Читать книгу "Авиатор: назад в СССР 10 - Михаил Дорин"

напоминала туристический лагерь. Только вместо палаток были постройки конусообразной формы. Скорее всего, основной каркас этих жилищ состоит из веток молодых деревьев. А верхний слой — это самый настоящий навоз и грязь. Оттого и запах тут соответствующий.

Местные жители были удивлены таким непрошеным гостям вроде белых солдат в сопровождении их родственника. В основном выбежали нас встречать маленькие дети с выпирающими животами. Несколько женщин, тоже с животиками, которые приглядывали за этими карапузами, поспешили на дорогу, чтобы посмотреть на гостей.

— Марик, ты видишь, сколько бы у тебя здесь было работы? — шепнул Барсову Гусько, намекая на то, что подавляющее большинство жителей племени — женщины.

— Да они все уже в положении, — сказал Марк.

Есть и уже преклонного возраста дамы, а есть и довольно молодые и, по-своему, привлекательные и стройные. Что бросилось в глаза, так это одежда. Часть женщин одета в цветные пышные платья, в которых ходили ещё в начале этого века. На голове эти дамочки носят шапки, напоминающие рога коровы.

А вот другая женская часть одета более раскованно. Нижняя часть прикрыта юбками из кожи и расшита медными украшениями и ракушками. Кожа у всех неестественного чёрного цвета с красноватым оттенком. Будто они покрыли её каким-то кремом или раствором.

Что касается верхней части одежды, то она у них отсутствовала — женские прелести выставлены напоказ. Конечно, у некоторых из нас взгляд падал именно туда. Да что уж там говорить! Я так засмотрелся на одну африканку, что чуть не споткнулся об маленького ягнёнка, вышедшего нам навстречу.

— Ты посмотри! А вот эти две с косичками тебе улыбаются, — кивнул в сторону двух девушек с белоснежными улыбками Костян.

— Это они на всех нас так смотрят. Для них мы в одежде выглядим как жители с другой планеты, — сказал Марк.

— Я слышу нотки расстройства в твоих словах, мой друг? Ты бы хотел предстать перед дамами с голым торсом? — подшутил я над Барсовым.

— Ой-ой-ой! Давайте думать, что дальше делать, — громко сказал Марк и тут же получил ответ на этот вопрос.

Раздались громкие крики и со всех сторон начали сбегаться мужчины. Проспали они начало нашего «вторжения».

Сильный пол уже был во всеоружии. У каждого автомат Калашникова и большой нож на поясе. В отличие от своих женщин, мужики были одеты в современную для этого времени одежду.

Местные парни начали бросаться громкими и совершенно непонятными словами. Оружием они нам грозили, но как-то очень странно. С таким обращением с автоматом, эти ребята даже в упор в человека не попадут.

— Сэм, скажи, что мы с миром. Еду принесли, — перекрикивал толпу Марк, но один из местных мужиков мощно ударил его в бок прикладом.

— Это что за дела⁈ — прокричал Гусько и получил удар в живот.

— Вот еда, — скинул с себя мешок Костя, но его, естественно, никто не слушал.

Самуэль, убирая свой автомат за спину, вышел перед Бардиным и начал успокаивать своих родственников, но тут же получил от самого здорового с бусами на шее прикладом в живот.

— Обалдел⁈ — крикнул я и двинулся к здоровяку.

Бросаться на парня с оружием, будучи в окружении людей с автоматами — опрометчиво. А получать прикладом в лицо не хотелось ещё больше.

Здоровяк, ударивший Самуэля, переключился на меня. Размахнулся, чтобы нанести мне удар прикладом. Я резко ушёл влево и ударил ему в печень. Одного удара хватило, чтобы он опустился на колено. Тут же я вытащил пистолет, приставил к голове здоровяка и прикрылся за его спиной.

Обстановка накалена. Крики, оры, плач детей уже закончились, как только все женщины забрали своих отпрысков и скрылись в жилищах. Кто-то попрятался к животным в загоны. А с десяток мужиков в рваной одежде стояли вокруг нас и пытались понять, что им делать дальше.

И в этот момент за спиной прозвучал выстрел.

Глава 23

Всего один выстрел заставил замолчать толпу! Иногда сила оружия не в его поражающей силе, а в свойстве убеждения. Следующая пуля может быть предназначена не воздушным массам.

Обернувшись, у одной из хижин стоял преклонного вида темнокожий старичок в дряхлых тапках и потёртых штанах. Вид у него был очень грозный, а телосложение такое, что он мог бы дать фору молодым.

Его взгляд на происходящее напомнил ситуацию, когда мужика оторвали от чтения газеты в туалете или просмотра спортивной трансляции.

Кричать он начал весьма громко и от его слов каждый из жителей племени всё ниже опускал голову от стыда.

— Орёт, как Вольфрамыч на Басолбасова, — напомнил Костя мне нашего комэска из училища.

— Может дальний родственник Реброва, — сказал я.

— Это он не нам, верно? — спросил у меня за спиной Виленович.

— Определённо, Карл, — шепнул я, не снижая своего давления на пистолет, который я вжимал в голову мужчины из племени.

Перед нами был вождь этого племени. Никто другой бы не имел такого авторитета среди местных мужчин.

Вождь подошёл к нам и заговорил на португальском языке.

— Он с нами здоровается и говорит, что рад принять у себя друзей банту, — сказал Карл.

Самуэль встал с колен и подошёл к вождю. Лётчик-штурман вертолёта сделал низкий поклон и смиренно стал говорить на неизвестном нам языке. Будто извинялся за провинность.

Вождь выдержал паузу и поцеловал в макушку Самуэля.

— Родственники, что ли? — удивился Марк.

Самуэль начал нам представлять вождя. С его слов я понял, что того зовут Рубани. Имя решили сократить, но и вождь, как я понял, так попросил его называть.

— Самуэль сказал, что вождь его… брат, — удивился Карл.

— Это ж как так получилось? — был шокирован услышанным Марк.

Объяснения сей факт не получил. Я убрал пистолет в кобуру и помог подняться здоровяку. Вставший парень был ещё зол на меня, но решению вождя отставить распри повиновался. Он даже помог подвести к вождю Николаевича.

Рубани осмотрел его и начал интересоваться, применяли ли мы какие-то лекарства? Кое-что я и сам смог понять.

— Карл, скажи, что промыли водой. Ему в глаза попал яд кобры, — подсказал Гусько Виленовичу, хотя наш внештатный переводчик мог бы и сам это рассказать. Однако Карл весьма нервничал и часто переспрашивал вождя, чтоб тот повторил сказанное.

Рубани ещё раз настойчиво переспросил, что мы именно делали. Упор был сделан в его вопросе на применение