Читать книгу "День не задался - Комбат Найтов"

Поэтому, мы стали исходить из полученных результатов и реальных дел, которыми они занимались. Через полтора месяца, я, назначенный министром обороны, и вновь назначенный министр иностранных дел Громыко, вылетели в Лондон, для проведения второго этапа переговоров с Англией о создании системы европейской безопасности. Моё назначение, вместо Василевского, сопровождалось «трофейным скандалом» с Жуковым. Госконтроль установил, «по письмам трудящихся», что маршал переправил в СССР значительное количество произведений искусства, мебели и автомашин из Германии, где он был главой СВА. Влетело ему и Василевскому, который решил слегка покрыть Жукова. Александра Михайловича я назначил начальником Генштаба. А Жукова Сталин отправил на пенсию. Отправлять его на Украину, где он и спелся с хозяйничающим там Хрущёвым, Сталин не стал.

— Пусть в Подмосковье сидит, дачу строит. Мужик он хозяйственный. Но все «излишки» — в фонд государства!

Тем не менее, наша дружба с ним и Александром Михайловичем выстояла. Мы, когда позволяло время, собирались у Жукова на даче. Он устраивал великолепные охоты. Охотник он был просто потрясающий. Живо интересовался он и изменениями в армии. Он надеялся, что он ещё не раз понадобится Родине.

Сталин уравнял меня с остальными по званию, присвоив высшее звание Маршала Советского Союза. Работы здорово прибавилось, я взял на себя техническое развитие всех родов войск. Мотался по полигонам и испытаниям. Много времени уходило на создание в Европе современного ПВО. Но здесь очень помогли англичане: они предоставили последние разработки по РЛС. Англия сильно нуждалась в деньгах, поэтому они и стали продавать современные вооружения. Старьём никто не интересовался. Удалось привлечь их и к сотрудничеству по строительству океанского флота. Предвоенные проекты срочно переделывались с учётом новых задач флота. Появление у нас современных магнетронов, дало толчок в развитии самолётных РЛС. В Су-3 было предусмотрено место для размещения РЛС и радиолокационного прицела. Но первым туда встал лазерный дальномер, разработанный СКБ Расплетина.

Американцы начали действовать во Вьетмине. Три страны Юго-Восточной Азии самостоятельно освободились от японских агрессоров. Раньше они входили в сферу влияния Франции. Были оккупированы Японией в ходе наступления Японии в 41–42 годах. Так как Франция сдалась Гитлеру в сороковом, местная колониальная администрация не препятствовала продвижению японских сухопутных войск, наоборот, оказывали помощь и всяческое содействие в соответствие с указаниями престарелого Петена. Сразу после войны было образовано новое государство, провозгласившее социалистическую направленность своей экономики. В июле 45 года США предъявили ультиматум Вьетминю, объявив его незаконным формированием. Товарищ Хо Ши Мин прислал нам телеграмму.

— Товарищ Сталин! Началось. Они хотят опробовать бомбу на любом объекте.

— Справишься?

— Постараюсь.

— Действуй!

10

Мы, тринадцать человек: Макеев, Покрышкин, Кожедуб, Ворожейкин, Клубов, Володин, Киреев, Лавейкин, Лихолет, Речкалов, Покрышев, Голубев и я сидим в тесном герметическом переходе восстановленного В-29, и летим в Ханой. За сутки до нас вылетели перегонщики, которые погнали 16 Су-3, четыре «Редута» уже установлены на побережье. В воздухе мы обучаем 4-х неморских лётчиков ориентации над морем. Действовать придётся практически в одиночку. От пары. По данным нашей разведки, два самолёта послезавтра стратуют из Аламо-Гордо с двумя бомбами. Промежуточная посадка на Гавайях, потом на Марианских островах, потом в Маниле. Нас решили попугать.

— Если бомбёр сбросит бомбу, немедленно отворачивать и уходить. Одеть вот эти очки. Специальные комбинезоны везут вместе с нами. Требуется удалиться на 30 километров, минимум. Шестеро из вас никогда не проходили звуковой барьер. Вот инструкция. Если время будет, то попробуете. Машину все попробовали. Вопросы по ней есть?

Непродолжительное молчание.

