — я попыталась вступиться за Ксану.

— Ну да, конечно, и смолить се силком заставила… Ладно уж, спелись, вижу… — и напутствовала меня: — Ступай, детонька, время позднее, устала я, да и тебе еще ехать и ехать. Только прошу тебя, голову-то свою не подставляй. Не прощу я себе, если с тобой что-нибудь случится. Катьки берегись!

До Баратова я добралась глубокой ночью. Всю дорогу я строила различные планы, которые тут же и отметала. Мысль о том, какой же я оказалась идиоткой, что не поехала в Слободку раньше, я сама с собой договорилась отложить на потом, когда вся эта история закончится. Прежде всего нужно, чтобы Власов сюда приехал, и совершенно неважно, с Добрыниной или без.

Обеспокоенный моим долгим отсутствием Васька ждал меня, сидя на пуфике в прихожей, и встретил испуганным взглядом заплаканных глаз — он на собственном горьком опыте знал, что значит остаться одному. И хотя я ужасно устала, но взяла его на руки, прижала, погладила — он в ответ тут же замурчал и стал тереться мордочкой о мою шею — и сказала:

— Не бойся, Васенька, я здесь, я с тобой.

Открыв Ваське в качестве извинения банку лосося в собственном соку, я без сил свалилась на диван. Интересно, подумала я, засыпая, а что сделала бы со мной Ксения, если бы узнала, что всю нашу с бабой Дусей беседу я записала на диктофон.