Читать книгу "Закрытый сектор. Курьер - Николай Марчук"

– Дистанционно? – уточнил Владимир.

– Нет, – пожал плечами Роман. – Там сбоку есть таймер, но с другого боку несколько обычных детонаторов, в том числе и простенький УЗРГ можно ввернуть. Так что если что, то моя «смертница» будет самой большой в этом мире, – с этими словами здоровяк показал небольшую самодельную гранату. – Отсюда выверну взрыватель, вкручу в бэпэ и ё…у ко всем чертям! На вот, чтобы не сидеть без дела, покрась пули серебрянкой, а то чую, что моего запаса на сегодня не хватит. А я пойду узнаю, куда нам лучше пристроиться, чтобы остальным не мешать.

Дубровский взял протянутую ему коробку, в которой лежала россыпь винтовочных патронов и небольшая железная баночка из-под крема с желеобразной серебристой мазью внутри.

– И что, вы здесь все носите с собой гранаты для самоподрыва? – спросил Дубровский у Косого, обмакивая пулю в серебристый крем.

– Не знаю, – пожал плечами парень. – Я, к примеру, не ношу. Если темные твари накинутся, то и так сожрут.

– Я кто такие «мульты»? Отряд?

– Не совсем. «Мультами» называют несколько отрядов, которые выбрали себе отличительный знак в виде изображения волка из мультфильмов. Как у меня, например, – парень показал плечо, где красовался шеврон с волком из «Ну, погоди!», который стоял в брюках клеш, тельняшке и с папиросой в зубах. – В отличие от «морских волков», «мульты» – это отряды ополчения, нас призывают в случае возникновения опасности. Хотя надо признать, собирают довольно часто, каждый месяц. А так, в мирной жизни у меня небольшой бизнес, я – сапожник, занимаюсь ремонтом обуви и всяких разных мелких вещей.

– Плохо получается? Не выгодно ремонтировать обувь?

– Почему? Очень даже выгодно! В этом мире не так много дешевых магазинов, а ходить приходится очень много, обувь часто рвется, так что на прибыль я не жалуюсь. Работы валом, расценки у меня нормальные, налогов практически нет, да и, в отличие от старого мира, здесь частный бизнес вообще не кошмарят, даже наоборот – места предоставляют, кредиты беспроцентные дают. Меня из банка достали, буквально на коленях умоляют взять у них кредит и расшириться, но я твердо решил, что буду служить и в свободное от службы время заниматься починкой обуви.

– Странно, – поразился Владимир. – Тут же убить могут, неужели так много платят, что стоит рисковать жизнью?

– Платят нормально, но если бы я все свое свободное время починял обувь или расширил бы свой бизнес, то, конечно, зарабатывал бы в разы больше, но тут дело в другом. Не все можно измерять прибылью, доходом и деньгами. Есть еще и другие ценности!

– Это какие, например? – усмехнулся Дубровский, ожидая лекции на тему патриотизма и нравственных скреп.

– Не важно, – отмахнулся Косой. – Поживешь в нашем мире пару месяцев, сам поймешь, а если даже не поймешь, тоже не страшно, каждый живет так, как ему хочется.

Владимир ничего не ответил, продолжил молча обмакивать пули в серебристую мазь. В коробке было больше сотни патронов. Судя по размеру и маркировке, это был винтовочный боеприпас штучного производства —.338 Lapua Magnum, он же 8,6×70 мм. Мощный патрон, таким стреляют на дальние дистанции в полтора – два километра.

Вернулся Роман Чернов и, довольно оскалившись, произнес:

– Нормалек, договорился, кому надо пригрозил, кого надо послал куда подальше, ну а деду пообещал пузырь цветочного самогону, так что есть у нас разрешение занять позицию в первой линии.

– Отличненько! – обрадовался Косой. – Чур, мне пулемет!

– Бери, – вальяжно отмахнулся здоровяк. – Я винтовкой обойдусь. Тебе чего дать? – спросил он у Дубровского.

