Читать книгу "Второй шанс. Книга 3 - Юлия Ляпина"

Юнга потоптавшись у печи, неожиданно обнаружил навык и желание резать из дерева шкатулки, удивительные игрушки, рамки для зеркал и вычурные гребни. Для его рукоделия мы расчистили маленькую веранду, и он пропадал в своей новой мастерской целыми днями, позволяя оборотистой Кахре сбывать свои изделия.

Я же словно впала в спячку – ела, спала, много гуляла по присыпанному снегом саду.

Зима уже не скрывала своей тяжелой поступи – по утрам деревья напоминали драгоценности, сияя искристым инеем, а вместо ярких пичуг на ветвях стрекотали сороки. Тихое время, наполненное запахами дыма, горячего грога и пирогов.

Городские холостяки быстро проведали о появлении новой жительницы. Вначале присматривались. Расспрашивали обо мне служанок и хозяйку дома. Потом начали поджидать на площади возле рынка.

Первые дни я ходила по городу с матушкой Тексой. Почтенная вдова укутанная в свою мрачность как в черный потертый плащ, показывала мне лавки и рынки, водила в гости, знакомила с горожанами. А еще ехидно и метко комментировала местных «женихов»:

– Этому не жену надо, а дойную корову. Не смотри, что с виду скромник такой, днюет и ночует у мамаши Пинты в игорном доме.

Я удивленно смотрела на чистенько и бедненько одетого мужчину и спрашивала:

– Разве он не женат? Кто же его одевает?

– Нянька за ним ходит. Старая уже, а все своего «мальчика» облизывает. А вот взгляни на красавца!

По улице действительно вышагивал жгучий брюнет с карими глазами. Высокий рост, тонкая талия и красивая осанка привлекали к нему внимание всех горожанок. Матушка Текса пренебрежительно фыркнула:

– Называет себя князем Горицким, утверждает, что знатностью рода может сравняться с графом Омнушем! – в голосе старушки звучало искреннее презрение.

– А на самом деле? – меня уже начал развлекать этот променад потенциальных женихов.

– А на самом деле его мать загуляла с проезжим гостем. Кто он такой был и не ведаю, но красавец видать, раз сынок такой получился. Жил бы тихонько, глядишь бы в люди выбился, а так – коней изредка объезжает, да богатую невесту ищет.

– Получается, здесь сейчас гуляют те, кому мои деньги интересны? – усмехнулась я.

Для жизни в городе я тщательно маскировалась – волосы убирала в черный платок, чтобы под шляпой казалось, что волосы у меня темные. Наносила немного грима, превращавшего меня в грубоватую горянку – черные брови, смуглая красноватая кожа, цвет глаз меняла зельем выходя на улицу.

Одежду приходилось носить «женскую» – юбки, блузки, тальмы и пелерины, однако все вещи были намеренно просторные. Мне не хотелось раньше времени выдавать свое положение. Тем удивительнее было для меня внимание потенциальных «женихов».

– Верно, деточка, почуяли стервятники добычу, вот и кружат. Ты лучше к парням поскромнее присмотрись. Для семейной жизни нужен человек надежный, верный… – тут матушка Текса ударилась в воспоминания о своем покойном муже, рассказывая какой он был добрый, умный и хороший, так что мне оставалось только кивать головой, не вслушиваясь в ее пространные речи.

Женихи меня совершенно не интересовали, но слова старушки разбередили сердечную рану. Вайнор в моих глазах был именно таким: добрым, умным, надежным. Наверное, его уже окружили придворные красавицы и он не проводит ночи в одиночестве, но я не могла его упрекнуть даже в этом – ведь он долгое время считал, что я умерла. А теперь? Ищет ли он меня? Или я убегаю от собственной тени? Грустные размышления заставили меня совсем приуныть.

Выговорившись, матушка Текса повернулась домой, шуганув по пути еще парочку помятых мужчин, провожавших меня взглядом.

Учитывая такой нездоровый интерес местных холостяков, одна я из дома не выходила, то Гурана с собой звала, то хозяйку дома. А потом придумала как отвадить самых сребролюбивых: попросила матушку Тексу пожаловаться местной лавочнице, что съемщица задерживает плату за дом, ждет мол пока парнишка-слуга заработает.

Самые настойчивые кавалеры тотчас испарились, а Жарис хохотал вместе со мной, когда наша расторопная кухарка принесла с базара свежие сплетни.

Все что зарабатывал юнга, он откладывал на покупку своей мастерской. Лишь несколько монет каждую неделю выкладывал на стол – за еду и аренду. Я всегда принимала эти деньги – парень становился взрослым и ответственным, перерастал свой страх вновь оказаться в одиночестве.

Когда же монетки подкапливались мы с матушкой Тексой шли в книжную лавку и покупали там красиво расписанную азбуку, или модный дамский каталог узоров для вышивки. Книги «случайно» появлялись за вечерним пирогом у камина, и Жарис знакомился с модными узорами или красиво вписанными буквами, думая, что просто отдыхает от длинного трудового дня.

Дни проходили хорошо, а вот ночью мне становилось страшно и одиноко. Я не могла уснуть, бродила от окна к двери, грызла сушеные яблочные дольки и старалась заснуть. Обычно это удавалось лишь к утру, но потом я могла дремать едва ли не до обеда.

В одну из таких бессонных ночей мне приснился Вайнор. Сначала я видела его в роскошных одеждах на пиру, потом яростно сражающимся с кем-то невидимым, а затем он представился мне лежащим на своей огромной королевской кровати совершенно бледным и обессиленным.

Проснулась я в слезах: что с ним? Он болен? Или ранен? Ему нужна помощь? Что-то бессвязно лепеча, я вихрем слетела со второго этажа на первый и была поймана в дверях кухаркой.

Призвав на помощь Гурана, девушка усадила меня в кресло, налила в кружку теплый сбитень, заставила выпить. А убедившись, что я пришла в себя полчаса гневно отчитывала за неосторожность. Когда ее слова, наконец достигли моего слуха, я удивленно подняла голову:

– Кахра, так ты знаешь, что я беременная?

Девушка не смутилась:

– Давно знаю. Моя мать в этом городе повитухой служит, вот и я на непраздных нагляделась.

Пришел мой черед растеряться:

– Так почему ты в кухарки пошла? Повитухи хорошо зарабатывают…

– Да где там, – отмахнулась Кахра, – городок маленький, случается конечно, что чуть не каждый день зовут, но редко. А нас у матушки двенадцать…

– Ух, крепкая должно быть у тебя матушка! – восхитилась я. – В деревнях бывало, женщины рожали и больше, но даже у самой счастливой матери не все дети доживали до трех лет.

Кухарка невесело усмехнулась:

– Матушка вообще не рожала, не смогла ни разу понести, а нас ей под двери подкидывали.

– Ох, прости, я не знала!

– Матушка нас всех любит, всех детьми зовет. Да только ей полгода назад опять маленького на крыльцо положили. Вот мы старшие и стараемся поскорее сами устроиться, чтобы ей не так тяжело было.

Рассказ кухарки меня успокоил, вернул из сонного ужаса в реальный мир с его заботами и проблемами:

– Значит твоя матушка повитуха? – улыбнулась я отпивая из кружки, – Надо бы мне с нею познакомиться, сама видишь, ее помощь скоро понадобится.