Читать книгу "Варяг. Княжий посол - Павел Мамонтов"

– Ну что, какой распорядок? Действительно заруба какая-то может случиться? – спросил Данила у Скорохвата уже во дворе, обережная ватага еще подтягивалась, не у всех есть очаровательная невеста, которая поможет облачиться.

– Вряд ли. Здесь всех закон князя охраняет.

– А броня тогда зачем?

– Всякое бывает, сам не знаешь, что ли? Так что это, держи ухо востро и в случае чего помни, за тобой сотня стоит, они заплатят виру за кровь, но лучше без этого обойтись.

– Понятно, а что делать-то я должен?

– Стоять, грозно смотреть, не пить и не есть, даже если предложат. Это батька наш приказал, он этот обычай от ромеев привез, ну и у нас в сотне так повелось. А дальше, если прикажут бить, бей, или кто на купцов рыпнется, тоже руби. Другое дело, если видишь человек пьяный и не опасный, долбани плашмя мечом. Не маленький, понимаешь.

– Еще как, это все?

– И еще смотри, чтобы наши чего не набедокурили; не забыл, мы за них перед батькой отвечаем.

– Помню, все сделаем как надо. Воислав еще нас похвалит.

– Тогда добро, все, что ли, собрались? Давайте к воротам, поровну людей пойдет впереди и сзади. В середке купеческий голова поедет с приказчиками.

– А его самого недолго ждать? – озаботился Будим.

И впрямь, где наниматель-то?

– Вон он в конюшне, на коня пытается влезть, а ты, Будим, иди первым, коль так торопишься.

Новгородец только кивнул, соглашаясь; первым пробовать на глубину лужи и снег киевской слякоти особая почесть.

– А к кому идем-то на встречу? – осторожно спросил Данила.

– А тебе не все ли равно? – с усмешкой ответил Скорохват и тут же добавил уверенно: – Не переживай, торговых гостей боярина Серегея не будет.

Да, Молодцову было не все равно, имелся у него один заочный конфликт с крутым местным боярином Серегеем. Приказчики этого боярина, в самом начале приключений Молодцова, продали его как негодного раба варягам для жертвоприношения.

Данила, понятно, сбежал, но затаил крепкую обиду на этого боярина, который к тому же оказался христианином. Прошлой осенью Молодцову даже удалось поговорить с тем самым, что его продал приказчикам, с помощью варягов. Он, конечно, соблюл все предосторожности, чтобы этот жирный урод его не узнал, но как наказать купчишку, так и не придумал. Не убивать же его все-таки? Тем более вон как судьба вывернулась, а уйти просто так Данила не мог. Вот наговорил купчишке разное, чтобы тот передал хозяину своему, мол, держит на тебя обиду боярин, христианин, которого ты язычникам на капище продал, ходи, боярин, да бойся.

Сам боярин Серегей наверняка расхохотался, когда услышал эту угрозу, если приказчик ему ее вообще передал, а не решил притвориться, что ничего не было. Врагов у такого знатного человека пруд пруди, одним больше, одним меньше. Да плевать, тем более на такого врага, который даже не убил человека за оскорбление.

В итоге наплодил врагов Данила и решил про все забыть. У него своих забот полно, так что боярин Серегей отошел на самый дальний план. Лишь бы из-за своего длинного языка проблем не нажить себе и ватаге.

Клиент обережников, наконец, справился со стременами и седлом и важно выехал из конюшни. Ватага разделилась поровну, Скорохват встал впереди лошади охраняемого лица, Молодцов сзади, таким вот построением купеческая ватага вышла из ворот Словенской сотни.

Переговоры прошли обыденно, кому-то они могли даже показаться скучными. Ни драк, ни наездов с понтами, ни девок и выпивки, одна торговля; кроме того, разговор шел сплошь на специфических терминах, в которых Данила мало что смыслил. Вроде:

«Столько-то ногат отдаю за осьмушку китового жира».

«Не по ладу, сбавляй на полчетверти или накинь еще китового уса на полпуда».

И все примерно в таком же духе. Вот только скучным Молодцов разговор назвать не рискнул, он уже присутствовал на подобных переговорах, когда работал в фирме отца, в далекой современности, но и тогда его больше интересовал не разговор, а люди, как они ведут себя. Ведь на торгах и переговорах знание предмета важно, но второстепенно, главное, характер, внутренний стержень и как себя подаешь.

А здесь ситуация была еще круче, потому что в этом времени трусливый или слабохарактерный человек ни за что бы не стал купцом. Купец – это очень опасная профессия, когда тебя могут прирезать не только разбойники, но и сильные мира сего, деньги ведь всем нужны. А против князей или ханов никакая обережная ватага не поможет, поэтому купцу кроме храбрости нужен еще и ум, чтобы смело вещать в лицо правителю: «Убьешь меня, убытки считать замучаешься». И ведь могут убивать, наплевав на все убытки и угрозы: «Чего этот торгаш мне, гордому воину, указывает?» Правда, такие недалекие правители долго не правили.

При этом купцов заслуженно уважали, потому что во многом благодаря их труду соединялись между собой далекие страны с богатыми городами и вращались гигантские шестерни мировой торговли.

И вот такие люди пытались перебороть, обхитрить, задавить авторитетом друг друга на глазах у Данилы. За такой бесценный урок Данила был безмерно благодарен батьке Воиславу, столь важная наука пригодится хоть где: хоть в Средневековье, хоть в самом развитом будущем.

Данила изо всех сил старался понять игру, которую ведут за столом, при этом не забывал поглядывать на своих обережников, они же вроде теперь его подопечные. Охранники вели себя спокойно. Будим, которого взяли с собой к столу, внимательно слушал, хотя вида старался не показывать. Остальные дежурившие у двери откровенно скучали.

Переговоры закончились ничем, высокие стороны сошлись, что на пустой желудок ничего путного не решить, и решили перекусить. Мда… если это так можно назвать. Оппонент купца Словенской сотни за один присест съел почти целого гуся и запил это все объемистым кувшином вина. Девки, разносившие угощение, подмигивали и усердно намекали на возможное продолжение вечера. Данила остался холоден и к девкам. Причем прежде чем принять окончательное решение, Скорохват переглянулся с Молодцовым. Они поняли друг друга без слов, но то, что с ним посоветовались, польстило молодому обережнику.

Проболтав до вечера, купцы так ни о чем и не договорились, решили встретиться на следующий день, но это ватаги уже не касалось, завтра дежурила другая смена. Так они менялись через сутки, пока не прошла неделя.

Данила с охранниками сопровождал купцов, смотрел и учился. Как представлять себя, как задавать вопросы и уходить от них, как поймать оппонента за язык и при всем при этом, кто бы что ни думал, искать компромисс.

На коллег по опасной профессии Молодцов и Скорохват почти не обращали внимания, тем более, как правило, большинство из них были прикинуты заметно хуже, чем обережники Воислава. Только один раз Даниле попался наглый охранник, из скандинавов, видимо, с длинной рыжей бородой, который с ходу принялся сверлить его неприятным взглядом. Молодцову это надоело, и в конце концов он ответил, но бодаться взглядами не стал. Вместо этого спокойно посмотрел на викинга, но не прямо на него, а как бы сквозь, в точку за его спиной. И продолжил так смотреть без малейшего вызова. Викинг терпел минут пять, после чего не выдержал, засопел, чтобы что-то сказать, и был тут же одернут своим нанимателем. Тогда он принялся подчеркнуто игнорировать Молодцова, что того полностью устраивало.