Читать книгу "Первый шаг к пропасти - Галина Владимировна Романова"

– Какую такую правду? – мутные от бессонницы глаза пожилого мужчины наполнились любопытством.

– Самую настоящую правду. Меня все еще волнует вопрос: кто все-таки убил вашу соседку?

– Все мои соседи живы, – он поочередно посмотрел направо и налево, где располагались соседские двери.

– Я имею в виду ту соседку, что жила этажом ниже.

– А-а-а, эту, – протянул он, почесал себя за левым ухом, демонстративно зевнул. – Ну, ищи, сынок. Ищи свою правду. А я спать.

– Погодите! Пожалуйста, не закрывайте дверь, – заныл Володя, еле удержавшись, чтобы не вставить ботинок в дверную щель. – Вы же до четырех не спите, иногда до пяти. Все равно станете ходить из комнаты в комнату и мучиться. Как моя бабушка, бывало. А так мы бы могли…

– Чего? Чего бы мы могли? – он чертыхнулся.

– Поговорить.

Володя вздохнул, потому что дверь мужчина все же захлопнул.

Он повернулся, чтобы уйти. Смысла топтаться дальше на лестничной клетке не было. Да и сон что-то начал наваливаться. Ломило виски, щипало веки. Так всегда бывало, когда его организм просил отдыха. Он успел сделать пару шагов к лифту, когда дверь открылась.

– Заходи, полуночник, – буркнул мужчина. – Коль тебе говорить приспичило в час ночи.

Володя вошел в просторную, почти лишенную мебели прихожую. Скромная вешалка с единственной легкой курткой на крючке. Зонт-тросточка в специальной подставке. Пара начищенных летних туфель. Зеркала не было. Тумбочки, полки под телефон тоже.

– Разувайся. Пол чистый. Тапок для гостей нет. Идем в кухню. Чай станем пить, полуночник бабушкин. – Мужчина едва заметно улыбнулся. – Бабушка-то твоя чем занималась ночами? Самогонку небось гнала?

– Нет. Пироги пекла. Вязала.

– Умм, пироги – это хорошо. Когда их можно есть. А мне вот нельзя. Диабет у меня. И чай пью без сахара. И сахара не держу в доме. Потерпишь?

– Конечно. Я тоже не люблю сладкого.

Он снова не соврал. Он помнил бабушкин наказ.

– Выпечку люблю. А вот конфеты – нет. Не манит.

– Одинокий?

– Да. Институт, потом армия, потом школа МВД, теперь вот работаю.

Володя вошел в чистую кухню с белыми шкафами и пышной занавеской в яркую клетку. Сел на табурет, стоящий у маленького стола из серого пластика. Мужчина захлопотал у плиты с чайником и чашками.

– Это я к чему спросил-то? Был бы женат, разве жена позволила бы тебе ночами тут ошиваться? Даже ради работы. Даже ради великой цели не посадить невиновного. Твои-то коллеги ходить перестали с вопросами. Небось, уже кого-то в камеру воткнули? А? Чего притих-то? Есть уже кто-то на нарах-то?

– Есть подозреваемые. Только они оба в убийстве Илоны не признаются.

– Оба! Вон как! И кто такие?

Мужчина подхватил с огня чайник, разлил кипяток по большим цветастым чашкам. Туда же полилась жидкая светлая заварка.

– Зеленый. Не морщься. Не запаривал вчерашний, – догадливо хмыкнул дядька. – Так кого посадили-то господа полицейские?

– Женщина и мужчина. Дружили много лет. Они между собой и она с Илоной. А потом как-то так получилось, что им захотелось много денег. Всем, включая Илону.

– Ну, это обычное дело. Денег все хотят, – согласно кивнул мужчина, шумно глотнул чая. – Пей, говорю, не брезгуй. Чай элитный. Мне его со Шри-Ланки привозят.

– Кто же? – округлил глаза Володя, попробовал чай, оказалось непривычно, но вкусно.

– Сын. Они с семьей там уже несколько лет живут. Врачи. Работают. А я тут один, – он с тоской осмотрел стены кухни. – Не сплю.

– А чего к ним? Не хотите или не зовут?

– Да зовут. Только… Только на кого я эту квартиру оставлю? Брошу все, да? А там ничего. Как-то страшно. У вас, у молодых, все просто. Чемодан подхватил и полетел за океаны. А у нас в этих стенах вся жизнь.

– И сна нет, – добавил Володя. И вышло как будто с упреком. Он покраснел. – Извините. Это не мое дело. Просто я хотел сказать, что жизнь-то она не в стенах. Не в том, чтобы их караулить. Бабушка вон тоже не спала, не спала, а потом ее вдруг не стало. А стены остались. И кофты, что она вязала. А ее нет. А я иногда думаю, что будь она жива, я бы с ней вместе не спал каждую ночь. И все говорил и говорил с ней.

– О чем? – Мужчина поставил чашку на стол и уставился в нее, как в колодец предсказаний и надежд.

– Да обо всем. Лишь бы слышать ее, знать, что она рядом. Время так быстро летит. Зря вы… Зря вы не со своими.

– Я тут с женой жил, – отозвался тот с печалью. – Думаю, уеду, память ее предам.

– Память охраняете, а с сыном не видитесь, – и снова он влез не на свою территорию. И снова покраснел. – Простите.

– Да ладно тебе извиняться. Ты, может, и прав. Но! – Мужчина вдруг повеселел, поднял вверх указательный палец. – Улети я месяцем раньше, не помог бы тебе, Владимир Викторович.

– А так поможете? – Он сел столбиком, руки на столе, как в школе.

– Может, и смогу помочь. Главное знать, что ты хочешь знать?

– Кто был у Илоны в ночь ее убийства? Кто-то же был у нее!

Он не стал откровенничать и рассказывать пожилому пенсионеру, что знает о визите к ней ее сестры по отцу. Об этом знал только он один. Пока. И пока никакие доводы, стучавшиеся в мозг, о полном служебном несоответствии за утаивание от следствия информации, не могли заставить его рассказать об этом Ломову.

Пока…

– Пф-пф-пф, – попыхтел мужчина, задирая голову к потолку. – В ночь, когда эту девушку убили, значит. Так много народу у нее было в ту ночь. Много.

– В каком смысле много? Пришли толпой?

– Нет. Не толпой. Ходили по очереди.

– О как! И кто это был? Вы…

Он затаил дыхание, боялся думать, что вот сейчас мужчина отрицательно махнет головой и скажет, что нет – не видел он никого. Дверь не открывал. Просто слышал шум на площадке этажом ниже и все.

– Вы кого-то видели? – почти шепотом выдохнул он.

Господи, увидал бы его сейчас Ломов! Смехом бы подавился. Сидит, волнуется, как барышня на первом свидании. Ему-то, Ломову, все давно известно. Он не стал бы время терять. Тем более не спать пятую ночь подряд из-за сомнительной правды.

– Видел, – дядька вдруг смутился, его впалые щеки густо покраснели под щетиной, и он подмигнул ему. – Так же вот, как ты давеча, голову опускал вниз. Сквозь прутья лестницы хорошо видать. Странно, да? Сейчас уже почти никто так и не строит. Лестницу делают отдельно, пожарным выходом считают. Смешно! Попробуй в пожар-то добежать до нее, так? Мы с женой этот дом присмотрели и из-за лестницы тоже. По старинке тут. Лифт, лестницы. Прямо от дверей квартиры, а не где-то там… Два мужика к ней приходили, Володя, и женщина.