Читать книгу "Мангуст - Владимир Малыгин"

– Кто ещё остался? Говори, а то выстрелю! – подскакиваю к первому скорчившемуся бандиту и с маху пинаю его куда-то в живот. Куда попал, короче. И сразу же отбрасываю ногой в сторону ещё один такой же автомат, подальше от греха. Не стал его поднимать, побоялся наклоняться.

– Никого больше нет. Тимоха там лежит в кустах, и всё!

– Почему на нас напали? Кто приказал?

– А-а, ничего не скажу! Убьют меня, запытают!

– Это когда ещё будет, а я вот он, рядом, – выдёргиваю второй магазин, от кармана остаются лохмотья, перезаряжаю демонстративно, и прицеливаюсь в лоб раненому. – Прощай, сволочь!

– Нет, нет, не надо! Я всё скажу!

И захлёбывается кровью от прилетевшей со стороны поляны очереди. По ногам словно бревном ударили. Падаю навзничь, взмахнув руками, пистолет улетает куда-то в кусты. Сильная боль в перебитых коленях окрасила день в ночь, в голове молотками стучит сердце в такт пульсирующей боли. Или наоборот.

– Правильно предки говорили: хочешь дело хорошо сделать, так делай его сам!

Чей-то голос пробился через боль, слился со скрежетом зубов, залитые слезами глаза кое-как различили расплывающийся силуэт.

– Что, больно? Ты потерпи немножко, скоро тебе совсем хорошо будет, спокойно…

Остановился рядом, наступил на раздробленную пулями ногу, нажал. От страшной боли я заорал и вырубился.

– Разочаровал ты меня. Слабый у государя наследник вырос, боли испугался. Ты зачем в столицу вернулся, помоешник? – очнулся я от резких пощёчин. – Сидел бы тихо на своём острове, глядишь, и жив бы остался.

– Ты кто? – выдохнул с хрипом слепящую боль, мотнул головой, пытаясь сбросить скопившуюся в глазах влагу.

– Какая тебе теперь разница? Впрочем, напоследок открою секрет, цени, – и ещё раз наступил мне на ногу.

Водоворот боли затягивал вглубь, в бездонную воронку непроглядной спасительной тьмы. Но нырнуть глубже мне не дали, потянули наверх, вытащили, очнулся, захлёбываясь от льющейся сверху воды.

– Экий ты дохлый! Почти всю воду на тебя извёл, сапоги нечем будет от крови отмыть. Мать твоя такая же была, чуть прижмёшь её, так она сразу в обморок. И душу не дала отвести, пришлось прикончить быстро. А тебя спрятали, успели. Увезли далеко, но я нашёл, нашёл! Случайно, но победителей не судят, правда? Как там тебя, Вячеслав? Имя-то какое тебе подобрали… Слава? Будет тебе сейчас слава…

– Так и не сказал, кто ты, – потянулся к молнии, попытался пошевелить рукой и не смог.

– Что, не получается магией воспользоваться? Бе-едненький. Хотя, надо отдать тебе должное, смог от троих бандитов отбиться. И на архипелаге себя показал… Может, и получился бы из тебя толк… в другое время и в другом месте. Магию можешь не трогать, нет у тебя энергии, не тужься. А на твой вопрос я отвечу, позже, когда ты меня начнёшь умолять, чтобы я тебя прикончил. Приступим?

– Погоди. А зачем тебе это нужно? Власть мне не нужна, я бы от неё и так отказался.

– Да ты совсем убогий? Кто же от ТАКОЙ власти отказывается? Когда владеешь всем и всеми, когда остальные люди просто пыль под ногами… – Вскинутые в запале руки замерли, говорящий словно поперхнулся словами, схватился за грудь, засипел, булькнули на губах красные пузыри, надулись алой плёнкой, лопнули брызгами по лицу.

– Хрен тебе, а не власть, сволочь! А кто ты такой, и я могу сказать! – отбрасывая в сторону мёртвое тело и вытирая о рукав широкий нож, наклонился ко мне Георгий. – Живой? Что у тебя?

Кое-как подлечил мои раны, поправил, насколько смог, ну, не целитель боярин ни разу, хотя меня же этому обучал. Как вообще такое может быть, когда чего-то не умеешь, но других учишь? Может, оказывается. Наложил повязки, изодрав мои же, новые с утра шмотки, примотал к ногам срезанные тут же палки и попробовал, было, понести. И я опять потерял сознание, на своё счастье. Очнулся на дороге, в машине, один. Георгия рядом не было, и я запаниковал. Магии нет, пистолет потерян, не пошевелиться. И брякает что-то невдалеке.

Мелькнула в проёме разбитого окна двери чья-то тень, заскрежетала, распахиваясь, дверь.

– Пришёл в себя? – услышав знакомый голос, расслабился. – Держи, нашёл твой пистолет. Все кусты пришлось облазить.

– А остальное? Автоматы у них интересные…

– Да собрал я всё. Не могу же я тебя без законных трофеев оставить. Что с боя взято, то свято! Поехали потихоньку? Добраться бы до дома. Отправлю тебя в лечебницу, а потом мне в управу нужно, дознавателей сюда везти. И, это… Спасибо тебе…

– И тебе.

И мы поехали. Медленно, потихоньку. Лежу на заднем сиденье под пледом, кусая в кровь губы от боли и еле сдерживая рвущийся наружу крик…

Да только не в сторону города, а туда, куда собирались попасть сегодня утром, на дальние выселки, к так называемой бабушке Оле. Это важнее сейчас.

Давным-давно приняли Муромцевы на службу в усадьбу пожилую женщину присматривать за маленькой Настей, благо все рекомендации у очередной кандидатки из длинного списка желающих устроиться на хлопотное и тёплое место были в полном порядке. Новая нянечка настолько по душе пришлась маленькой Настеньке, что кроме как бабушкой та её и не называла. Так с тех пор и пошло – бабушка Оля да бабушка Оля. А до этого служила няня как раз в родительском доме пропавшей государыни, и уж она-то точно могла знать о дате рождения Вячеслава. Настя выросла, няня стала не нужна, но отказывать прожившей с ней рядом долгие годы женщине не стали, пристроили присматривать за загородным домом, где она и живёт до настоящего времени… Густой дым увидели издалека, я даже про боль в перебитых ногах забыл. Нехорошее предчувствие навалилось не только на меня одного. Георгий прибавил скорости, и мы за очередным поворотом увидели впереди небольшое селение в два десятка добротных домов с многочисленными пристройками. Проскочили большой луг с пасущимся стадом пятнистых бурёнок, сейчас тревожно сбившихся в кучу, кинувшуюся к паровику огромную лохматую собаку. То, что это она, мне тут же сказал Георгий, когда я потянулся за пистолетом. Первая, мною увиденная. Богато живут на землях боярина Муромцева.

Направились к месту пожара, остановились, увидев сгрудившихся в плотную кучку жителей рядом с таким же паровиком, только целым и не побитым пулями.

– Настя? А ты что тут делаешь? – голос Опрятина выразил такое удивление, что я попробовал приподняться с сиденья и выглянуть наружу. Не получилось, больно.

И, конечно, ничего не услышал, ни ответа Анастасии, ни следующего вопроса боярина. Кое-как отдышался, успокоился. Силуэт Георгия заслонил голубое небо:

– Не успели мы, Вячеслав, опередили нас. Это усадьба Муромцевых догорает. Уже догорела почти, дымит только. И спастись никому не удалось. Ты лежи, а я погляжу, что тут и как, может, что и замечу.

Один силуэт сменился другим, и я задал точно такой же вопрос, что и мой старший товарищ совсем недавно.