Читать книгу "Улыбка бога - Диана Бош"

– Я – нет. Но не гарантирую, что он не потребует от вас признания. Раз все вскрылось, вам придется озвучить какую-то версию.

– А что бы вы мне посоветовали?

– Внесите в кассу деньги и скажите, что собирались это сделать, но закрутились и забыли. Возможно, вам поверят.

Она понурила голову и горестно вздохнула.

Аркадий Львович, услышав имя Андрея Савельева, сделал большие глаза:

– Вот как? Что это он услугами моих секретарш пользуется, будто у него нет своих? Это заместитель директора фирмы «Арсенал», мы заказываем у них иногда оборудование. Хорошие ребята, никогда проблем с ними не было, ни разу не подвели.

* * *

– Я понятия не имею, кто такой Иван Васильев, – пожала плечами Александра, когда Лямзин рассказал ей о результатах своего визита в офис Килина.

– Что, прям абсолютно?

Она задумалась, глядя перед собой рассеянно, потом взяла снимок, посмотрела на Васильева и покачала головой.

– Красивый. Вряд ли я где с ним сталкивались, иначе бы запомнила.

– Что, думаешь, девочка соврала?

– А почему бы и нет. Не вижу никакого смысла в поведении этого Ивана. Чушь какая-то.

– Да? Ну и ладно, – спокойно заявил Лямзин, убирая снимок в папку. – Будем рыть, то есть искать, дальше. Какие планы на ближайшие выходные?

– Отоспаться.

– Это ты брось. Пока живы – надо жить, отоспимся на том свете.

Александра поежилась и зябко передернула плечами:

– Ну и юмор у тебя. Похоронный.

– Да что ты! – засмеялся Лямзин. – Самый что ни на есть жизнеутверждающий юмор! Главное в жизни – что?

– Что? – эхом откликнулась она, подтягивая к себе визитку ресторана, где они сидели, и начиная ее крутить по столу, как волчок.

– Впечатления! Мы приходим в этот мир, чтобы его познавать! А остальное все ерунда.

Официант принес кофе и тут же испарился.

– Вышколенные какие, – одобрительно кивнула ему вслед Александра, – интересный ресторанчик, ни разу здесь не была.

– Я сам недавно его открыл.

– Все-то ты знаешь, прям завидно... Ну, ладно, а какие у тебя планы на выходные?

– О, самые незаурядные. Предлагаю поход в зимний лес. С танцами под елкой, шашлычком, горячим чайком. Хотя я, чего там скрывать, предпочел бы что-нибудь погорячее.

– Что например? – состроила изумленное лицо Александра.

– Спиртное, разумеется.

– Ах, это... А я думала, ты глинтвейн имеешь в виду. Все-таки зима, мороз. Как его рекламируют? «Пылающий напиток зимы».

– Кстати, хорошая идея! Почему бы и нет.

– Отлично. Пойдем вдвоем?

– Зачем вдвоем?! Возьмем с собой детей и друзей.

Ресторанный оркестр заиграл стебно-ностальгическое: «Потому что нельзя быть красивой такой», и сидящий за столиком напротив изрядно подпивший мужчина пустил скупую слезу. Его лицо, когда-то без сомнения красивое, носило на себе отпечаток пристрастия к алкоголю и женщинам. В общем, у него была физиономия блудливого алкоголика, сентиментального к тому же. Он оторвал глаза от тарелки с остатками пищи и, столкнувшись взглядом с Александрой, поднял вверх свой бокал.

Лямзин тут же обернулся, грозно сдвинув брови, и мужчина приложил руку к груди, как бы прося прощения за свою вольность.

– Знакомый? – поворачиваясь, спросил Эдик у Александры.

Она отрицательно качнула головой, и волосы красивой волной повторили ее движение. У мужчины за соседним столиком опять увлажнились глаза.

– Я хочу взять с собой Настю. Мне кажется, ей одиноко после расставания с мужем.

– Может, они еще помирятся, – с удовольствием приступая к принесенному блюду, предположил Эдик.

Александра сделала большие глаза.

– Да ты что, не дай бог!

Он изумленно посмотрел на нее:

– Это почему еще? У них, насколько я помню, есть общий ребенок.

– Понимаешь, – поморщившись, словно от зубной боли, сообщила ему Александра, – способность зачинать детей еще не является признаком мужественности.

– Да? Как все, оказывается, безнадежно. И в чем бывший муж Насти повинен?

– Да сущая ерунда, – она сделала глоток вина, – мне об этом и вспоминать не хочется. Но если ты настаиваешь, то расскажу.

– Да уж, удовлетвори мое любопытство, пожалуйста.

У Лямзина после его неудачного брака сохранилось болезненное отношение к разводам, и подсознательно, когда он слышал о них, склонен был обвинять во всем именно женскую половину.

Александра внимательно всмотрелась в его помрачневшее лицо и отчеканила:

– Алексей забрал из дому все, что они купили с Настей за время совместной жизни: стиральную машину, холодильник и выдрал трубы в ванной. – С удовольствием наблюдая, как недовольство Лямзина уступает место искреннему удивлению, она продолжила. – Но и это еще не все. Он забрал простыни, пододеяльники и наволочки, кое-какую Настину одежду и даже нижнее белье. А еще потребовал вернуть лак для ногтей – она большая поклонница нейл-арта, и у нее было больше десятка пузырьков.

– Тьфу, – выражение изумления на лице Лямзина сменилось откровенной брезгливостью. – Правильно сделала, что развелась.

* * *

Субботний день выдался изумительный. Тихий, безветренный, с небольшим морозцем и искрящимся разноцветными искрами снегом. Лямзин, сидя за рулем, нетерпеливо вертел головой, вглядываясь в подъезжающие машины. Близнецы на заднем сиденье играли в «Камень, ножницы, бумага» и все время хихикали, устраивая легкие потасовки.

– Ну и где Настя? Почему она отказалась, чтобы мы заехали за ней с Лизой? – нетерпеливо спросил Эдик. – Есть уже хочется, а мясо еще пожарить надо.

– Сейчас будут, – меланхолично подставляя лицо солнцу, заявила Александра.

– А что она сказала-то? Точно можешь повторить?

– У нее был очень загадочный голос. И счастливый. Я думаю, она приедет не одна. И еще я предлагаю сегодняшний вечер продолжить у меня. Настю я уже предупредила. Не возражаешь?

– Пока нет. Я еще посмотрю на ее спутника, вдруг мне он активно не понравится.

В этот момент из-за поворота показалась серебристая машина, лихо зарулила на стоянку рядом с «мерсом» Лямзина, и из нее высыпались Настя и Лиза.

Алиса и Митя тут же бросились им навстречу. С водительского места неторопливо встал Женя и, улыбаясь, помахал рукой. Александра взвизгнула.

– Это кто? – настороженно спросил Эдик.

– Наш общий друг и по совместительству бывший жених Насти.

– Бывший? – скептически скривился Лямзин. – А чего ж она за своего хмыря замуж пошла?