Читать книгу "Гуд бай, дядя Сэм! - Андрей Ильин"

И еще раз и дальше – отчёты, сводки, балансы, доклады, агенты, виски, индейские луки, собаки, контакты…

* * *

Ну что, еще качнём? Теперь как следует, чтобы бортом зачерпнуть! Потому что нужен эмоциональный посыл, привязанный к конкретному месту. Нужен тот стержень, на который все остальные события нанизываются, как мясо на шампур. Нужна указательная стрелка, без которой американцы никуда.

– Мне необходимы списки ваших больных, которые получили психические травмы в результате участия в боевых действиях.

– Зачем они вам, это же полные психи, они до сих пор мнят себя на войне и ночами в атаки ходят, вьетнамцам и арабам глотки режут. Это очень опасные типы.

Ну, так такие и нужны.

– Но ведь они ветераны?

– Бесспорно.

– Тогда дайте мне, пожалуйста, их списки, особенно тех, кто находится вне стационара под домашним наблюдением… У нас благотворительная организация, которая оказывает содействие…

Кто там дальше? Общество ветеранов? Ну, с этими проще, здесь допустим прямой торг.

– Сколько?

– А сколько у вас есть?

– Тысяча человек.

– Этого мало.

– Тогда еще тысячу подтянем.

– И сбросим с головы.

– Это почему?

– Потому что опт…

А где те бравые герои, что чудом спаслись в мясорубке войны, при штурме баз в далёких жарких странах?

– Сколько у вас человек в активе?

– Полторы тысячи.

– За что я вам деньги плачу? Ладно, надо будет вывести их всех на улицу и еще сколотить отряд: человек десять-пятнадцать для выполнения особой миссии. Если твои ребятки не сдрейфят, каждый получит по три куска. Только меня никто и обо мне – никто. Иначе видео и фото…

– Да понятно всё, можете лишний раз не пугать.

– А что делать-то?

– Там узнаете. Ничего особо страшного, в пределах разумного и предлагаемой за оказанную услугу суммы.

Дальше…

– Мигель, люди надёжные нужны, которые ни бога, ни чёрта, ни копов не испугаются. Есть такие?

– Сколько?

– По десять кусков в руки.

– По пять и пять нам… Найдём…

Дальше…

– У меня большой заказ. Да, мероприятие… Нужны люди… Немного, тысяч десять. Пол лучше мужской. Возраст средний. Национальность… нет, значения не имеет. Часа на три-четыре, транспаранты подержать, флажками помахать – ничего сложного. Сколько?.. Нет, это дорого, потому что заказ большой. Рубите цену пополам или я к вашим конкурентам пойду, которые на профсоюзы и звёзд работают, публику им подгоняя… Ну, вот это другое дело… Всё есть в Америке на любой вкус, за любую цену. И даже такое…

Кто там еще? Ветераны всех тех американских в Европе, Корее, Вьетнаме, Латинской Америке войн. Ну и ладно, что многим из них за девяносто, привезём, выгрузим-загрузим. Элемент патриотизма, воплощённый в конкретных героях былых баталий, должен быть. Сюда их!

Инвалиды-колясочники, получившие свои травмы на полях сражений, и не только они, потому что любые сойдут – приглашаем.

Матери павших героев, объединившиеся в сообщества – этих обязательно.

Ну и самотёком людей из Интернета погоним, прельщая дармовым пивом и ВИП-персонами. Кто там из звёзд служил, ну или хотя бы в кино и сериалах морпехов в беретах играл? Сталлоне, Ван-Дамм… Эти теперь не у дел, много не запросят. Пригласим, гонорар хороший предложим, на таких мероприятиях обязательно должны быть узнаваемые лица.

Журналистов и политиков из своих, которые не откажут и поддержат, и раздуют…

Ну и, конечно, сэндвичи, орешки, чипсы, кока-кола бесплатно. И что-нибудь горячительное – это обязательно. Надо будет пару траков с алкоголем с трассы снять и сюда повернуть…

Крутим!.. Крутим!..

* * *

По улице шли колонны, не толпа, а именно колонны, хоть и не равные, и не ровные, но всё же. Потому что шли люди армейские, которые привыкли всю жизнь под ремень и в ногу…

– Подтянись! Шире шаг!..

Атмосфера была праздничная – на солнце отблёскивали медали и знаки различия, трепыхались флажки, симпатичные девушки в оранжевых юбках и бейсболках предлагали колу в стаканчиках и орешки, играла патриотическая музыка. Впереди вышагивали ветераны Вьетнама и ближневосточных конфликтов, которые еще могли держать строй. И даже бойцы корейских и азиатских баталий пытались… Отдельно, сверкая на солнце и жужжа моторчиками, катились, подобно моторизованной колонне, ветераны-колясочники, которых сопровождали специально приставленные к ним медсестры в коротких белых халатиках. И уже в самом конце валил какой-то разномастный американский люд.

Шествие сопровождали многочисленные наряды полиции, потому что ветераны были ребятами беспокойными и могли чего-нибудь учудить. Бывало уже.

Колонны втягивались на площадь перед Белым домом, где растекались цветным колышущимся морем. Начались речи, песни, танцы. Из рук в руки передавали фляжки с виски и водкой, потому что ветераны – это вам не скауты и не дамочки из общества благородных девиц…

– А ты помнишь… – кричали разгорячённые атмосферой праздника и спиртным бывшие пехотинцы, – как мы тех узкоглазых?! Эти чёртовы «гуки» положили шестерых ребят из моего взвода! Но мы им тоже наваляли по первое число, начистили до блеска их жёлтые рожи!

– А мы корейцам!..

– А мы япошкам и бошам! – бодрясь, шептали старики с наградами еще за ту, в середине прошлого века, большую войну.

– Если бы не сержант, мой сержант, я бы сдох в этих джунглях…

– Их проклятые ловушки насаживали наших ребят как жуков на булавки. Вот смотри!

И ветераны, задирая рубахи, демонстрировали многочисленные боевые шрамы.

– Давай, за нас и за них, кто не пришёл, кого здесь нет!..

Всё было ярко, красочно и весело – нормальный пикник, на ступенях Белого дома.

Но вдруг где-то там, в последних рядах толпы, возникло какое-то движение. На площадь в открытом катафалке выкатился гроб, покрытый звёздно-полосатым флагом. И еще один. И еще. Перед гробами шли женщины в чёрных одеждах.

– Что это?.. Кто?..

– Это наши ребята, которые на Ближнем Востоке, при последнем штурме базы… Там месиво было, там их всех до одного положили и головы – горкой, – пошёл гулять шепоток по толпе. – Сегодня ночью «борт» прилетел.

Может, эти, может, не эти, может, просто пустые гробы… Кто знает.

Люди в толпе молча расступались перед скорбным шествием.

И тут к катафалкам подошёл полицейский наряд.

– Вы откуда, вы кто? – довольно грубо спросили полицейские.