Читать книгу "Наречённая ветра - Литта Лински"

— Эй, Кариса, ты полегче, — товарка рыбницы вроде шептала, но так, что можно было расслышать на другом конце рынка. — Есть у ней уже кавалер, да не из простых, — она кивнула на Инослейва. — Да и сама она явно не нам чета, на платье-то посмотри.

Кариса испуганно замолчала.

— Не волнуйтесь, дамы, — Инослейв изобразил обаятельную улыбку. — Мы не держим зла на ваше простодушие. Напротив, с интересом послушали бы еще про то, что у вас тут творится.

— А сам-то не видишь, что творится? — женщина хапнула яблоко со своего лотка и смачно откусила. — Доконал нас проклятый ветер, вот мы и послали его в бездну, а он возьми да и провались.

Глава 32

Огонь и вода

Эвинол всегда любила путешествия и жалела, что положение принцессы делает их не очень-то доступными. Она никогда не покидала пределов Илирии, даже ради сватовства найеннского принца. Он приехал сам, чтобы засвидетельствовать почтение юной невесте и подписать бумаги, скрепляющие их помолвку. Какое-то время Эви с интересом ожидала поездки в Найенну, куда хотел отправить ее Фарн, но так и не дождалась. А после смерти брата всякие мысли о путешествиях утратили смысл.

И вот теперь она нежданно-негаданно оказалась в чужой стране. Отчего же ей так не по себе? Отчего хочется оказаться подальше от этих смуглых, темноволосых неприветливых людей? Почему столица Кьерры, полная светлых красивых зданий, утопающая в цветах и зелени, кажется зловещей? Неужели дело только в отсутствии ветра, тяжелом воздухе и духоте? Хотя разве этого мало? Без ветра неприятные портовые запахи добрались даже до центральных улиц: пахло гниющими водорослями, тухлой рыбой и еще какой-то гадостью. Кроваво-красное солнце, светившее сквозь пыльную завесу, пугало и наводило на нехорошие мысли.

Неудивительно, что люди здесь такие мрачные и злые. Они с Инослейвом только по дороге от рынка до центра наткнулись на несколько драк и даже стали свидетелями ссоры аристократов, переросшей в бой на мечах. Город, переполненный людьми, бурлил, как котел на медленном огне, и Эвинол хотелось оказаться подальше от этого варева.

— Инослейв, — обратилась она к ветру, — вряд ли мы узнаем что-то еще. Все говорят одно и то же. Похоже, здесь все — от детей до стариков — страстно ненавидят Инниаль.

— Да уж, — он рассеянно кивнул, думая о чем-то своем. — Эх, не ценят людишки своего счастья. Им бы под власть Ларишаль или Тантарин, вот тогда бы они взвыли.

— Думаешь, Инниаль проявляла к ним большее милосердие?

После всех этих разговоров о жертвах и штормах, младшая сестра Инослейва уже не казалась Эви доверчивой бедняжкой, угодившей в западню. Вон до чего довела людей на своих землях! И если ее кто-то где-то мучает, то она лишь получает по заслугам. Подобные мысли заставили Эвинол устыдиться собственной кровожадности. Очевидно, и на нее пагубно влияла тягостная напряженная атмосфера вокруг.

— Давай вернемся, — попросила она, касаясь руки ветра.

— Пожалуй, ты права. Однако стоит прежде заглянуть в какую-нибудь таверну или гостиницу, чтобы ты погрелась и поела перед долгой дорогой.

— Долгой? — удивилась Эви. — Но ведь все эти переходы занимают не так уж много времени.

— Я подумал, что лучше нам добраться из Кьерры в Илирию обычным путем, раз уж границы владений ветров мне больше не преграда.

— Но почему?

— Потому, что ты плохо переносишь барьеры между обителями ветров и при этом довольно легко пересекаешь границы между нашим миром и миром людей. Следовательно, проще доставить тебя в Илирию, раз уж она по морю граничит с Кьеррой. Или тебя страшит столь долгий путь над морем?

