Читать книгу "Увековечено костями - Саймон Бекетт"

Горела развалившаяся рыбацкая лодка Гутри. Корма и рулевая рубка были полностью охвачены пламенем. Его языки игриво выглядывали из прорезей дырявого каркаса. Вверх поднимался черный дым. Кругом бегали люди, передавали друг другу ведра и орали, силясь перекричать треск огня. Гутри командовал парадом, из мастерской появился Кинросс с тяжелым огнетушителем, подошел вплотную к пламени и втянул шею от жара.

Мне на плечо опустилась рука. Повернувшись, я увидел лицо Броуди, окрашенное в желтый цвет.

— Что случилось? — спросил я.

— Понятия не имею. Где Фрейзер?

— Угадайте.

Мы замолкли, закашлявшись от порыва ветра с дымом. Он раздувал огонь до неистовой стены марева. Почти все селение собралось вокруг: одни беспомощно смотрели, другие пытались помочь. Ведра передавались по линии, выкатили шланг, струя словно проваливалась в пламя. Было очевидно, что лодку не спасти, однако важно, чтобы огонь не распространился.

Вдали виднелось красное пальто Мэгги: она стояла в толпе. В сторонке держался Камерон с осунувшимся лицом. Эллен нигде не было. Я предположил, что хозяйка отеля уже здесь, хотя странно, что она не разбудила ни меня, ни Фрейзера, перед тем как уехать.

Броуди заметил, как я верчу головой.

— Кого ищешь?

— Вы не видели Эллен?

— Нет, а что?

— У отеля нет машины. Я решил, она где-то здесь.

— Она не оставила бы Анну одну, — отметил Броуди, оглядывая толпу. В его голосе звучала тревога.

Не помню, когда я заметил, что в воздухе повисло напряжение. Пробежала волна коллективного страха. Я взглянул на лодку, необъяснимо предчувствуя беду. Огонь заполнял дыры, где не хватало досок. Дунул ветер, унеся дым и обнажив нечто шевелящееся внутри.

Покрытая пламенем, словно в коконе, медленно поднялась человеческая рука и будто помахала в знак приветствия.

— Боже мой!.. — ахнул Броуди.

Затем, со шквалом искр, рухнула палуба, скрыв жуткое зрелище.

Началось бог знает что. Люди орали, вопили, молили что-нибудь сделать. Но мне было ясно, как никому другому: ничего поделать невозможно.

Меня схватили за плечо, достаточно сильно, чтобы причинить боль даже через куртку. Броуди смотрел на меня с удрученным видом. Он произнес всего одно слово, и этого было достаточно:

— Эллен.

Распихивая людей, он помчался к лодке.

— Броуди! — крикнул я и побежал следом.

Вряд ли он меня услышал. Броуди остановился только тогда, когда ощутил неумолимый жар пламени. Я схватил его. Мы стояли так близко, что от курток шел пар. Если каркас провалится, мы загоримся.

— Идем!

— Она шевелилась!

— Это всего лишь рефлекс! Из-за огня!

Он отпихнул меня, вглядываясь в пламя, будто в поиске пути, как туда проникнуть. Я снова его схватил.

— Кто бы там ни был, он мертв! Ты ничем не поможешь! То, что мы видели, не признак жизни. Напротив, это непроизвольное движение, сокращение сухожилий руки, вызванное пламенем. У человека нет шанса уцелеть, так долго находясь в огне.

Истинность моих слов наконец дошла до Броуди. Он сдался, и я оттащил его прочь, шатаясь, словно в кошмарном сне. Лодка могла рухнуть в любой момент. Не думая о том, кем может быть жертва, я побежал к Кинроссу, который тщетно поливал пламя из огнетушителя со свирепым видом дикого зверя. Мясистое лицо Гутри было залито слезами, то ли от дыма, то ли от утраченной мечты.

— Надо вытащить тело!

— Отвали!

Я схватил его за руку.

— Огонь не потушишь! Принесите шесты! Быстрей!

Кинросс вырвался, и мне показалось, сейчас он отшвырнет меня прочь. Однако он подозвал людей и велел им сбегать за шестами и длинными досками, сложенными поблизости.

С ощущением полной безнадежности мы с Броуди стояли и смотрели, как они пытались зацепить труп и вытащить его из пламени. Гутри отпрянул, когда провалилась часть лодки, отправив в небо неистовый каскад искр. Такое обращение нарушит целостность тела, но другого выбора не было. Если не достать его сейчас, огонь уничтожит плоть и оставит лишь кости, пропадут ценные улики для судебной экспертизы.

Да и разве можно просто ждать, пока все не выгорит?

Лицо Броуди осунулось. Это не Эллен, уверял я себя, чувствуя полную опустошенность. Гадал, где она может быть, куда делать машина. Однако в голову лезли жуткие вопросы. Боже, а как же Анна? Где девочка?

Следовало вернуться в отель и поискать ее, но я боялся не найти. С другого конца двора я заметил ярко-красное пальто Мэгги. При виде ее я закипел от гнева. Журналистка скрыла важный факт, который мог помочь предотвратить случившееся, и я был полон решимости узнать все немедля.

Обогнув горящую лодку, я направился к ней и едва не наткнулся на кого-то.

Это была Эллен.

Она несла на руках Анну. Девочка смотрела на пламя сонными глазами.

— Что случилось? — спросила Эллен, глядя мимо меня.

Не успел я ответить, как подбежал Броуди.

— Слава Богу, ты цела!

Он чуть не обнял ее, но вовремя остановился и смутился. Эллен была в замешательстве.

— Я была у Роуз Кэссиди. Что вы на меня так уставились? Что происходит?

— Ты была у бабушки Мэгги? — спросил я, узнав имя. У меня зрело дурное предчувствие.

— Она неудачно упала, и за мной приехал ее сосед. Роуз не особо жалует Брюса Камерона, — сухо добавила Эллен и встревоженно нахмурилась. — Бедная женщина волнуется — Мэгги до сих пор не вернулась домой.

— Я только что ее видел. Вон там, — сказал я и огляделся.

Камерон пропал, но Мэгги стояла там же, наблюдая за пожаром вместе с Карен Тейт. Она стояла к нам спиной: знакомая крошечная фигурка в пальто не по размеру. Я направился к ней, следуя необъяснимому опасению.

— Мэгги!

В этот момент со стороны лодки раздался крик:

— Получилось!

Я поднял глаза и увидел, что горящее тело достали из огня. Кинросс с друзьями торкали в обуглившийся труп шестами, чтобы оттащить подальше. Он походил на бревно, дымящуюся поверхность продолжали лизать языки пламени.

Я подался вперед, и тут Мэгги повернулась, и я остановился как вкопанный.

Из-под красного капюшона на меня смотрело личико, но не Мэгги. Лицо девочки-подростка, пустой, ничего не понимающий взгляд.

Мэри Тейт. Я видел ее раньше в окно отеля.

22

В лодочной мастерской повисла леденящая тишина; все замерли, увидев отвоеванное у пламени тело. Затем чары развеялись. Пошла новая волна шума и неразберихи: одни метнулись прочь от зрелища, другие, наоборот, захотели рассмотреть поближе.