Читать книгу "Светлячок - Елена Тебнёва"

— Как же так получилось? — выпалила я и запоздало прикусила язык. Не стоит лезть не в свое дело!

Но Атон считал иначе. Он совсем не рассердился, помолчал немного и признался:

— Я ношу эту фамилию не по праву крови. Александр Клайдан усыновил меня сразу после рождения.

Ни тоски, ни ноток горечи в его тоне я не уловила, а потому осмелилась задать вопрос:

— Значит, Инар… Он тебе не брат?

Это объясняло, почему именно они не ладили. Ревность в таких семьях — дело, увы, нередкое.

— Брат, — озадачил меня маг. — Единоутробный. У нас троих одна мать. И только Инар с Эваном — истинные наследники рода Клайданов. Вернее, теперь только Эван…

Атон все-таки нахмурился. Наверняка мысли о погибшем брате до сих пор причиняли боль, и стало неловко оттого, что я невольно разбередила старые раны. Видит Светлая пара, я не хотела и дальше продолжать этот разговор, слишком тяжелый для Атона, но он отчего-то решил поделиться тайнами своей семьи. И я слушала затаив дыхание, потому как видела: ему нужно выговориться. Не знаю, почему именно здесь и сейчас, почему именно мне, но это уже было не важно.

Оказалось, что юную — пожалуй, даже слишком — Энис Грайвен выдали за Александра Клайдана против ее воли. Жениха она толком не знала и узнать не стремилась, зато трижды пыталась сбежать. Последний раз — уже после замужества и рождения Инара — увенчался успехом.

Беглянку искали всеми силами, но так и не нашли. Та объявилась сама — через три года. Исхудавшая, перепуганная почти до смерти… ждущая ребенка. Вопреки ожиданиям Александр принял ее обратно. Более того — со всех свидетелей взял магическую клятву о том, что они никогда и никому не выдадут подробностей возвращения блудной жены. А когда родился Атон, без колебаний назвал его сыном, дал свою фамилию и покровительство рода. К тому моменту он уже знал, что глупая девчонка, каковой была Энис три года назад, умудрилась влюбиться, и не в кого-нибудь, а в самого настоящего дракона. Влюбиться сильно, страстно, до потери разума. Причем взаимно. Вот только до свадьбы дело так и не дошло: он погиб незадолго до церемонии. Энис осталась одна в окружении не слишком дружелюбно настроенных драконов. Судьба чужачки, чистокровного человека, их не волновала — ее терпели лишь из-за того, что она была избранницей их собрата, — но вот ребенок, которого она ждала, дело другое. Не так уж часто у драконов рождаются дети, и даже полукровка был ценен. Энис окружали заботой и вниманием, считая дни до заветного дня, но однажды ей удалось подслушать разговор, после которого будущая мать и сбежала — в чем была, ничего с собой не прихватив. Лишь дитя, которое у нее хотели отобрать, едва он издаст свой первый крик.

Конечно, ее нашли. Но к тому моменту Атон уже родился и принадлежал могущественному магическому роду, тягаться с которым не решились даже драконы. Впрочем, в их клан Атон все равно попал, но уже по собственной воле — и надолго не задержался, поняв, что просто не сможет там жить. Все-таки он в большей степени человек, нежели дракон, и вряд ли что-то может это изменить.

Энис же, лишившись иллюзий молодости, сумела другими глазами взглянуть на мужа — и полюбить его. Потом на свет появился Эван, и старая история окончательно забылась. По крайней мере никто о ней не вспоминал.

Почти никто.

— Мама сама рассказала мне все, — невесело усмехнулся Атон. — Когда у меня начались… некоторые проблемы со второй ипостасью, коей у приличных магов нет и быть не может. Кто же знал, что наш разговор слышал Инар. Он так и не простил маму. И меня — тоже. До последнего был уверен, что я вообще не имел права на жизнь, что мама предала его, оставив в младенческом возрасте, что всю любовь, предназначавшуюся ему, отдала мне. Конечно же, мы не ладили. Оттого Эван и не верит, что меня расстроила гибель Инара. И что я действительно старался отыскать и покарать убийцу…

— Я верю, — вырвалось у меня. Слишком уж потерянным выглядел сейчас Атон, сердце так и сжималось от незаслуженно нанесенных ему обид. Одни только боги ведают, чего ему пришлось натерпеться в юности. Озлобленные старшие братья, как никто, умеют портить жизнь, в этом я ничуть не сомневалась.

— Почему? — в упор посмотрел на меня маг, и сердце пустилось в галоп. Даже больно стало, и дыхание сбилось, а в голове ни единой мысли не осталось.

Наверное, именно потому я и сделала то, что сделала: подалась к Атону и быстро коснулась губами его щеки.

Колючая. А глаза — удивленные.

Правильно, вряд ли к нему каждый день чокнутые ведьмы пристают.

Хотя, если посчитать еще и ночь…

Окончательно смутившись, я вскочила с лавки и метнулась к тропинке, но не успела. Атон заступил дорогу, и я совершенно по-глупому попятилась, будто не сама только что его поцеловала.

Сделав еще один шаг назад, я уперлась в ствол дерева. Атон оказался рядом, навис надо мной, протянул руку и кончиками пальцев, едва касаясь, провел по моей щеке. И я почувствовала, как поплыл наведенный зельем облик.

— Не надо!.. — прошептала в панике, не зная, что предпринять.

Конечно, он и так знал, кто я, видел под иллюзией настоящую меня, но совсем лишиться ее было страшно. Я куталась в нее, как в пусть и дырявую, но уютную шаль, и совершенно не желала с ней расставаться.

— Я хочу видеть тебя, Кая, — покачал головой Атон. — Сейчас ты словно в дымке. Позволь мне…

Маг поймал мой испуганный взгляд, улыбнулся… и я успокоилась. Нет, не было никаких чар, просто я вдруг тоже очень захотела, чтобы он меня видел. Без всяких дымок. И без лжи, которая в последние дни стала моей тенью.

Легкий ветерок огладил щеки, бросил в глаза прядку волос. Светлую, без намека на рыжину даже в свете золотистых огоньков.

— Так гораздо лучше, — выдохнул Атон и, склонившись, накрыл мои губы своими. Замер, давая шанс отстраниться, но я им не воспользовалась. Напротив, подалась навстречу магу, обвила руками его шею и прикрыла глаза, растворяясь в ощущениях, что дарили осторожные касания его губ, с каждым мигом становящихся все смелее и щедро делившихся этой смелостью со мной.

Когда мы оторвались друг от друга, казалось, что мое сердце вот-вот из груди выпорхнет. Но когда маг вновь потянулся ко мне, я отпрянула и неуверенно прошептала:

— Атон, нет… Это неправильно!

Неправильно целоваться под разросшейся черемухой с темным магом, еще недавно бывшим незнакомцем. Неправильно чувствовать к нему то, что чувствую я. Неправильно терять голову от одного только взгляда на него.

И ловить себя на мысли, что все это не впервые, — тоже.

— Ты действительно так думаешь? — легко уловив ведьмины сомнения, улыбнулся Атон, отводя от моего лица растрепавшиеся прядки, и я, не в силах лгать ему, мотнула головой. На самом деле ничего более правильного я и представить не могла. — Тогда почему тебя это тревожит?

Понятия не имею. Глупые страхи, теряющиеся в синей глубине глаз… Но кое-что меня действительно тревожило. Настолько, что я решилась признаться.