Читать книгу "Наживка - Пи Джей Трейси"

Магоцци положил перед собой снимок, стал внимательно смотреть на него, стараясь успокоиться и ни о чем не думать, чтобы, наконец, мысль, которая щекотала его с момента завтрака с шефом Малкерсоном, смогла пробиться. Может, она присутствовала с самого начала следствия, когда подсознание зарегистрировало то, чего не зафиксировало сознание, нечто мрачное и ужасное, прятавшееся в темноте, пока не придет время выйти наружу.

И оно вышло.

– Господи боже мой, Джино… Понял.

Джино медленно поднялся из-за стола, вглядываясь в перевернутую фотографию, стараясь увидеть то, что увидел Магоцци.

– Что? Что, ради бога?

Магоцци смотрел на него с такой грустью и скорбью, какой Джино еще никогда не видел на его лице.

– Колючая проволока… Поезд… Концентрационные лагеря… Это евреи, Джино. Пережившие холокост.

Тот медленно опустился в кресло, не сводя с него глаз.

– Они не наемные убийцы, – мрачно сказал Магоцци. – Ставлю свой значок против десяти центов: Мори Гилберт, Роза Клебер, Бен Шулер убивали нацистов, тех, кому удалось скрыться и уцелеть. А этого… – он ткнул пальцем в фото Арлена Фишера, – этого они знали лично..

Джино снова посмотрел на снимок, повернулся в кресле, глядя в стену.

– Анджела как-то меня заставила посмотреть телевизор. Интервью с евреями, пережившими концентрационные лагеря. Старики и старушки рассказывали, как охотились за нацистами после войны. Не официально, как Симон… как его?

– Визенталь.[33]

– Похоже. А тут совсем другое дело. Небольшие подпольные группы, эскадроны смерти… Говорят, их было очень много.

– Ты поверил? – спросил Магоцци.

– Не знаю. Сначала принял за какую-то дерьмовую сенсацию, которую чертовы журналисты скармливают людям, но дело в том, что те, кого они опрашивали, предъявляли списки убитых и знали подробности нераскрытых дел, которые местные власти держали в секрете. К концу передачи у меня волосы на голове стояли дыбом.

31

Когда Лангер с Маклареном вернулись с обеда, Магоцци и Джино их усадили и полностью изложили историю.

Лангер воспринял ее без большого восторга – может быть, потому, что сам еврей, может быть, потому, что звучит чертовски убедительно. Обвинение Мори в заказных убийствах было достаточно шатким; обвинение Мори Гилберта в убийствах нацистов довольно убедительным.

В течение первых тридцати с чем-то лет жизни Лангер внимательно слушал рассказы, которых никогда не слышал от матери, стараясь понять пустоту в ее взгляде, желая выведать у нее страшные тайны. В конце концов, болезнь Альцгеймера развязала ей язык, удовлетворив его желание, и во время нерегулярных прогулок в последние месяцы жизни она забывала, что он ее сын, вспоминая кошмарные одиннадцать месяцев в Дахау шестьдесят лет назад.

Хорошенько подумай, прежде чем чего-то желать.

Болезнь нанесла последний удар, искоренив всякие воспоминания, кроме Дахау, и последние сознательные минуты она провела на узких треснувших деревянных нарах среди зловония, устрашающих звуков и призраков, отчего Лангер тихонько плакал, сидя у ее койки.

Мори Гилберт, Роза Клебер, Бен Шульц пережили то же, что она, молчали, как она, но, возможно, иначе понимали справедливость и нравственный долг.

Он взглянул на Макларена, который сидел за своим столом, сложив руки, с непроницаемым сердитым и одновременно опечаленным выражением лица. Наемные убийцы, убийцы нацистов – для него наверняка разница небольшая. Макларен боготворил Мори Гилберта и был просто не способен смириться с мыслью, что старик кого-то убивал, не важно по какой причине.

А Лангер теперь поверил. Даже понял, что заставило преследуемых стать преследователями, вспомнив, как переживал Дахау вместе с матерью. И вдруг пришел к мысли, что, возможно, умение сопереживать погубило его.

Он взглянул на Магоцци:

– Если вы правы, то для закрытия дела мы с Маклареном должны доказать, что мужчина, которого мы оба очень любили, убил Арлена Фишера.

– Правильно. Нам с Джино тоже нужно такое доказательство, поскольку все связи и дела Мори с его друзьями могут нас вывести на их убийцу.

– Получается, мы как бы над одним делом работаем.

– И у нас такое же мнение.

Макларен согнулся над столом, опустив голову на сложенные руки. Когда он ее поднял, то напомнил Магоцци мальчишечку в детском саду, не желающего просыпаться.

– Не знаю, что со всем этим делать, – проговорил он. – Полжизни ловил плохих парней, теперь вдруг не пойму, кто есть кто. Думал, на Мори Гилберте мир держится.

– Для многих так и было, – напомнил ему Лангер. – Он спас множество жизней, Джонни.

– Правда. Спасал жизни в будние дни, а по выходным отправлялся убивать. Мне это как-то не нравится. Скольких людей надо спасти, чтоб искупить убийство? Хуже всего, что, с одной стороны, я себе говорю, ладно, если он это делал, пускай. Сидел в Освенциме, господи помилуй! А с другой стороны, с точки зрения копа, не могу с этим согласиться.

– Оставь пока, Макларен, – посоветовал Джино. – Мы все сейчас в одинаковом положении. Надо перестать думать о мертвых убийцах и подумать о живом. Он еще где-то здесь.

Макларен вздохнул, распрямился.

– Ладно. Слышу. Что дальше будем делать?

Глория стояла в центральном проходе – крупная черная зловещая фигура, – впервые в жизни слушала, не вставляя ни слова. Удивлялась Макларену – во-первых, у жалкого дурачка вдребезги разбито сердце, и он неподдельно страдает; во-вторых, слюнтяй открыто в этом признается. Какое у него огорченное личико в минуту отчаяния… Как у одинокого эльфа-сапожника с золотым шиллингом в кошельке из книжки с ирландскими сказками. Она тихонько скользнула к своему столу, когда Магоцци снова вернулся к делу.

– Вижу три варианта, – начал он. – Либо Мори Гилберт, Роза Клебер и Бен Шулер убивали нацистов, либо были наемными убийцами, либо они абсолютно невинные жертвы какого-то местного психопата, уничтожающего бывших лагерников, а их совместные путешествия – просто фантастическое совпадение.

– Черт побери, Магоцци, – не выдержал Макларен, – хватит шарахаться из стороны в сторону! Ты всех нас убедил, что они убивали нацистов. Почему отсюда не плясать?

– Потому что у нас сейчас стрелок в городе. Первейшая задача – выявить и остановить его, пока он еще кого-нибудь не убил. Если вариант с убийствами нацистов верен, надо искать или члена семьи, видевшего, как наши старики убивали кого-нибудь из его близких, или того, кого они выследили и упустили, а потом он вернулся, чтобы первым успеть.