Читать книгу "Кинк. Право на удовольствие - Тальяна Орлова"

Его орган был каменным — быть может, предыдущие наши действия его возбудили до такой степени. И слишком большим, а у Володи сдавали нервы, потому он подавался в меня почти так же резко, всаживая довольно глубоко. Я не могла стонать, но от ощущений разрывалась на части. Володя схватил за волосы, сжал кулак на затылке, уже не сдерживаясь. Его дикая ярость отчего-то была немыслимо приятной — он брал меня точно так же, как делал Артем. От таких эмоций ноги подкосились, но мне, конечно, упасть или осесть не позволили.

От жуткой пошлости своего положения я ощутила немыслимый прилив возбуждения, и оргазм приближался быстрее, чем раньше. Я уже неконтролируемо вцепилась пальцами в его ягодицы, но Володя воспринял по-своему и замер:

— Прости, увлекся, я постараюсь держать себя в руках.

Толчки сзади заставляли меня все равно насаживаться ртом на его орган, но теперь посасывала я, хотя вряд ли контролировала язык. Появился солоноватый привкус на головке. Чрезвычайно заводило и то, что Володя судорожно сжимал мои волосы, отпускал хватку, когда опомнится, но надолго его не хватало, а от моих движений его выдержка становилась все слабее.

И я кончила первой, это казалось немыслимым. Обмякла, но Артем зарычал:

— Нет-нет, милая, еще не все.

Спазмы внутри не заканчивались, а будто нарастали. Володя все же толкнулся в меня и подался назад, хотя струя спермы выплеснулась внутрь. Член изо рта не исчез, я по инерции посасывала и облизывала, не в силах ухватиться за остатки разума.

Выпустить уже обмякший член изо рта и осесть на пол мне удалось лишь после того, как и Артем испытал оргазм. Володя рухнул рядом со мной, судорожно целуя в плечо, в шею, скулу, но я долго не могла сосредоточиться. Видела, как Артем неспешно стягивает презерватив, идет к корзине для бумаг, застегивает ширинку. Мы трое все время оставались практически одетыми, но какие же острые эмоции! Если такое же провернуть обнаженными, то я, наверное, вообще рискую свихнуться. Артем присел перед нами на корточки:

— Лиля, на тебя что заказать?

— В каком смысле? — я даже лицо его видела мутно.

— Я пойду все-таки пройдусь по клубу, гляну, есть ли свободный столик в ресторане и сразу сделаю заказ, чтобы не ждать. Вы пока в душ, я недолго.

Я с трудом мотнула головой:

— Нет, мне домой надо. Я прямо сейчас усну.

— Не глупи, — Артем улыбнулся и заправил мне прядь за ухо. — Спи здесь, утром отвезем. Ужин тогда сюда принесу. Володя, поможешь? Кажется, мы ее вымотали.

Я непроизвольно отодвинулась от Володи, который до сих пор меня прижимал и целовал, куда придется. Не воскликнула, а кое-как прошептала:

— Не надо мне помогать. Я больше не могу заниматься сексом.

Мне рассмеялись прямо в волосы:

— Можешь. Но настаивать не буду. Даже в душ с тобой втискиваться не стану, если не хочешь. Или все-таки сначала спать?

— Спать, — подсознание выбрало за меня, а уже сама я добавила: — Теперь мое условие — сегодня меня больше не трогайте, я, кажется, закончилась…

Не знаю, почему я чувствовала настолько мощное физическое истощение. Вероятно, затянувшийся оргазм, который продолжался почти до того самого момента, как нас догнал Артем, вытянул из меня всю энергию. И сопротивляться не стала, когда Володя унес меня на широкую кровать в комнате за гостиной. Уже сквозь дремоту я слышала, как он напевает в душе. Слышала, слабо улыбалась и не думала просыпаться.



Глава 22

Проснулась от шепота Артема:

— Не буди, не надо. Проснется, если проголодается. Лиля просто еще не перестроилась на ночной образ жизни, как мы.

Мужчины расселись с едой в кабинете, оставив дверь в комнату ко мне приоткрытой. Говорили негромко, чтобы не тревожить, но явно не опасались, что я что-нибудь услышу. Мне действительно захотелось перекусить, но еще нравилось нежиться в постели и прислушиваться к их спокойным голосам.

Они обсудили какие-то цифры, беззлобно поругались по поводу авансовых платежей за сигнализацию, потом договорились о компромиссе и надолго притихли. Володя вдруг сменил тему, после чего я подобралась и стала слушать внимательнее:

— Артем, думаю, это стоит обсудить хотя бы друг с другом. Лиля не считает наши отношения серьезными.

— Не дави на нее, — ответил тот. — И зачем прямо сейчас давать определения тому, что происходит?

— Мне нужно их давать! — Володя чуть повысил тон, но сразу сбавил. — Хотя бы для того, чтобы не переживать, что завтра она сорвется и побежит набираться впечатлений с кем-нибудь еще.

— Мы точно про одну и ту же женщину говорим? — Артем усмехнулся. — Глупостями голову не забивай. Она не из легкомысленных телок, ведущихся на твои часы или смазливую рожу. Не обманывайся ее сегодняшней раскованностью, ее пока бесконтрольно прет, но прет только от нас. Переустановка программы — ее явно воспитывали и настраивали, как она подарит себя единственному и всю жизнь ему будет верна. Не мы виноваты, что тот единственный оказался идиотом. Но и ей сейчас сложно: после такой программы влюбиться сразу в двоих. Но что будет дальше, от нас с тобой зависит…

Я сжалась от того, что Артем вместо меня обозначил чувства, хотя легкую влюбленность я все-таки отрицать не могла. Володя закончил фразу за него:

— И мне так казалось. Но она не считает наши отношения серьезными. Больше того, она их вообще отношениями не считает. Артем, открой глаза, для нее мы просто два классных любовника! Ее прет, она сама уже бежит навстречу, ведется на что угодно, но не больше того.

— Для начала неплохо. И что тебя не устраивает?

— Само ощущение! — Володя голос снижал, чтобы не кричать, но давление чувствовалось. — Я не хочу наполовину, и без того с тобой вынужден делиться. Но тогда эта жертва показалась оправданной: решил, что лучше уж мы вдвоем получим Лилечку целиком, чем я один, но только частично. Видел бы ты, как она сегодня с какими-то пьяными кретинами перешучивалась! А они-то херы навострили — и зуб даю, что подкатили бы посерьезнее, если бы я не появился.

Артем недолго помолчал, и судя по тону ответа, продолжал улыбаться:

— Так и радуйся. Еще недавно ее не замечали, а уже скоро будут шеи на улице сворачивать. Девочка хороша, но становится такой, от которой все кобели в округе по стойке смирно будут замирать. Так радуйся, что мы с тобой успели ее перехватить до того, как она это осознала.

— Я и радуюсь. А пока занимаюсь этим бессмысленным мероприятием, ты поговори с ней. Только ты умеешь с бетонной миной самое важное открыть. Пусть знает, что у нас отношения, и пусть будет в курсе, что я оставляю за собой право свернуть шею любому кобелю рядом.

— Зачем? Чтобы испугать ее?

— Ага. Пусть боится. И пусть знает, что мы встречаемся. Она со своим безхуевым и безмозглым муженьком жила — и называла это серьезными отношениями, так почему бы ей не начать воспринимать всерьез тех, кому она реально нужна?