Читать книгу "День, когда я начала жить - Виржини Гримальди"

– Мы хотели сделать тебе сюрприз, мама! – воскликнула Жюстина, сияя от радости.

– Мы тебя едва узнали с этой новой стрижкой, ты такая хорошенькая, – добавила Лили.

Стоя позади них, Лоик огорченно смотрел на Мари. Она увидела его, и в этот момент ей так сильно захотелось подбежать к нему, поцеловать на глазах у всех и спросить, хочет ли он, чтобы их отношения продолжились. Ведь между Парижем и Морле не такое большое расстояние. Она могла бы проводить выходные у него, они бы полной грудью вдыхали напоенный йодом воздух, наполняли бы дни нежностью, делились бы ласками и самым сокровенным по ночам, и они бы писали имена и их общее будущее на песке. Но она так и не подошла, сочтя это неуместным.

– Мама, ну где ты? Пошли. Самолет через два часа. Мы скоро будем дома.

Мари улыбнулась, взяла за ручку любимый зеленый чемодан, в то время как дочери подхватили остальные, и пошла за ними на паркинг. Она бросила последний взгляд на круизное судно, которое носило ее не только по морям, но и по жизни на протяжении последних трех месяцев. Потом она обернулась и посмотрела на Лоика. Он разговаривал со своим сыном и улыбался. Теперь у Мари не осталось сомнений: этой ямочки ей точно будет не хватать.

Отклонение от курса завершилось.

Эпилог

На площади перед мэрией не было ни души. Жених с гостями ждали невесту внутри здания. Из машины, украшенной цветами, вышла Анна в сопровождении Мари и Камиллы. Обе свидетельницы в последний раз придирчиво окинули взором платье невесты.

– Ты великолепна! – повторила еще раз Мари, поправляя пышный подол.

Среди всего того, что вызывало активный протест Анны, было подвенечное платье, фата, зерна риса, ленты на машине, то есть все то, что в большей степени напоминало театральное представление, чем реальную жизнь. Она решила, что наденет костюм слоновой кости, который сможет использовать впоследствии. И никаких фиоритур! Но по мере подготовки к свадьбе ее мнение кардинально поменялось, и в конце концов выбор пал на белое платье с широкой юбкой, поддерживаемой двумя обручами, дополненное фатой и букетом невесты, который она держала в дрожащей от нетерпения руке, потому что сейчас ей больше всего на свете хотелось поскорее сказать «да» Доминику.

– Оно мне так понравилось, что я купила еще одно, цвета слоновой кости! Девушки, ноги подо мной подгибаются. Какое счастье, что вы здесь!

Камилла в последний раз поправила фату.

– Не волнуйся, у нас все под контролем! Ведь мы же, черт возьми, твои свидетельницы!

Три подруги были в двух шагах от входа, когда дверь открылась и в проеме показалась старая дама.

– Марианна, я так рада, что вы смогли приехать! – воскликнула Анна, целуя ее.

– Для нас это было такое счастье! – ответила та. – С тех пор как мы поселились в нашей новой резиденции, мы с Жоржем почти никуда не выезжали. И эти несколько дней в Париже были сплошным очарованием. Нам так приятно видеть всех вас, тем более что повод такой замечательный!

Марианна сжала в своих объятиях Камиллу и Мари, потом сделала Анне знак, чтобы та подошла к ней.

Дрожащей рукой старая дама порылась в белой сумочке и вынула нечто, что тут же повесила на шею невесты. Это была камея Анны.

– О! Марианна! – промолвила Анна, едва сдерживая слезы. – Но ведь вы ее купили, я не могу…

– Она мне разонравилась, – сказала Марианна, дотронувшись рукой до украшения. – К тому же вам она идет гораздо больше, чем мне.

Зал был маленький, и в нем стояла такая духота, что дышать было нечем. Но гости не обращали на это никакого внимания. Все находились в напряженном ожидании появления невесты и слез на глазах ее суженого.

