Читать книгу "Невеста из USA - Виталий Гладкий"

- Это не секрет, - сказал Плат. - Курамшин Павел Иустинович.

- Да вы никак с ним знакомы, милейший? - Я впился цепким взглядом в хмурое лицо друга.

- Что-то в этом роде.

- Не понял…

- Курамшин, как и я, бывший мент. Только полковник. Когда-то он был моим начальником. Курамшина убрали из управления в двухтысячном году за какие-то темные делишки.

- «Оборотень» в погонах, - высказал я предположение.

- Да. Но в те годы это словечко еще не было в ходу.

- Я так понял, этого Курамшина не посадили…

- Откупился. У него уже и тогда связи тянулись до самого верха. Козырный мужик. И очень опасный. Жестокий и беспринципный.

- А где ты видел доброго и мягкого мента? - Я ехидно ухмыльнулся.

Плат на мой выпад не среагировал. Он сидел в мрачной задумчивости и грыз чубук потухшей трубки.

- Что это у Курамшина за отчество такое? - спросил я, чтобы немного отвлечь народ от черных мыслей, потому что и Марк сидел, словно с креста снятый - бледный и с глазами как у рака, которого замучил геморрой.

- Отец у него был священник, - нехотя объяснил Плат. - Это церковное имя. Он помер, кажется, в девяносто седьмом. Мы ездили хоронить. Только нас попросили быть в штатском.

Я коротко хохотнул и сказал:

- Надо же… Воистину дьявольская смесь. Поди, его добропорядочный папаша в гробу переворачивается, глядя с того света на делишки сына, бывшего мента и нынешнего мафиози.

- А если мы ошибаемся? Что если Курамшин тут ни при чем? - Это наконец разродился Марк.

У него всегда был нестандартный подход к сложным, опасным ситуациям. В такие моменты Маркузик пытался отсидеться в окопе; он делал то, чем обычно занимаются в подобных случаях записные интеллигенты - выдавал желаемое за действительное.

Многие образованные, но неуверенные в себе люди живут по китайскому принципу, изложенному в виде мудрости, которая гласит: если долго сидеть на берегу реки, ничего не делая, то когда-нибудь мимо тебя проплывет труп твоего врага. Марк тоже исповедовал эту непротивленческую «религию».

- Пойди к нему и спроси об этом сам, - пробурчал Плат.

- А почему бы и не пойти? - расхрабрился Марк. - Можно объясниться… сказать, что мы люди маленькие, всего лишь частные детективы, ищем девушку, никого не видели, ничего не знаем. И… и все. Какие проблемы?

- Храбрый портняжка… - Я саркастически ухмыльнулся. - Сегодня пойдешь? Тогда скажи Фиалке, пусть созвонится с секретаршей Курамшина, чтобы она назначила тебе время аудиенции.

- Почему я!? Такими делами занимаетесь вы. У вас… опыта больше. И вообще…

- Ну ты и рыба, Марк… - Я рассмеялся. - Электрический угорь. Брать рекомендуется только в заземленных ежовых рукавицах. Да и то ты выскользнешь. Нет, так дело не пойдет. Твоя идея, ты и должен ее реализовать. У нас на сегодня и так дел полно. Правда, Серега?

- М-м… Да.

- Вот. Кроме тебя, спасти наше О.С.А., и заодно нас, просто некому. Собери волю в кулак, сосредоточься…

Договорить я не успел. В приемной раздался шум, потом что-то упало, а затем от сильного удара ногой распахнулась входная дверь, и на пороге появился пунцовый от гнева Крапивин.

Глава 17

Посмотрев на нас бешеным взглядом, он молча подошел к столу и сел. Мы тоже безмолвствовали. Явление Рыжего нашему синклиту в данный момент было совершенно нежелательно. Мы пока ничем не могли его утешить.

А выкладывать перед клиентом ворох разнообразных версий и то, как собираемся решать возникшие проблемы, мы просто не имели права. Это было несолидно, не по правилам, и даже опасно.

Ведь детективам платят за результат, а не за басни.

В этом вопросе сыщики были сродни фокусникам. Конечно, зрителям очень хочется разгадать фокус, но если маг объяснит всю свою кухню, то в следующий раз на его представление никто не придет, и уж тем более никто не заплатит втридорога.

- Меня хотели не впустить… - наконец подал голос Рыжий. - Меня!

- Надеюсь, твоя охрана моих парней не перестреляла? - спокойно спросил Плат.

- Нет. А следовало бы!

- Мы не ждали тебя…

- Я звонил! Мне сказали, что вас нет и в скором времени не будет. Эта ваша секретарша… как ее?… врет, как все бабы.

- И ты ей не поверил… - Плат миролюбиво ухмылялся.

- Еще чего! - Крапивин вдруг криво осклабился. - У меня такая же. Цербер.

- Будем считать, что конфликт исчерпан, - сказал Серега. - А что касается нашей охраны… - Он перевел взгляд на меня. - Сильвер, займешься. Нам такие орлы и на хрен не нужны.

- Это новенькие, - попытался я оправдать своих подчиненных. - Еще не въехали в специфику работы.

- И не въедут. Потому что тупые. И трусливые. Все, вопрос решен. Испытательный срок они не выдержали. Гони их в шею.

- Слушаюсь, гражданин начальник!

- Перестань… - Плат недовольно поморщился; а затем обратился к Рыжему: - Так что там у тебя настолько срочное, что ты не поленился бросить все свои дела и примчался в нашу контору?

- Сначала мне хотелось бы узнать, как у вас идут поиски.

- Идут, - уклонился Плат от прямого ответа. - Можешь не сомневаться. Но об этом немного позже. А пока я хочу услышать твои новости.

- Дженнифер вышла на связь, - сообщил Крапивин.

Мы с Платом переглянулись. И облегченно вздохнули. Похоже, Рыжий приехал разорвать с нами контракт. Слава Богу!

А от остальных проблем мы как-нибудь и сами отвертимся. Но аванс не вернем!

- Что ж, поздравляем, - сказал Плат, радостно улыбаясь. - На свадьбу пригласишь?

- Ты не понял. Она не позвонила, а скинула мне SMS. И это очень подозрительно.

- Думаешь, что послание не от Дженнифер?

- Да нет, писала точно она. Джен предусмотрительно (чтобы я не сомневался в авторстве) напомнила несколько таких вещей, о которых знали только мы двое.

- Ну, это совсем не факт… - Плат был сильно разочарован. - Что она передала?

- Чтобы я не искал ее. Она скоро вернется, и все будет, как прежде. Свое исчезновение объяснила какой-то опасностью, от которой даже я не смог бы ее защитить. Джен написала, что только она сама сможет разобраться в какой-то истории.

- Что за опасность, Дженнифер не уточнила?

- Нет.

- Это все, что она сообщила? Ты ничего не упустил в своем рассказе?

- Еще написала, что любит… целует… Ну какая, какая сволочь осмелилась ей угрожать!? Почему, почему она не открылась мне!? Урою всех, гад буду, век свободы не видать!…