Читать книгу "Мастер проклятий - Матвей Курилкин"

— Во время побега мы уничтожили около двухсот чистых. И знаете, что, квириты? Мы еще не напились крови этих тварей. Их, и всех тех, кто пляшет под их дудку. Я надеюсь, каждый из здесь присутствующих, понимает, что пощады от чистых не дождется. Ни вы, ни кто-либо из ваших людей. Если вы готовы воевать за свои жизни и жизни подчиненных, мы с ребятами к вам присоединимся. Когда говорю «воевать» я не имею ввиду «выйти в поле и тупо броситься под пули». Ну, или под эту их ворожбу светлую. У вас мало оружия и мало обученных людей. Мы должны победить хитростью, изворотливостью. Умом. Можете назвать это подлостью, если хотите — я не считаю подлостью любые действия против таких врагов. Все должны хорошо подумать…

— Да хорош распинаться, трибун, — не выдержал Доменико. — Тут все всё и так понимают, уговаривать не надо. Думать готовы, к предложениям открыты, и даже в поле выйти, если другого выхода не будет, не побоимся. Так что давайте к делу, времени у нас, я так понимаю, немного совсем. Хотелось бы, кстати, знать, сколько точно.

— Очень правильный вопрос, — согласился Рубио. — Северин, ты уже отправил кого-нибудь, чтобы нам выловили пару жандармов или чистых? Надо бы уточнить у них.

Мануэль, похоже, хотел подколоть центуриона, однако не вышло:

— Отправил, две команды. — Кивнул Северин. — Вооружил их из вашего локомобиля, уж прости что не спросясь. У вас вооружение лучше, чем все, что у нас есть. Револьверы те же…

— Все правильно сделал, — отмахнулся старик, — мы их не на продажу везли. Значит, будем ждать результатов. А пока давайте подумаем, как встречать чистых. И где. Центурион, у тебя карта есть?

Наблюдать за Рубио было интересно. Он, конечно, отнекивается от руководства, говорит, что он больше не трибун и вообще не в армии… но привычку так легко не изжить. Старик, стоя над картой, чувствовал себя как рыба в воде, это было заметно невооруженным взглядом.

— Так. — трибун, постоял с полминуты над картой, после чего принялся задавать вопросы: — Как вы полагаете, какой дорогой будет подходить подкрепление чистых?

— И думать нечего, по железной дороге, — Доменико ответил без раздумий, остальные присутствующие поддержали согласным мычанием. — Предлагаете встретить их заранее, трибун?

— Это самое очевидное решение, — согласился старик. — Устроить нападение на поезд, расстрелять сколько сможем, пока не опомнились и не повыскакивали из вагонов и быстро убраться. Скольких-то в любом случае побьем.

Я вообще-то старался помалкивать, но тут не выдержал, спросил:

— А почему вы не хотите заложить под пути мину и подорвать, когда поезд будет проезжать?

Вокруг стола воцарилось недолгое молчание. Показалось даже, что я сказал что-то не так — особенно после того, как Рубио, прищурившись, принялся меня разглядывать, будто я представитель какого-нибудь редкого, доселе неизвестного вида животных.

— Я понятия не имею, что означает слово «мина», но в целом мысль понял, — наконец заговорил старик. — Мысль хорошая и настолько простая в своей очевидности, что даже стыдно. Оправданием служит только то, что Римская империя не воевала с крупными государствами, в которых есть железная дорога. Мне, например, доводилось только на африканском континенте воевать, когда негритянские племена собрались, чтобы провинцию Та-Кемет пограбить. Но мы их вглубь страны не пустили. Так что такое мина? — резко переспросил старик. Он меня точно в чем-то подозревает. Любопытно было бы узнать, в чем именно. Наверняка что-то крайне интересное придумал, однако сейчас не до того:

— Ну, мина — это заряд взрывчатого вещества который закладывают в штольне, например, чтобы разбить породу. Мне отец рассказывал, — отмазка, конечно, так себе, но ничего получше я под взглядами командиров бунтовщиков придумать не смог.

— Я всегда думал, что это называется просто «заряд», — удивился Доменико, приподняв бровь. Вот он, в отличие от Рубио, никаких подозрений насчет меня не выказывал. Просто так сболтнул, но очень неудачно, потому что взгляд старика после слов эквита стал только еще более подозрительным. — Вот только с взрывчаткой ожидаются некоторые трудности. У нас нет столько пороха, чтобы повредить пути.

— Тем не менее, идея очень перспективная, — протянул старик.

— И необязательно пороха, — я опять не удержался от того, чтобы добавить: — Можно любое другое взрывчатое вещество…

— Это например? — полюбопытствовал триарий.

— Откуда мне знать? Я слышал, в горных работах нитроглицерин используется. Или, например, селитра хорошо взрывается, если инициировать взрыв чем-нибудь другим. Не уверен насчет пороха, но тот же нитроглицерин — точно подойдет. Ее же не только для производства пороха используют, но и для удобрений.

— Я смотрю папа твой основательно тебя учил, — криво ухмыльнулся Мануэль. — Про селитру я не знал, а раз ее селяне используют, то и добыть будет проще.

Родители действительно старались не забывать о моем образовании. Школа была мне недоступна как неблагонадежному, не говоря уже об университете, но какое-то базовое образование я получил. Пожалуй, даже на уровне выпускника грамматической[42] школы. С чтением и письмом после того, как выучил язык справиться было несложно — латынь удобный язык в этом плане. Со счетом тоже никаких проблем не возникло. Хоть я и старался сдерживаться, родители все равно в какой-то момент заподозрили меня в гениальности. Правда, это заблуждение у них быстро прошло, как только мы начали касаться тем и предметов, с которыми я не был знаком в прошлой жизни. Тем не менее, учился я старательно, и потому в самом деле освоил несколько больше, чем обычный мой сверстник — больше, конечно, за счет знаний из прошлой жизни, чем благодаря своим талантам.

Обсуждение, пока я предавался воспоминаниям, свернуло к вопросам обороны. Как назло, у меня и здесь было, что сказать. Здесь до сих пор в ходу тактика рассыпного строя, удобная против дикарей или для подавления крестьянских восстаний, но уж точно никуда не годная в бою с вооруженным скорострельными винтовками противником. Тут, пожалуй, и стрелковые цепи стали бы откровением, что уж говорить о привычных окопах… Нет, если выбьем себе передышку, я обязательно попробую поделиться своими «глубокими» знаниями военной тактики, но как-нибудь аккуратненько. А то уже и так страшно представить, что обо мне думает Рубио.

Между тем, там и без меня довольно дельные вещи предлагали. Например, металлурги придумали натянуть вдоль берега проволоку с консервными банками в несколько слоев. Получится такая сигнализация на случай, если чистые или жандармы решат перейти на наш берег тайно. Чего-чего, а проволоки у бунтовщиков было вдосталь — не удивительно, на металлургическом-то заводе. Это, понятно, после того, как Мануэль ультимативно потребовал расположить по берегам через каждые пару сотен футов посты с наблюдателями.