Читать книгу "Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час - Рыжая Ехидна"

Казалось бы — вот он идеальный момент, чтобы ученики изменили свое отношение к учителю. И когда на растерянных лицах подростков начали расцветать едва-заметные улыбки от понимания, что несмотря на всю свою колючесть, Реджинальд не считает их отбросами, а вовсе даже наоборот, мужчина одной фразой перечеркнул всё вышесказанное:

— … мы поспорили, что к весне мои ученики будут читать и считать лучше, чем деревенские!

Подростки буквально взвыли в голос после такого заявления.

— Очень опрометчивое решение, с вашей стороны, — осторожно делаю замечание, под умоляющими взглядами горе-учеников, словно ступая на минное поле — главное, никому мозг не взорвать своими речами, а то тут несколько потенциальных смертников. — Деревенские посещают школу не первый день, а наши только-только привыкают к систематическому обучению.

Реджинальд остановился так резко, словно впечатался в невидимую стену и прошелся по застывшим как статуи детям неверящим взглядом.

— Вы что, вот так, без боя сдадитесь? Проиграете этому деревенскому олуху, который вас и за людей не считает?

— А мы с ним и не спорили! — высказал всеобщую позицию Фырк. — Вы поспорили, вот и отдувайтесь сами! Мы не можем столько времени тратить на ваши уроки, да, парни? — под перекрестными взглядами Фырка, который благодаря вольной жизни был куда более смелым и Реджинальда, который вот-вот прожжет в мальчике дырку, несколько товарищей несмело кивнули.

— Так… — протянул мужчина и возобновляет движение в абсолютной тишине. Все ждали взрыва, но вместо этого он раздумывает пару минут, после чего странно улыбается, останавливаясь напротив кучки протестующих. Сейчас выдаст что-то…

Казалось, воздух сгустился, а напряжение, витающее в воздухе, можно было пощупать. Все воспитанники, даже смелый Фырк, втягивали головы в плечи, страшась грядущего. И чуть было не свалились на пол, когда Реджинальд с вызывающей ухмылкой озвучил условия:

— На конкурс отправлю десять лучших учеников — каждый получит сотню баллов. А тройка лучших по результатам соревнования разделят тысячу баллов!

Дети переваривали информацию. Все поняли, что баллов много, но насколько много посчитать не получалось — не видели всего масштаба.

— То-то и оно, да парни? — съязвил Реджинальд, наблюдая за растерянностью подростков. — Умей вы считать, то сразу поняли бы ценность моего предложения! Так, сколько денег на кону? — невозмутимо обращается преподаватель к внимающей аудитории и нагло усмехается.

— Дохрена! — ошалело высказался Шон. — Я участвую! — выкрикнул во всю мощь своих легких и тут же спохватился: — Ой! — захлопнул рот и прикрыл его руками, смотря на меня извиняющимся взглядом.

Дохрена — не то слово, которым можно описать предложение Реджинальда, так что с ребенком я была солидарнаа, разве что показывать этого не собиралась. Поэтому нахмурила брови и грозно взглянула на Шона, чтобы не повадно было, а тот мышкой-мышкой, спрятался за спинами товарищей.

— Леди Риштар, это правда? — в отличие от Шона, многие отнеслись к этой затее скептически. — Вы нам дадите столько баллов?

— А при чем тут я? — делаю жест, словно умываю руки и перевожу все стрелки на затейника года. — Вам пообещал преподаватель, вот с него и спрашивайте.

Дети недоверчиво косятся на мужчину, а Реджинальду хоть бы хны, он даже не смутился. Вместо этого, словно заправский фокусник, достаёт из внутреннего кармана плаща мешочек с монетами и протягивает мне.

— Это хватит на две тысячи баллов? — абсолютно ровный голос, словно сумма в мешочке — пустяк, и таких кошельков у него по десять в каждом кармане.

Развязываю тесемки и пробегаюсь пальцами по золотым монетам под пристальми взглядами юных акулят.

— Даже несколько больше…

— Оставляю это у вас, — заявляет Реджинальд, а сам отслеживает реакцию учеников: — в качестве гаранта, что я не нарушу слово. Но готовы ли вы трудиться не покладая рук, чтобы получить приз? Что скажете, обсудим новое расписание?

Позже, в моем кабинете, я и Реджинальд обсуждали сложившуюся ситуацию с глазу на глаз. Я выразила свои сомнения по поводу нереально коротких сроков — да, уже сейчас у учеников были какие-то знания в головах и то, совместными стараниями не только Реджинальда и Паулы, но и всех остальных воспитателей. Детям оказывали содействие как я, так и Гевин с Ульхом, а так же Васила, Марьяна, Лиена и Диего… все, кто был грамотен. Так что идея устроить чуть ли не районную школьную олимпиаду… была идиотской! Где были извилины у этого товарища, когда он заключал столь глупый спор? И вообще, почему когда у мужчин зажигается лампочка соперничества, то отключаются тормоза?!

— Посмотрите на это с другой стороны, леди Риштар. Дети существуют в замкнутом мирке, но внешний мир не будет к ним так доброжелателен. Сейчас они учатся пользоваться своими мозгами в любых условиях. Я непросто набиваю их головы огромным количеством информации — я учу их ею осознанно пользоваться и пользоваться быстро. Меня самого учили по этой методике, только учителей было несколько, а предметов значительно больше. Детям сейчас трудно, не спорю. Мне не приходилось чистить хлев и драить кастрюли, я только учился. Но я этот этап обучения проходил один, а ваши воспитанники могут учиться друг у друга, формируя что-то вроде коллективного разума. А благодаря вашим шкатулкам с записями у них есть существенное преимущество. Поверьте, еще немного и они начнут получать от своих знаний удовольствие! А уж когда мы размажем этих деревенских увальней… А мы их размажем, я даже не сомневаюсь — этот невежа халатно относится к своим обязанностям! После этого мои ученики поймут, что грамотность дает им превосходство и открывает новые дороги, несмотря на социальный статус. И тогда даже самые ленивые изменят свое отношение к учебе. И раз уж я пожертвовал столь баснословную сумму, то хотел бы получить право снимать баллы. Допустим, пять баллов за неправильный ответ.

— Я стараюсь не оспаривать ваши методы, господин Реджинальд, и никогда не вмешивалась в учебную программу. Но даже пять баллов детям не всегда удается заработать за день. На один балл согласна, не больше.

— С тысячами я погорячился, да? — несколько растерявшись, уточняет Шпиль через пару мгновений, переосмыслив ситуацию с баллами.

— Слово не воробей, — развожу руками с извиняющейся улыбкой, — вылетит — не поймаешь. Залог не верну, уж извините. Дети не поймут.

Мужчина хмыкнул, потом ещё раз, а затем и вовсе расхохотался. Так и покинул мой кабинет, заливаясь смехом, но оставляя меня с надеждой, что он не повредился рассудком.

Глава 25

В один из будних дней, в самый разгар работы над очередной разработкой, в кабинет буквально ворвалась бледная Беатрис, что не на шутку меня встревожило.

— У нас крупные неприятности, — взволнованно затараторила женщина. — Партия вчерашних супов была порченной. Двое ребят пострадали. Тени тебя очень уважают, поэтому не стали выносить сор из избы. Но, Лиза, это Теневая служба! Суп был отравлен небольшим количеством слабительного! Ты понимаешь, чем нам это грозит?