И то и другое явилось одновременно, под взрыв громких аплодисментов.

Сидя рядом с подругой, Мари и Камилла кожей ощущали, что сейчас чувствовала и переживала Анна. А с высоты письменного стола мэра на них смотрел третий свидетель – Дуду.

Камилла обернулась и поискала глазами своего спутника. Уильям сидел в глубине зала и, улыбаясь, не сводил с нее глаз. Он пока еще недостаточно хорошо говорил по-французски, чтобы все понимать, но его захватила атмосфера общего веселья. Счастье – это универсальный язык.

Полгода назад Камилла отправилась в полную неизвестность на другой конец света. И сегодня этот другой конец света стал ее домом, а неизвестность – ежедневностью. Уильям ждал ее в аэропорту с ключом от квартиры в руках, высматривая в толпе большими черными глазами. Их встреча прошла даже лучше, чем она могла себе это представить, и заднее сиденье автомобиля, наверное, не скоро об этом забудет. Уильям предоставил место ее вещам в своем шкафу, а ей самой – в своей жизни. Камилле это понравилось. До нее у Уильяма было немало любовных связей, и ему потребовалось время, чтобы звонки в дверь, нарушавшие их жизнь, прекратились и чтобы Камилла получила официальное признание: с недавних пор обе их фамилии фигурировали на дверной табличке.

Через месяц они приехали на две недели в Бордо. Камилла представила Уильяма своей семье и друзьям. Все думали, что она потеряла голову от любви, но скоро опомнится и вернется домой. Только ее отец понял, что это не тот случай. Он сжал Камиллу в своих объятиях и сказал, что ее мать гордилась бы ею.

Камилла освободила свою квартиру и занялась оформлением увольнения. Жюльен курил перед дверью офиса, когда она выходила. Он вежливо поздоровался с ней, она широко улыбнулась в ответ ему и пошла к машине, виляя бедрами. Если бы он знал, что был причиной того, что она отправилась в этот круиз без него, она никогда бы не встретилась с Уильямом.

В Окленде Камилла получила множество предложений о работе через свой блог. Известное рекламное агентство добавило ее в свой каталог иллюстраторов, и отныне, кроме доходов от «МААНКА», она будет зарабатывать себе на жизнь, создавая рисунки для рекламных кампаний. Но самое лучшее предложение поступило от одного издателя. Она только что закончила книгу «Вокруг света с восемьюдесятью парнями», которая выйдет в конце года.

Скоро они переедут из маленькой квартирки Уильяма в большую, расположенную в том же доме. И они уже представляли, как будут жить в ней: широкие застекленные окна, из которых открывался вид на город, кухня – центральный островок, роскошная угловая ванна, светлый кабинет и прилегающая к нему спальня.

Камилла погладила себя по животу, улыбаясь. Внутри нее все пело и дрожало от радости.

Анна и Доминик смотрели друг другу в глаза, держась за руки.

– Анна-Мадлена-Арлетта Дюваль, согласны ли вы взять в мужья Доминика-Пьера Морена, здесь присутствующего?

– Да, согласна.

– Доминик-Пьер Морен, согласны вы взять в жены Анну-Мадлену-Арлетту Дюваль, здесь присутствующую?

– Да, согласен.

– Именем закона объявляю вас мужем и женой.

Новобрачные поцеловались под вспышки фотокамер и аплодисменты приглашенных. Янис тоже успел запечатлеть эту сцену. «Что ни говори, но эти интимные моменты тебе не удастся украсть у нас», – пошутила Анна. Время от времени он смотрел на экран, проверяя, все ли снимки удались. И каждый раз он говорил себе, что должен прекратить фотографировать Анжелику, сконцентрировавшись на чете новобрачных, тем более что они с Анжеликой скоро собираются снять одну квартиру на двоих, где будут вместе жить, и у него будет много времени, чтобы снимать ее.