Читать книгу "И имя мне - легион - Владимир Мясоедов"

«Жмем?» — спросил я и, получив утвердительный ответ, продолжил опыты.

Первые два символа двигали изображение в амулете. Мы без труда вывели обзор за пределы беседки и нашарили оставшийся без дела «фигвам».

«Обычный джойстик, — пренебрежительно сказал Максим. — Наверное, два соседних рисунка крутят камеру».

«Ой, не уверен, — не согласился с ним Антон. — Ты посмотри, все клетки видны как на ладони и как будто откуда-то сверху, ни одна другую не перекрывает. Зачем здесь изменение высоты или угла обзора? Нет, тут что-то другое, глупо растрачивать ограниченную поверхность на столь ценном артефакте, для того чтобы занять ее подобной чушью».

«Да чего гадать? — хмыкнул Василий Иванович. — Жми!»

Я нажал. Кристалл полыхнул вспышкой лимонно-желтого цвета, пусть и не слишком явной, но неожиданной.

«Что случилось?» — осторожно спросила Вера, но никто ей не ответил. Все постарались, насколько это возможно, замереть и отчаянно вслушивались в свои чувства.

«Надо бы изнутри посмотреть», — решил Антон.

«Хорошая идея, — поддержал его я. — Максим, остаешься тут, медальон из рук ни в коем случае не выпускай и больше ничего не делай».

«Не маленький, понимаю», — ответил телекинетик и, взяв контроль над опорно-двигательным аппаратом, устроился поудобнее.

«Похоже, ничего не случилось, — резюмировал пенсионер через пять минут поисков хоть каких-то изменений в реальности амулета. — Возвращаемся обратно и жмем другую?»

«А что нам еще остается?» — спросил я.

Новая желтая вспышка, также произошедшая без каких-либо последствий, натолкнула программиста на мысль:

«Знаете, а ведь это похоже на системную ошибку! Ну что-то вроде «Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта», но в более примитивном исполнении».

«И что нам теперь делать? — спросила Вера. — Попробуем нижние иероглифы активировать?»

«Сначала надо бы на верхний снова нажать, — подумав, решил компьютерщик. — Видите? Он все еще активен».

И Антон оказался прав. Изображение, которое виднелось в кристалле, дополнилось по центру каким-то синим вихрем, напоминающим то ли водоворот, то ли смерч.

«Курсор, — уверенно заявил компьютерщик. — Жми еще».

Следующее касание вернуло амулет к первоначальному состоянию, впрочем, стоило дотронуться до иероглифа снова, как кристалл опять засветился.

«Понятно, — заключила Вера, — тумблер почти как у телевизора, вот только зачем два режима работы?»

«Это надо спросить у создателя данной вещицы, — со вздохом объяснил Антон. — Ну что ж, вызывай курсор и жми символы!»

Желтая вспышка снова показала, что что-то мы делаем неправильно.

«Та-а-ак, — судя по голосу, компьютерщик, истосковавшийся по любимому делу и дорвавшийся до устройства, хоть в чем-то напоминающего его оставшееся на Земле железо, вошел в раж. — Наведи курсор на клетку и жми! Стоп! Василь Иваныч, Вера, вооружитесь и подстрахуйте изнутри амулета, а то мне упорно кажется, что какая-то из функций может освободить обитателя клетки».

Дождавшись, пока все займут свои места, я навел воронку на ближайшую к беседке клетку и нажал первый символ. Статуя, что была заключена внутри, заиграла нежным зеленым светом, одновременно активировались и три нижних иероглифа.

«Брм… бырым… бурым… брм… бырым… бурым…»

Звуки, раздававшиеся прямо в сознании, смысловой нагрузки не несли, но упорно что-то напоминали… Стоп! Да ведь примерно так бормотали те, кого Лист подверг гипнотической обработке!

«Василь Иваныч, а вы рядом с какой клеткой находитесь? — спросил я старика. — С той, в которую одного из триумвиратовцев запихали, да?»

Но он мне не ответил, продолжая стоять с копьем наизготовку у клетки, статуя внутри которой мерцала.

«Не слышит, — со вздохом констатировал Антон. — Но там, внутри, действительно один из наших недавних врагов сидит, я это точно помню, сам его туда запихивал».

«Пожалуй, ты прав, — согласился с ним Максим. — Я это их бормотание вряд ли когда-нибудь забуду. Жмем второй символ?»

Вместо ответа я дотронулся до подрагивающего значка. Зеленый свет сменился красным, а невнятное бормотание — животным воплем боли, который все длился, и длился, и длился до тех пор, пока я не сообразил убрать руку с иероглифа.

«Устройство для развязывания языков у плененных в амулете душ, — озвучил общую мысль программист. — Гм… Роман, спроси у него что-нибудь».

«Что?»

«Да что хочешь! Хотя бы узнай, как его зовут».

Я, чувствуя себя идиотом, повторил вопрос и, к удивлению, услышал ответ.

«Меня… бурм… зовут… брм… Вадимом».

«Отлично! — возликовал Антон. — А теперь скажи, что дважды два — это пять!»

«Ры… Бырм… бурым… брым», — почему-то на этот раз воздержался от ответа пленник.

«Дважды два — пять! Ну же!» — стоял на своем программист.

Но душа так и не ответила, лишь в бурчании появились какие-то новые, неодобрительные и гневные интонации.

«Как ты относишься к нам? — продолжал допрос Антон. — Если скажешь, что хорошо, мы попытаемся тебя выпустить».

«Брм… бурым… брым… Ненавижу! Брм… Хочу убить! Брм…»

«Так я и думал, — усмехнулся рунолог. — Стандарт».

«А пояснить?» — попросил Максим.

«Ну вы что, про магические контракты вообще ничего не читали?» — поразился недогадливости парня Антон.

«Вроде бы начинаю понимать, о чем ты говоришь, — припомнилась мне кое-какая информация из земных книг. — Сущности, заключенные в какое-либо вместилище, не могут врать, а также обязаны держать все клятвы, которые дали».

«В точку! — усмехнулся рунолог. — Правда, только при условии, что предмет, куда помещены дух, демон или, как в нашем случае, душа, соответствующим образом зачарован. В амулете, судя по всему, пленники клеток под это правило подпадают, а вот те, кто вышел на свободу, — нет. Ну что ж… Новость, безусловно, хорошая. По крайней мере, теперь всегда можно узнать правду о тех, кто внутри сидит. Остальные три символа будем проверять на этом же?»

«А почему нет? — удивился телекинетик. — Его, как бывшего противника, не так жалко, если что».

Я был вынужден с ним согласиться. Крайний левый символ внизу амулета наконец сделал то, ради чего в общем-то и затевалось исследование амулета. Освободил душу из клетки. Вот только темно-красный свет, окутавший статую, не только избавил пленника от каменных оков, но и выпихнул его наружу.

«Это чего?!» — поразился Максим, глядя, как в комнате прямо перед носом Сардаса парит в воздухе полупрозрачный бормочущий силуэт, размахивающий нематериальными руками и упорно пытающийся набить своему бывшему узилищу морду.