Читать книгу "Коловрат. Знамение - Алексей Живой"

Выехав на рассвете из ворот по перекидному мосту, боярин во главе отряда шагом доехал до берега реки и здесь ненадолго придержал коня. Дорога раздваивалась, уводя путников в разные стороны. Захотелось Евпатию вдруг бросить взгляд назад, в сторону Рязани, откуда они вчера прибыли. Дальше вниз по течению, примерно в дне пути, неподалеку от Рязани речка Проня впадала в Оку. Было это поблизости от того самого места, где в лесах недавно прошел свое тайное обучение и боярин. Шрамы и ссадины от того обучения еще не зажили полностью, но Евпатий не жаловался. Толк от этого дела вышел большой. Он теперь без страха и лишнего волнения мог сидеть в седле и с ратниками своими при случае обсуждать все воинские вопросы касательно оружия и ближнего боя.

В остальном же о стратегии и тактике конной войны боярину еще только предстояло «узнать». Или «вспомнить». Но Кондрат уже не так сильно беспокоился об этом. Командиром он был от рождения. С конем управлялся не хуже любого ратника, а то и получше будет. Мечом и копьем теперь владел вполне сносно. К доспехам привык. Раз вышло «вспомнить» с мечами и другим оружием, значит, память боярина Евпатия при нем осталась. