Читать книгу "Беженец - Алан Гратц"

Несмотря на угрозу заключения в кубинской тюрьме, опасности ураганов, штормов, утопления, акул, обезвоживания и голода, все больше кубинцев по-прежнему каждый год пытается пересечь девяносто миль океана между Гаваной и Флоридой. Согласно данным исследовательского центра имени Пью, в 2015 году в Америку прибыли 43 635 кубинцев, в октябре 2016 года число беженцев из Кубы лишь увеличилось. За последние годы много кубинских беженцев сумело избежать закона «сухих и мокрых ног» и предпочло лететь или плыть с Кубы в Мексику или Эквадор, а оттуда – добираться до севера Америки. Этот альтернативный маршрут журналисты назвали «Пыльная нога».

Но по мере того как страны к югу от США закрывали свои границы, все больше кубинцев пересекали Флоридский пролив на самодельных лодках и плотах. И снова, согласно исследовательскому центру имени Пью, в 2015 году почти 10 % кубинских беженцев въехали в США через сектор Майами. В тот же год американская береговая охрана арестовала в море 3305 кубинцев. Невозможно определить, сколько кубинцев погибает в пути каждый год. В 1994 году, к которому относится история Изабель, по оценкам, трое из пяти кубинских беженцев, пустившихся в путешествие, погибали в море.

В 2014 году президент США Барак Обама и кубинский президент Рауль Кастро, брат Фиделя, объявили, что Куба и США возобновили дипломатические отношения с открытием посольств в Гаване и Вашингтоне. В рамках нормализации отношений правительство США сняло большую часть санкций, запрещавших американцам посещать Кубу, а в августе 2016 года в Гаване приземлился первый коммерческий рейс из Америки, начиная с 1962 года. Остается лишь гадать, как эра возобновившихся отношений повлияет на количество кубинцев, рискующих жизнью, чтобы отплыть в Америку.

Махмуд

Пока я пишу это, в Сирии уже пятый год идет одна из самых жестоких и отвратительных гражданских войн в истории. Алеппо, родной город Махмуда, сегодня лежит в руинах, потому что там живет большое количество мятежников, которые выступают против Башара аль-Асада. Город находится в осаде и подвергается ежедневным налетам русских и обстрелу сирийской артиллерии. Если жители не покинули город к 2015 году, когда Махмуд и его семья пустились в бега, они не смогли выбраться из зоны военных действий. Согласно оценкам ООН, более 470 000 человек были убиты с начала конфликта в 2011 году. Это число примерно равно всему населению Атланты, штат Джорджия. Все больше людей погибают каждый день. Всего за одну неделю боев в сентябре 2016 года ООН объявила о гибели девяноста шести детей. Каждую неделю умирал целый класс!

Выжившим некуда идти и негде жить. Газета «The Guardian» приводит следующие цифры: 40 % городской инфраструктуры было повреждено или уничтожено. Целые кварталы лежат в руинах. Рынки, рестораны, магазины, жилые дома – не пощадили ничего. Почти никто не работает и не учится. Все деревья в городе срубили на дрова, а когда деревьев не стало, в ход пошли школьные парты и стулья. В уцелевших больницах нет ни лекарств, ни приборов для лечения пациентов.

Неудивительно, что более десяти миллионов сирийцев оторваны от своих домов.

Из этих десяти, по оценкам ООН, четыре миллиона восемьсот тысяч сирийцев покинули страну в качестве беженцев. Это превышает число живущих в штатах Коннектикут, Кентукки или Орегон. И все больше людей бегут каждый день, бросая все, что имели, и все, с чем были знакомы, чтобы уйти от войны и кровопролития. Только для того, чтобы выжить.

Но куда они пойдут? Отчеты ООН говорят: Турция стала домом более чем для двух миллионов семисот тысяч официальных беженцев из Сирии. Многие остаются в лагерях, как в Килисе, через который проходили Махмуд и его родные. Но там уже не хватает мест, да и коренные жители страны настроены против притока беженцев. Миллионы по-прежнему пытаются добраться до Европы, где такие страны, как Германия, Швеция и Венгрия, приняли сотни тысяч людей. Но попасть туда трудно, а часто – и вовсе опасно для жизни. Согласно данным Интернациональной организации помощи мигрантам, в 2015 году более трех тысяч семисот семидесяти беженцев погибли, пытаясь пересечь Средиземное море на лодках. Но, попадая в страны Европейского союза, они все равно подвергались преследованиям и заключению со стороны тех стран, которые не желали иметь с ними дела или не имели возможности принять большое количество людей.

Венгрия была первой страной, построившей ограду, чтобы не пускать беженцев из стран Ближнего Востока, идущих на север. И пока я пишу это, все больше стран возводят стены. Даже Австрия, которая была невероятно гостеприимна к беженцам, в 2016 году стала строить ограду.

Все, что происходит с Махмудом и его семьей, основано на действительной истории, случившейся с другими сирийцами. В 2015 году группа примерно из трехсот беженцев была задержана и помещена в датскую школу, превращенную в лагерь. Но они решили, что не желают сидеть в тюрьме без всяких причин и, выйдя на улицу, пошли по шоссе маршем по направлению к Швеции, образовав собою цепь, которая остановила движение. Прохожие действительно приветствовали их, стоя на эстакадах, и бросали им еду и воду. Подобный протест имел место неделей раньше, когда тысячи беженцев прошли от Будапешта до границы с Венгрией. В этой книге я объединил два события.

Махмуд и его родители носят черты сразу нескольких беженцев, о которых я читал. Но Валида я писал с ныне знаменитого фото пятилетнего мальчика из Алеппо по имени Омран Дакниш. На фото Омран сидит один в машине скорой помощи, подобравшей его после налета: у него босые ноги, окровавленное лицо, и он покрыт грязью и пылью. Он не плачет. Он не рассержен. Он привык к такому. Он не знает другой жизни, потому что его страна воюет столько, сколько ему лет. Он принадлежит к тому, что, по мнению ООН, станет потерянным поколением сирийских детей, если им никак не помочь.

Что можете сделать вы?

У беженцев три жизни. Первая – побег от ужасов, которые выгнали их из домов, вроде преследования и убийств евреев в нацистской Германии Йозефа, голода и нарушения прав человека на Кубе Изабель или опустошительной гражданской войны в Сирии Махмуда. Те, кому повезло покинуть свои дома, начали вторую, такую же опасную жизнь в поисках убежища. Они пускаются в океанское путешествие на плотах, пытаются сбежать от пограничных патрулей и преступников, желающих извлечь из них выгоду. Большинство мигрантов не оседают в лагерях для беженцев, а проводят целые дни в поисках крова, еды, воды и тепла. Но даже в лагерях они подвержены болезням и эпидемиям и часто вынуждены существовать менее чем на пятьдесят центов в день.

Если беженцам удается покинуть свои дома и пережить путешествие к свободе, они начинают третью жизнь в новой стране, где чаще всего не говорят на чужом языке и не исповедуют религию этой страны. Профессиональные степени, присуждаемые в одной стране, часто не признаются в другой. Так что беженцы, которые в прежней жизни были докторами, адвокатами или учителями, становятся продавцами в магазинах, водителями такси и дворниками. Семьи, когда-то имевшие уютные дома и машины, а также деньги на образование и достойную старость, вынуждены начать все сначала. Вместе с другими беженцами они селятся в социальном жилье или ищут хозяев, готовых принять их в иностранных городах, пока они пытаются построить новую жизнь.