– Не знаю, – протянул Владимир, понимая, что отсидеться в кустах не получится. – Есть что-нибудь с легкой отдачей? А то мне еще как-то хреново.

– С легкой отдачей, говоришь? – Роман порылся в салоне пикапа. – Владей! С бэка хреновато, всего четыре магазина со спецпатронами, но можешь намазать столько, сколько успеешь.

Дубровскому дали автомат, смахивающий на АК-74М, жилет с подсумками, четыре автоматных магазина, набитых патронами с серебристыми пулями, еще десять пустых, вскрытый цинк патронов и банку с серебряным гелем.

Буханку с бэпэ в кузове подогнали поближе к первой линии обороны, и они втроем заняли отведенную им позицию – шесть метров пластикового редута. Пока Дубровский смазывал кончики пуль в геле и набивал магазины, Косой и Чернов обустроили стрелковые ячейки. Притащили деревянные поддоны, несколько деревянных ящиков из-под гранатометов, устроили из них лежанки, чтобы можно было лежа вести огонь.

Чернов лег справа, оперев на пластиковый редут ствол своей винтовки Remington 700, сошки пока были сложены, сам Роман пока возился с прибором для определения силы и направления ветра. Косой расположился слева, устроив себе полноценное пулеметное гнездо, вооружен парень был пулеметом «Печенег», тут же стояли запасные коробки с патронами и еще один, ручной пулемет РПК-16. Дубровский лег посередине между ними, автомат он положил рядом и сейчас смотрел на предстоящее поле боя – широкое пустое поле, поросшее молодой зеленой травой. По краям поле охватывали две гряды, которые постепенно сжимались и упирались в холм, на котором сейчас занял оборонительные позиции отряд под командованием Евгения Волкова. Получалось, что орда темных тварей пройдет по полю и, постепенно сжимая фронт, упрется в редут, над которым реет десяток флагов. Автомат, который ему дал Роман, оказался вовсе не «калашниковым» сотой серии, как первоначально подумал Владимир, а его аналогом – автоматом АЕК-978 калибра 5,45.

– А почему нам не дождаться, когда монстры подойдут совсем близко, а потом, выставив дистанционный подрыв на БП, убежать на следующий холм, где расположился штаб рэбовцев? – немного подумав, спросил Дубровский. – Мощный взрыв, да еще и на возвышенности, накроет всех гадов скопом!

– Возможно, Волков так и сделает, а может, и нет. Ему виднее, – задумчиво отозвался Чернов, оглядывая предстоящее поле боя. – Но я бы малехо пострелял, все-таки не каждый раз получается вот так встретиться лицом к лицу с тварями, да еще и на заранее подготовленной позиции и при дневном свете.

– А обычно как? – заинтересовался Дубровский.

– Я темных видел всего два раза, – глядя в оптический прицел, произнес Роман. – Оба раза это было в лесу и ночью. Первый раз разошлись краями, тварь сбежала, а вот во второй раз бились по полной, еле отмахался, знатная зверюга попалась, вроде с виду мелкая, не больше кошки, но когтями порвала кевларовый броник на раз!

– Там этих тварей тысячи! – подавленно выдавил Косой.

– Не бзди, малец! – нарочито весело прогремел чернобородый великан. – Х…и нам кабанам, вые…м всех, и по домам!

Дубровский не разделял подобный подход к делу. Шапкозакидательские настроения – это, конечно, весело, но надо быть реалистами, сил здесь явно недостаточно. Около сотни бойцов, вооруженных стрелковым оружием различного калибра и скорострельности, возможно, они и представляют собой определенную силу, но если хитиновые монстры навалятся скопом, то просто завалят числом. У тварей нет инстинкта самосохранения, нет страха и уж тем более нет чувства жалости и сострадания. Они накроют беспощадной волной позиции людей, сомнут их и задавят числом. Конечно, судя по боевому настрою, хорошей подготовке и обилию оружия, люди продержатся какое-то время, скорее всего, уничтожат много тварей, но исход битвы все равно очевиден!