— Вовсе нет, — она энергично замотала головой, стараясь убедить скорее себя, чем ветер, что длинная дорога ей нипочем.

— Тогда пошли кормить тебя и отогревать, — и он так уверенно потащил ее, будто знал все приличные заведения в городе.

Гостиница, которую выбрал Инослейв, и впрямь оказалась вполне пристойной и уютной. Правда, и здесь люди выглядели усталыми и безрадостными. Посетители по большей части ели молча, уставившись в свои тарелки и кружки. Впрочем, это обстоятельство скорее радовало: разговорами Эви была сыта по горло. Инослейв заказал для нее тушеную рыбу с овощным гарниром, ореховый пирог и чай с пряностями, без малейшего зазрения совести расплатившись деньгами, украденными на рынке. Согревшись, наевшись и отдохнув, Эвинол ощутила, что ее клонит в сон.

— Хочешь, останемся здесь и заночуем? — заботливо спросил ветер.

— Дай-ка мне кошелек, который ты стащил у торговца, — попросила Эви. — Так я и думала. Здесь не хватит денег на то, чтобы снять комнату на ночь в такой гостинице.

— Неважно. Мы вовсе не обязаны платить. Исчезнем поутру и все.

— Ты совершенно бессовестный, — сонно пробормотала она. — И похоже, я ничуть не лучше. Принцесса-воровка. Давай останемся.

Так они и поступили. Приличный вид гостей ввел хозяина в заблуждение и усыпил его бдительность. Он проводил их в одну из лучших комнат, по дороге сетуя на безветрие. Эви, не раздеваясь, плюхнулась на кровать, а Инослейв уселся в кресло напротив.

— Я разбужу тебя на рассвете.

— Угу, — Эвинол еле разомкнула губы, чтобы ответить.

* * *

— Эви, проснись! Вставай же!

Она с трудом открыла глаза, не понимая, где находится. Окружающая темнота дрожала от грохота. Отчего-то было жарко, трудно дышать и хотелось пить. Но не так сильно, как спать. Считая всю эту кутерьму недостойной внимания, Эви вновь закрыла глаза и натянула одеяло на голову.

— Эви, проснись, говорю тебе! — Инослейв вновь безжалостно вырвал ее из мира снов, куда она успела вернуться на мгновение.

— Ну, чего тебе? — жалобно протянула она. — Я спать хочу! Мне плохо!

Грохот продолжался. Похоже, кто-то ломился в их дверь. Или в соседнюю.

— Господа, горим! Пожар!

Мутное сознание не желало различать сон и реальность, оно жаждало лишь одного — тишины. Сквозь сон Эвинол ощущала назойливое тормошение: ее крутили, хватали, куда-то тащили. Очнулась она от резко нахлынувшего холода. Инослейв стоял на подоконнике и держал ее на руках, закутанную в одеяло, за которое она так упорно боролась. Темнота комнаты теперь освещалась рыжими всполохами. Оранжевые языки лизали дверь, яркими ручейками бежали по полу.

— Что это? — уже задав вопрос, она поняла, как глупо он прозвучал.

— Это пожар, Эви. Давай спустимся.

Они спустились вниз и, обойдя здание, оказались напротив входа.

Вокруг горящей гостиницы толпился народ. Тут были и перепуганные, кое-как одетые постояльцы, и соседи, и праздные зеваки. Пара мужчин сдерживала хозяина, порывавшегося ринуться внутрь, спасать свое добро. Из обрывков звучавших вокруг взволнованных разговоров не составило труда понять, что произошло. Двое постояльцев, засидевшись в общем зале допоздна, повздорили и устроили драку. Один из дерущихся ненароком перевернул скамью так, что она одним концом угодила в очаг. Сухое дерево быстро занялось, и огонь перекинулся дальше.