Читать книгу "Изгой - Лев Пучков"

В оценке ролика и самой акции наши хозяева разошлись.

РПК воспринял все восторженно и весьма оптимистично. Он откровенно и шумно радовался, буквально брызгая во все стороны вибрирующей патетикой:

– Ну вот же! Вот оно! Вот... Пока мы тут головы ломаем наверху, козни какие-то строим, подковерной возней страдаем, они снизу – молодежь – все сами решают! Попросту, размашисто и напористо, самостоятельно, результативно! Они борются! Нет, вы представляете?! Скинулись нищие студенты! Наняли героев! Да когда такое было, а?! Это же перелом в сознании. Народ готов, он созрел! Наша молодежь сама делает то, что мы боимся сделать! Это разрушение стереотипов! Это ведь какое событие, а? Это же первая такая акция!

– И последняя, – в тон добавил Седой. – Во всех отношениях...

Седой был настроен скептически: как я понял, ни кино, ни сама акция ему не понравились.

По этому поводу они с РПК слегка сцепились – опять же, по-свойски, дружески, но при этом вполне принципиально.

– Да это же прецедент! – рычал РПК. – Это надо приветствовать! Поддерживать! Это наше будущее!

– Я не против явления как такового, – очень спокойно и взвешенно возражал Седой. – Акция беспрецедентная, согласен. И не по пользе, не по размаху – по сути. Она самостоятельна. Без вмешательства верхов, без органов, без нажима – молодежь проявила инициативу. То есть вопрос действительно назрел. Акция уникальна. Но! Поскольку она была организована именно спонтанно, без соответствующего обеспечения и подготовки, последствия будут самыми плачевными.

– Да ну тебя! Какие последствия?!

– Во-первых, удачных повторов «на местах» ожидать не приходится. Здесь у нас во главе был офицер запаса с опытом боевой работы, и так получилось, что на одном направлении пересеклись «Легион» и «Трибунал» – соответственно, опытные же конспираторы и экстремисты. И, заметьте, никто ничего такого не ожидал. Сработал эффект внезапности. Все, что будет после этого в других городах и весях, будут организовывать по сути глупые дети, так что не следует ожидать от них ничего, кроме отчаянной самодеятельности, провалов и бездарной резни с кучей ненужных жертв.

– Да ты, как всегда, драматизируешь! У нас в народе тихо живут и ждут своего часа тысячи таких офицеров! В каждом городе найдутся люди, готовые действовать решительно и дерзко, с учетом всех региональных и местечковых особенностей!

– Во-вторых, на каждую такую акцию непременно будет «откат», – Седой неторопливо, с какой-то даже снисходительной ленцой продолжал гнуть свою линию. – Вот эти ваши «кавказдюки» начнут повсеместно «отъезжать» на славянах, причем непременно с перегибами, в некоторых случаях следует ожидать явного террора. Власти, со своей стороны, обязательно устроят репрессии. И получится так, что студентов этих бедных накажут буквально со всех сторон – и снизу, и сверху. Показательно и жестоко.

– Ну, это мы еще посмотрим!

– В общем, вреда от нее – акции этой вашей – будет на порядок больше, чем пользы. Единственная ее ценность – в самом деле, это прецедент. Не было такого раньше: чтобы всеми угнетаемые бедные студенты скинулись на маленькую революцию. И чтобы во главе этой мини-революции встали так называемые «народные герои», которым нечего терять. Просто так совпало все – вот она и вышла вся из себя такая уникальная, ваша акция. А по сути она – вредная. Толку от нее никакого не будет. Но так как она единственная в своем роде, то этим, несомненно, запомнится.

– Да ну тебя! – РПК импульсивно взмахнул лапищами. – Ты, как всегда, сгущаешь краски. Да, нюансы есть – куда же без них, но в целом все получилось здорово!

– Ну-ну, посмотрим... – Седой снисходительно усмехнулся. – А теперь – о последствиях лично для вас, герои...

Да, вот это «герои» было сказано не то чтобы с издевкой, а как-то с сожалением и скрытой досадой – как о типах, которых назначили на хорошую работу, и они не просто не оправдали надежд, но еще и накосячили так, что ни одна комиссия теперь не разберется.

– Сначала про подачу информации... Вы этому вашему «Народному Ополчению» уже отдали запись?

Ой, счастье-то какое! Впервые за все это время большие дядьки обратились к нам лично, не удовольствовавшись услугами Филина-комментатора.

Я хотел было удивиться осведомленности Седого, но вовремя вспомнил про легионеров-стукачей и передумал.

– Да. Сразу отдали, после акции.

– То есть она уже в Сети?

– Ну, не знаю... А что?

– Надо бы там кое-что отредактировать.

– Что именно?

– Вас.

– То есть...

– То есть, чтобы вас вообще не было в кадре.

Ну, это ты, голубчик, залупил, если будет позволено так выразиться. Это будет не то чтобы просто, а буквально очень непросто. Ленка, как обычно, снимала нас охотно и много, мы регулярно в кадре. И это немудрено, мы – ее персональный проект.

– Эмм...

– А зачем? – удивился РПК. – Для чего все затевалось? Кто устроил? Почему надо прятаться от своей славы? Глупости говоришь! Пусть будут, это же хорошо!

– Да нет, это плохо, – покачал головой Седой. – Я не об общей ситуации, статусе «народных героев», культивируемом имидже – а конкретно об этой акции. По-хорошему, надо бы их до упора отредактировать. Но, подозреваю, уже поздно. Вы можете позвонить этому человеку?

– Да, сейчас...

Я позвонил Лехе и поинтересовался, как там поживает наша запись. Оказывается, запись не просто поживает, а уже вовсю размножается, и процесс этот пребывает в той необратимо-триумфальной стадии, когда создатели чудовища могут только сидеть в сторонке и растерянно хлопать глазенками, наблюдая за его бесчинствами.

– Да, уже поздно, – подтвердил я. – Лежит на десятках ресурсов, уже скачала куча народу, очень многие посмотрели, уже вовсю ажиотаж, обсуждают и так далее. Ну, вы, наверное, знаете – он же там не один, у них все РСС этим занимается...

– Шустрый этот ваш парень, – неодобрительно заметил Седой. – Ну что ж... Значит, теперь вами будут плотно заниматься соответствующие ведомства.

– Нас и до этого искали, так что...

– Да нет, до этого вы просто на стендах висели, – Седой, не удержавшись, хмыкнул. – «Искали»... Вот теперь – да, будут искать. И плюс к ведомствам – у вас теперь появится целая куча доброжелателей из числа родственников пострадавших. Да, я в курсе, для вас это не так страшно: родственники вас тоже искали. Теперь их будет на порядок больше. Но знаете – это не самое печальное.

– А что самое печальное? – заинтересовался РПК.

– Печальное... – Седой «отмотал» запись до того момента, где были видны ноги у «BMW»... Печальное... Значит, говоришь, это Яныч?

– Да, конечно – это он.

– Ну, тебе виднее. А нам – не очень, как-то он здесь не получился.