Читать книгу "Вендетта - Лана Мейер"

Он не дождется этого.

Не говоря ему ни слова, я оделась в свою прежнюю одежду, замечая свое отражение в одном из зеркал.

Вот так принцесса снова стала золушкой. Карета превратилась в тыкву.

А принц всегда был последним подонком, который полюбил Золушку только за ее внешность.

Этот дом, вылизанный до блеска – мишура. Этот вид за начищенными панорамными окнами… Все сладкое, приторное, ненастоящее.

Кейд… Всего лишь высокомерный сукин сын, который еще не наигрался в песочнице.

Но я не могла осуждать его. Даже сейчас я не считала себя кем – то лучше него. Кейд убивал меня словами и поступками, а я годами была сообщницей в более жутких преступлениях.

– Ты в порядке? – Слова Кейда звучали с издевкой. Но выглядел он так, как будто все утро потирал ручки в предвкушении моей истерики, крика и негодования по поводу его свинского поступка, а теперь его оставили ни с чем. – Даже не возьмешь деньги?

Я не прикоснулась к купюрам, которые он мне оставил. Без понятия, как я буду добираться до Бруклина, когда в кармане ни цента.

– Пошел. К. Черту. – Если бы можно было бы убивать взглядом, Кейд бы сейчас лежал на полу своей кухни. Перед тем, как я вышла за дверь, его глаза вспыхнули ответной ненавистью, и даже в этот момент я чувствовала, как мне трудно от него уйти.

Глаза Кейда не врали. В них не было и толики того равнодушия, которое было в его словах.

Глава 20

Роксана

Кейд жил недалеко от клуба, поэтому первым делом я отправилась туда, чтобы занять у кого-нибудь денег. Вряд ли в утреннее время там есть кто-то из девочек, но, может, надо мной сжалится один из барменов, который задержался после утренней смены.

Только сейчас я вспомнила, что когда на меня напали, у меня был рюкзак с рабочей одеждой и кошельком. Я не припомню, чтобы видела его после этих событий. Либо его украли, либо Кейд его припрятал… Но зачем?

Чтобы я вернулась за рюкзаком?

Я не настолько глупа, чтобы снова поддаваться на его провокации.

Несмотря на все мысли, которыми я пыталась обругать Кейда, в груди саднило, как от открытой раны. У меня было такое чувство, будто мне меж ребер воткнули нож и медленно вкручивали его в плоть, постоянно дергая рукоятку.

Все сильнее и сильнее.

Дороги я не разбирала, от накопившихся слез перед глазами все расплывалось: людные нью-йоркские улицы; желтые такси, сигналившие всем подряд; разряженные ковбои на Таймс Сквер… Я начинала ненавидеть этот город, в котором со мной не случалось ничего хорошего.

Тысячи людей мечтают жить в Нью – Йорке, я же хотела совершенного другого. Уехать из города было моей необходимостью, но пока Дилан не достиг совершеннолетия, я навсегда была привязана к этим улицам, пропитанным моим прошлым.

В клубе было тихо и пустынно – на глаза лишь изредка попадались сотрудники клининга, и ни одного бармена на рабочем месте. Охрана была не особо разговорчива, поэтому я направилась в гримерную, надеясь встретить там девочек или Оливию, которая уж точно не откажет мне в помощи.

В гримерной не было ни души. Разбросанная косметика на многочисленных столиках, горы одежды, разбросанные как попало. Подойдя к стулу со своим именем, я вгляделась в свое отражение.

Раздевшись до белья, в котором выступала на сцене, я обхватила предплечья руками, вспоминая ночь, проведенную с Кейдом.

Я ничего не понимала в этом мире.

Люди – чудовища, которые обманывают и предают друг друга. Они рвут друг другу души, насилуют тела и делают это снова и снова, пока не наступит перенасыщение…

Мое тело было моим домом. Последние несколько лет я никого в себя не пускала. Я по кусочкам восстанавливала свой внутренний мир, искаженный горечью от потери родителей и годами жизни, проведенных с такими людьми как Майкл. В какой-то момент я поняла, что мои тело и душа – это единственное, что принадлежит только мне. И я должна любить их такими, какими они есть, даже если никто не любит. Я не могла и не хотела заниматься сексом. Это было бы все равно что впустить первого встречного в свой дом.

А они все приходили сюда. Раньше. Не снимали на пороге обувь, топтались на моем любимом ковре, сотканном из надежды на лучшее, и пили из моих фарфоровых чашек, под названием «честь» и «достоинство». Эти парни плевали на то, чья это была квартира, чье же это было тело… Они просто хотели «погостить» и уйти, отправившись на поиски нового дома на одну ночь.

Мужчины – путешественники.

Я не уважала себя, когда позволяла им переступать через порог моей души.

А тут Кейд… Я держала дверь запертой и для него, но он, сука, имел к замку ключ и вошел без разрешения.

Но он ухаживал за квартирой.

Защитил от землетрясения, разрушения и цунами. Полил цветы под названием «женственность» и «любовь», и они расцвели, потянув к нему свои нежные лепестки.

Кейд был тем самым недостающим элементом уюта в моем доме. Избавлением от одиночества, поддержкой, опорой и фундаментом.

А еще он был актером, который отыграл свою роль и, наплевав на все цветы, устроил в квартире хаос.

Но самое обидное – что он не ушел из моего дома как те, другие.

Он по – прежнему сидел там, вальяжно раскинув ноги на моем диване.

Осознав все это и четко представив картину Кейда, который не сделал ничего, чтобы завоевать мое сердце, но завладел им, я рухнула на пол.

Глядя на свои синяки, которые оставили мои обидчики, я плакала еще громче, до сих пор ощущая поцелуи Кейда в этих местах.

Я бы окончательно утопилась в жалости к самой себе, если бы из коридора бы не послышались тяжелые мужские шаги. Захлебываясь, прерывая слезный поток, я немедленно протерла свои заплаканные глаза и встала с пола.

– Кто здесь? – Дерек появился на пороге гримерной и улыбнулся мне. Он был одет в белый костюм и розовую рубашку. – Ты плакала?

Он присмотрелся к моим покрасневшим щекам и намокшим ресницам. Глупо было скрывать правду, Дерек только что слышал, как я здесь завывала. Унизительно.

– Да, – небрежно бросила я, потирая свои синяки. – Я упала… Набралась синяков и жуткой боли.

– Да? – Он подозрительно вскинул бровь. – Не похоже на синяки от падения. Может… Возьмешь выходные? Неделю. Такие синяки ничем не замазать.

В его голосе не было заботы – скорее, интерес к тому, что со мной произошло.

– Да, конечно. Спасибо, мистер Уайлд. – Тут я вспомнила то, зачем вообще пришла в клуб. – Мистер Уайлд. Это может показаться странным, но… Меня обокрали и забрали деньги. Мне даже не на что вернуться домой. Карточка тоже утеряна. Я хочу попросить вас восстановить ее… И не могли бы вы дать мне денег на проезд?