— В общем, нет. Но времени на освоение было очень мало.

— Больше времени нет. И будьте готовы к перебазированию в любую минуту. Техники прилетят завтра. Наша цель: одиночные бомбардировщики В-29 «Энола Гей» и «Мад Иви». На всех остальных можно не реагировать. В бои не ввязываться. Задача ясна?

— Так точно.

— А если прижмут? — спросил Речкалов.

— Тебя это особенно касается, если ввяжешься бой, отдыхать будешь на Колыме. У нас в 2.5 раза выше скорость. Но бомбёр должен быть сбит перед набором скорости.

— Пал Петрович! Всё понятно. У меня здесь немного коньячку!

— Во змей! Даже через погранцов пронёс!

Сели Тырнаузе дозаправиться, ребята ещё добыли спиртное, но, я не мешал. Александр Иванович подсел поближе, расположился на чехлах, налил в складной немецкий стаканчик.

— Будешь? Паша, что там?

— Атомная бомба, Саша. Сбить надо, во что бы то ни стало.

— Не волнуйся, Паша! Собъём! Главное — обнаружить.

— Я за это, в основном, и волнуюсь.

По прилёту разделились и распределились по всему побережью. Полосы — более-менее готовы. Топливо на руках несут кули-носильщики в громадных бидонах. К нам отношение просто восторженное. А мы знаем, что если мы промахнёмся, то их всех просто не станет. Прошло 4 дня, утром 4 августа мне доложили, что засекли отдельный самолёт на высоте 14000 метров. Следует к Ханою. Взлетаю, набираю высоту 15000, следую в направлении одинокого бомбардировщика. Перехватил его на расстоянии 500 км от Хайфона. «Энола Гей». Знаю, что её пилот уволился из армии и его сочли сумашедшим. Он совсем не гордился уничтоженной Хиросимой.

— Энола Гэй! Ай эм виетминьз пайлот Ли Сы Цын. Ансэ!

— Айэм Энолагэй, — послышалось в наушниках. — Просидинг то Дэли. Вот ду ю уонт?

— Тнат ю дроп зис бомб фром 1000 фиитс энд ретурн ноум. Онли.

— Ай кант.

— Ай атак ю, сорри. Джамп!

Зашевелились стволы пулемётов и выбросили снопы огня, но я ушёл на форсаже наверх, перевернулся и пошёл вниз, включив воздушные тормоза. Все огневые точки В-29 просто пылали. Я уравнял скорости, включил НС-45, ввел размах крыльев В-29 и калибр пушки. Раз-два-три-четыре-пять. Четыре взрыва в хвостовой части «Энола Гэй».

— Джамп, бойз!

Бомбёр лёг на крыло, и сорвался в штопор. Два одиноких парашюта повисли над Тонкинским заливом, из 12 возможных.

С «Сумашедшей Иви» пришлось повозиться. Но её подвела песенка, которую поставил, по традиции, радист самолёта. Мы её засекли. Борт сопровождали 64 «Мустанга». Они шли на Сайгон. У нас — шесть пар, Голубев обеспечивает прикрытие водолазов тихоокеанского ЭПРОНа. Причём все пары на разных аэродромах от Камрани до Сайгона. Взлетаем с двумя ПТБ и ракетами R-4m. У меня под крыльями противорадиолокационные ракеты, две штуки. Эти идут ниже: 11000. Две эскадрильи «Мустагов» впереди, две выше и сзади. Солидное охранение. Я и Киреев идём впереди и выше всех: на 15000-х. «Иви» имеет локатор, и, конечно, видит наши отметки. Мы держим 540 км/час и имитируем поршневые машины. Ну, две машины идут «несколько высоковато»… Ничего страшного. Нас только двенадцать. Захватил работу радара «Иви» и пустил ракеты. Обе. Раздельного старта нет. Ракеты пошли, уже появилась уверенность, что можно отворачивать. В этот момент на «Иви» отключается локатор. Ракеты прошли положенный километр и самоликвидировались. Вот дерьмо! Но, больше радар у бомбёра не работал, видимо, что-то случилось. Мы прошли над строем и свалились в пике. Ушли на сверхзвук и оба отстрелялись по бомбёру. Видели два взрыва. В этот момент крик Саши: