Читать книгу "Алый шелк соблазна - Сара Беннет"

– Рубашка отсырела, – объяснил он. – Не хотелось простыть.

Порция бросила на него подозрительный взгляд.

– А так, значит, ты не простынешь? – Она стала развязывать ленты плаща. – Возьми и надень. Очень сильный ветер.

Марк протянул руку и ухватил ее пальцы, не позволяя развязать плащ.

– Я не боюсь холода. У меня горячая кровь. Во всяком случае, так говорят.

В глазах Порции мелькнула искра. Казалось, она вспомнила что-то, что предпочла бы забыть, отвела взгляд и плотнее завернулась в плащ, как будто пыталась спрятаться.

– Если ты умрешь от простуды, палач будет разочарован, – с насмешкой бросила она.

Марк расхохотался. Он понимал: Порция пытается бороться с собой и делает вид, будто не хочет, чтобы он подхватил ее на руки и отнес в постель.

– Я не умру, Порция. – Марк обнял ее за талию и притянул к себе. – Мне есть для чего жить.

Порция напряглась, сопротивляясь его рукам. Ее глаза стали сине-ледяными. Она не желала уступать. Марк постоял и опустил руку.

– Что вы здесь делаете? – спросил он так, словно ничего не случилось.

– Мы осматриваем поместье, – светским тоном сообщила Порция. – Мы увидели тебя с башни и решили пойти посмотреть, что ты делаешь.

– Я пытаюсь расчистить канал, чтобы осушить свои земли, – стал объяснять Марк. – Но сейчас накатит туман. – Он решительно взял Порцию за руку. – Так что лучше вернуться в дом. Я не желаю, чтобы вы заблудились, миледи.

Порция огляделась. По телу пробежала дрожь.

– Здесь всегда так? – спросила она. У Марка оборвалось сердце. Ей тут не нравится! Она ни за что не останется. Даже если он будет день и ночь заниматься с ней любовью.

– Нет, не всегда, – ровным голосом ответил он, как будто его не огорчил этот вопрос. Они уже двинулись в обратную дорогу, Хетти шла следом. – Иногда хуже.

Порция молчала.

Марк присмотрелся к ее платью, которое виднелось между полами плаща. Оно явно было старомодным. Но зато теперь он может открыто любоваться изящными линиями ее фигуры.

– Где ты его нашла? Оно тебе идет.

Порция смутилась и запахнула полы.

– Твоя домоправительница нашла. Оно принадлежало жене твоего дяди.

– М-м-м…

– Ты же не против, что я его надела? Ведь я из-за тебя оказалась тут в одной рубашке.

– Конечно, я не против. – Марк улыбнулся, глядя в ее голубые глаза. – Хотя я бы предпочёл, чтобы на тебе не было вообще никакой одежды.

– Марк! – возмущенно вскричала Порция.

– А что ты думаешь о моем доме? – как ни в чем не бывало, продолжал он. Пусть уж говорит все сразу. Зачем оттягивать разговор?

– О твоем доме?

– Да. Можешь отбросить деликатность. Не надо меня щадить. Я хочу знать.

– А какое имеет значение, что я думаю? – сердито возразила она.

Марк видел ее лицо в профиль и пытался понять, что она сейчас чувствует, но Порция упрямо не желала смотреть на него. Ветер слегка растрепал ее волосы, и теперь выбившиеся прядки колечками закручивались у нее на шее и на висках. Марку страшно хотелось поцеловать ее и целовать до тех пор, пока она не начнет таять в его объятиях. Он так и сделал бы, если бы не семенящая позади служанка.

– Ты действительно собираешься здесь жить? – спросила Порция с любопытством.

– Собираюсь, – просто ответил он.

Наконец-то она на него посмотрела. Ее взгляд пробежал по широким обнаженным плечам, задержался на курчавых волосах на груди, спустился по плоскому животу к застежке бриджей. Казалось, Порция на мгновение забыла обо всем. Пальцы, лежавшие на его локте, непроизвольно сжались.

– Но… что ты будешь здесь делать? – Второй рукой она указала на расстилавшуюся перед глазами низменность.

В голосе Порции звучало недоумение, но Марк решил отвечать так, как будто она искренне интересуется его делами. Кроме того, ему самому отчаянно хотелось рассказать ей о своих планах. И он стал рассказывать; о расчистке каналов, об осушении земель, о ремонте стен и шлюзов, о севе и намерении развести скот, о желании стать настоящим фермером и помещиком. Марк говорил о встречах с соседями, планировал устраивать балы и обеды, приглашать друзей из Лондона, когда закончится отделка дома. Не обошел он и местную политику, выражая готовность участвовать в местных делах, если это понадобится. Марк сам понимал, что говорит слишком горячо, и эта горячность отражается у него на лице, и Порция наверняка сочла его занудой…

Они уже добрались до стены, окружающей дом. Хетти ушла внутрь, и они остались вдвоем. Стояла странная тишина. Все предметы вокруг расплывались, становились призрачными. Звуки тонули в ватном одеяле тумана.

Марк заметил, что Порция нервничает, видимо, из-за того, что осталась с ним наедине, но он справился с желанием обнять ее.

– Интересно, как здесь зимой, когда штормит? – спросила она таким тоном, как будто погода занимала все ее мысли.

– Говорят, страшно. Но думаю, это должно воодушевлять. Я не могу дождаться зимы! Тогда я заберусь на башню, и пусть меня хлещут дождь и ветер Северного моря.

Порция встретилась с ним глазами и на сей раз не отвела взгляд.

– Ты очень странный человек, – пробормотала она. – Похитил меня и мою мать, привез сюда, где никто и никогда нас не найдет. А теперь рассказываешь, что собираешься провести здесь всю жизнь, копая канавы в то время, когда не будешь исполнять обязанности мирового судьи или члена парламента от этих мест. Но разве ты не будешь скучать по Лондону? По своим друзьям-гусарам?

– Мы же будем встречаться, когда я буду приезжать в город. Реже, конечно, ну и что? В любом случае, я думаю, что вышел из возраста, когда находят удовольствие в пьянках и шашнях с танцовщицами. – Марк захохотал. – Не хмурься, Порция. Я знаю, тебе все это кажется глупостью, но я удовлетворен своей долей.

– Я… я просто удивлена, вот и все. Я считала тебя другим, не думала, что ты способен удовлетвориться такой жизнью.

– Считала гулякой и повесой? – с насмешкой спросил Марк.

– Когда я впервые увидела тебя в клубе Афродиты, ты чувствовал себя там как рыба в воде. Городской денди. Разве представишь тебя в другом окружении?

Порция говорила искренне. Ее слова не удивили Марка. Он и раньше знал ее мнение на свой счет, но это мнение он изменит, изменит во что бы то ни стало!

– Видишь ли, я человек, склонный наслаждаться жизнью, – начал объяснять он. – Но я не собираюсь провести всю свою жизнь в праздности. Раньше мне казалось, что такое возможно, но сейчас я понял, что долгое безделье претит мне. Мне требуется дело, трудное дело. Похоже, здесь я его нашел.