Читать книгу "Точка бифуркации - Андрей Величко"

– Видел бы ты, как она тиранила своих сестер! – продолжал любящий брат. – После вашей свадьбы я надеялся, что ты сможешь обуздать ее властолюбие, и поначалу так оно и было, но сейчас она, похоже, как-то приспособилась. Алекс, пойми – ну не место женщине у кормила власти! Ее предназначение – это кухня, дети, церковь.

– Правильно! – подтвердил я, постаравшись слегка преувеличить степень своего опьянения. – Выпьем за то место, которое должны занимать женщины в жизни мужчины!

Потом мы выпили еще за что-то, и кайзер вернулся к волнующей его теме.

– Алекс, скажи честно – ведь урезание двадцатилетней программы строительства флота произошло по ее инициативе?

– Э… – промямлил я, – мне, в общем, тоже денег не хватало… да и вообще, Россия – это континентальная держава.

– Любой континент со всех сторон окружен океанами! И в современных условиях ни одна страна не может претендовать на роль великой державы, не имея мощного флота. Ты ведь желаешь сделать Россию великой?

– К-конечно! И вообще, за это, по-моему, следует выпить.

Я отставил пустую рюмку и подумал, что, пожалуй, хватит изображать из себя вырвавшегося из-под каблука и на радостях ударившегося в пьянство, а то как бы не переборщить. Ну, а беспокойство кайзера о тяжкой судьбе российского флота вполне понятно.

Вилли совершенно правильно считал главным геополитическим противником Германии вовсе не Францию, а Великобританию. И отлично понимал, что без флота, соизмеримого по мощности с английским, ему ничего не светит. Однако паритет мог быть достигнут не ранее конца восемнадцатого года, и то при условии, что у англичан темп ввода новых кораблей останется на теперешнем уровне. Что, естественно, кайзера не очень радовало, вот он и искал выход.

Согласно прикидкам его аналитиков, объединенный русско-германский флот сможет выступать на равных с английским уже в тринадцатом году, но при условии, что Россия начнет строить корабли в полную силу, а не как сейчас. Ну и небольшое уточнение – под чьим командованием (в планах Вильгельма) будет выступать этот самый объединенный флот, лично мне было ясно с самого начала. Хотя именно сейчас сложилась обстановка, позволяющая в какой-то мере пойти навстречу Вилли.

Дело в том, что в конце девятнадцатого века и самом начале двадцатого боевые корабли устаревали чрезвычайно быстро, иногда еще до завершения постройки. Сами посудите – тот же «Владимир Мономах» в момент спуска на воду был во всех отношениях новейшим, но уже через пару лет начал слегка устаревать, из-за чего в конструкцию его систершипа «Дмитрий Донской» начали судорожно вводить улучшения. Это привело к тому, что он задержался со вводом в строй на три года и получился устаревшим уже сразу. К началу двадцатого века оба они потеряли всякую боевую ценность и могли использоваться только против неприятеля с совсем уж допотопным флотом, а лучше – вовсе без оного.

Даже «Петр Титов», задуманный как противовес японским линейным крейсерам, к осени шестого года основательно устарел, хотя и оставался в строю, а его младшие сестры – три «богини» – тоже перестали быть новейшими уже через три-четыре года после спуска на воду.

И это не только у нас – у тех же англичан дело обстояло немногим лучше. В основном потому, что их корабли не достраивались по нескольку лет. То есть данная тенденция была объективной.

Однако (в другой истории) корабли, построенные незадолго до, во время Первой мировой войны и сразу после нее, сохраняли боевую ценность гораздо дольше! Например, эсминец «Новик», принятый флотом в двенадцатом году, оставался в строю до сорок первого года, да и тогда он не был списан как устарелый, а подорвался на мине во время Таллинского перехода.

Так вот, сейчас Россия уже могла строить корабли с техническим уровнем, соответствующим началу или даже концу Первой мировой войны другой истории. И, значит, можно было действительно начинать серьезно пополнять флот без опасений, что лет через пять, максимум десять это пополнение безнадежно устареет. Правда, придется сразу предусматривать место для установки достаточного количества зениток, чтобы потом не искать его судорожно при очередной модернизации по опыту учений или даже боев.

Вот только линкоры я пока строить не хотел, ведь они устареют сразу после появления первых ударных авианосцев, а этого благодаря моим скромным усилиям оставалось ждать не так уж и долго. Что хорошо, Вилли был в этом со мной полностью согласен! Он считал, что линкоры и линейные крейсеры должна строить в основном Германия. А Россия – бронепалубные крейсеры с большой автономностью, предназначенные для борьбы с английской морской торговлей. Ну, может, два-три линейных крейсера на всякий случай, и все.

При этом Вилли, естественно, не акцентировал внимание на том, что в случае вооруженного конфликта между Россией и Германией русский флот не сможет бороться с германским вообще никак. Мало ли как в будущем повернется история?

Впрочем, я это тоже прекрасно знал. Как и то, что в другой истории гораздо более многочисленный, чем у меня, российский флот во время обеих мировых войн противостоял германскому именно с описанной выше эффективностью.

То есть история показала, что в борьбе «корабли против кораблей» Россия проиграет хоть Германии, хоть Англии. Значит, надо развивать авиацию, подводный флот и минное дело, решил я. И рассматривал линейный крейсер только как корабль для защиты ударного авианосца. Полноценный линкор для этой цели не очень годился из-за недостаточной скорости. Ну а бронепалубные крейсеры будут защищать авианосцы поменьше, эскортные.

Вилли же тем временем начал в красках описывать мне еще один грех моей дражайшей половины.

– Я понимаю, что тебе постоянно не хватает денег, а в это время, ты уж меня извини, моя сестра строит себе совершенно невероятную яхту! Ну вот зачем ей понадобился огромный плавучий ипподром? Вместо него можно было построить полноценный линейный крейсер! Если у тебя нет императорской яхты, а она тебе вдруг внезапно понадобилась, я могу продать любую из своих, причем недорого, по-родственному.

Ага, подумал я, плохо твои морские агенты считают. Вместо авианосца за те же деньги можно было построить полтора, а то и два дредноута! Вот только они мне не нужны, в отличие от строящейся «яхты для императрицы». И вообще, сама идея – сначала распродать все свои яхты, а потом покупать секонд-хенд из-под кайзера – выглядит как-то странно. Но как раз в этом вопросе идти на поводу у немцев нельзя, поэтому я слегка обиженным, но твердым тоном заявил:

– Вилли, это МОЯ яхта. Когда я продавал свои предыдущие, была совершенно другая ситуация. В России свирепствовал голод, и на счету была каждая копейка, на которую можно было купить хлеб для голодающих. Сейчас обстановка совершенно не такая, настала пора подумать и об имидже державы. Да и о своем комфорте тоже – не люблю я тесноты! Ну, а верхняя палуба для прогулок на велосипедах, лошадях, мотоциклах и автомобилях – это действительно инициатива Риты, но стоит она сравнительно немного, и я – именно я! – решил, что могу себе позволить хоть как-то отблагодарить супругу за рождение сразу двух сыновей. Вилли, давай не будем больше муссировать этот вопрос. А вот с кораблестроительной программой, возможно, ты и прав. Во всяком случае, здесь есть о чем подумать.