Читать книгу "Право на «лево». Почему люди изменяют и можно ли избежать измен - Эстер Перель"

Пожалуй, не стоит удивляться, что в мире, где мужчины получают такие противоречивые сообщения о том, кто они и кем должны быть, многие из них предпочитают близости отношений просмотр порно, секс за деньги и анонимные интрижки. Думаю, не случайно рост эмоционально отстраненных измен параллелен росту числа эмоционально вовлеченных в отношения мужчин. Сидя в стрип-клубе, снимая проститутку, знакомясь в приложении или просматривая порно, мужчины получают возможность отдохнуть от тягот современной мужественности.

Секс за деньги отчасти привлекателен потому, что обещает избавление от всех этих сложностей хотя бы на шестьдесят оплаченных минут свидания с проституткой. Устоять перед девушкой на экране невозможно, потому что мужчине не нужно ее соблазнять, а она не может его отвергнуть. К тому же она не даст ему почувствовать себя некомпетентным, а ее стоны заверят его, что ей, как никогда, хорошо. Порно привлекает мужчин обещанием защитить их от простейшей сексуальной уязвимости.

Можно многое сказать о разнице между проститутками, стрип-клубами, массажем и порно, но в этом отношении они все дают одинаковые эмоциональные дивиденды. Они ставят мужчину в центр внимания женщины, лишают его необходимости доставлять удовольствие и позволяют ему это удовольствие получать.

Выслушав немало мужских историй, я пришла к выводу, что в свете множества эмоциональных транзакций, совершаемых в супружеском сексе, простая возможность заплатить немного денег за анонимный секс начинает казаться более привлекательной. Когда мужчина предпочитает платить за секс или выбирает просмотр порно в одиночку, он покупает простоту и кажущееся отсутствие сложностей. Он покупает право быть эгоистом – краткий час психологической свободы, по окончании которого он садится в электричку и едет домой. Многие мужчины говорили мне, что проститутке платят не за то, чтобы она пришла – ей платят, чтобы она ушла.

И все же неужели мы действительно можем назвать «просто сексом» сложнейшую операцию, которая организуется, чтобы избежать определенных эмоциональных трудностей и удовлетворить целый ряд невысказанных эмоциональных нужд? Когда мужчина чувствует себя одиноким или нелюбимым; когда он подавлен, перегружен или болен; когда он заперт в клетке близости или не может установить глубокую связь, платит ли он за секс или все же за доброту, тепло, дружбу, отдушину, контроль и самоутверждение, которые получает при сексуальном контакте?

Сексуальность представляет собой одобренный обществом язык, который позволяет мужчинам добраться до целого спектра запретных эмоций. Традиционно мужчин не поощряли к проявлению нежности, мягкости, уязвимости и заботы. Все эти нужды они удовлетворяли через тело, пряча их под маской сексуализированного языка. Возможно, нам не стоит буквально понимать распространенную мысль, что мужчины хотят только секса. Секс для них – входная дверь в прихожую чувств.

Интересно, что для женщин зачастую все наоборот. Их сексуальные потребности долгое время не получали одобрения общества, однако их эмоциональные нужды признавались всегда. Возможно, за стремлением женщины к любви лежит целый пласт физических желаний, которые можно оправдать только при наличии чувств. Тут сразу вспоминается старая присказка: «Мужчины любовью добиваются секса, а женщины сексом добиваются любви».

И мужчины, и женщины обращаются за советом к психотерапевту, когда подавленные желания приводят их в чужую постель. Но если поверхностно оценивать их поведение и присваивать им старые ярлыки – клеймить мужчин изменниками, эротоманами и того хуже, а женщин называть одинокими и жаждущими любви, – их истинные мотивы и стремления в итоге окажутся запрятанными еще глубже.

Секс и чувственный парень

– Она просто мне дрочила, – сказал Джона, – так что технически это не измена.

Так он оправдывал свое пристрастие к чувственному массажу всего тела, или массажу со счастливым концом. Как и Скотти, Джоне немного за тридцать. Он живет с любимой женщиной и обеспечивает себе оргазмы одним щелчком мышки или свайпом кредитной карты. Но на этом их сходство заканчивается. В то время как гендерная модель Скотта основана на образе мачо, Джона – типичный «новый мужчина». Воспитанный матерью-одиночкой, он прекрасно обучен искусству сопереживания, эмоциональной грамоте, принципам добровольности и равенства, отчего нам лишь интереснее узнать, как два столь разных молодых человека оказались в похожих ситуациях.

Через несколько месяцев после начала сеансов массажа Джоне стало мало просто лежать на столе. Он инициировал оральный секс со своей любимой массажисткой Рене, и она с радостью отплатила ему той же монетой.

Джона продолжил свои рассуждения:

– Я платил, так что это нельзя назвать романом. Риска влюбиться не было. Такой разрядки я не получал больше нигде, так что это помогало мне сохранить брак.

Сам брак был примером нового типа союза, в котором жены работают, а мужья сидят дома. Даниэль и Джона, которым было немного за тридцать, начали встречаться еще в колледже. Вместе с двумя маленькими детьми они жили в Исследовательском треугольнике Северной Каролины. Недавно Даниэль наткнулась на свидетельства альтернативного эротического портфолио собственного мужа.

Сексуальные похождения Джоны стимулировались целым перечнем знакомых сомнений.

– Я был гиком, не считал себя особенно сексуальным, и надолго меня не хватало. У меня было мало девушек до встречи с Даниэль.

Он был счастлив, что эта общительная, умная, красивая девушка выбрала именно его, но при этом чувствовал, что не выдерживает сравнения с сексуальными парнями, с которыми она встречалась раньше.

– Я знал, что она спала со спортсменами, но сам был их полной противоположностью, – признался он.

Даниэль сказала, что влюбилась в его чувственность. Она не стала скрывать, что время от времени мечтала о более напористом любовнике. Однако во всех остальных отношениях он был идеальным парнем – любящим, верным, эмоционально доступным и при этом, если уж честно, слишком неуверенным в себе, чтобы проявлять интерес к другим женщинам, чего не гнушался неверный отец Даниэль. По крайней мере, так она думала.

Я изучила эмоциональную изнанку их отношений. Хотя Даниэль поддерживала образ уверенной женщины, всегда добивающейся своего, порой ей хотелось дать себе послабление. С Джоной она могла расслабиться, обсудить свои взлеты и падения и даже позволить себе расклеиться, не сомневаясь, что он снова поможет ей встать. Его эмоциональная надежность давала ей роскошь проявлять уязвимость. Ради этого на сексуальную несовместимость можно было закрыть глаза.

В свою очередь, в обществе этой сильной сексуальной женщины Джона чувствовал себя настоящим мужчиной и надеялся избавиться от приставшего к нему образа затюканного гика. Как же он удивился, когда постепенно осознал, что она хочет, чтобы он оставался таким, каким был всегда. Его взяли на роль, в которой он блистал: от него требовалось лишь заботиться о нуждах женщины, то есть делать ровно то, чем он занимался, поддерживая мать, когда та проходила через развод. Но втайне он возмущался гегемонией ее нужд. При этом ни Даниэль, ни его мать никогда не просили его об этой жертве, однако так поступают все любящие парни.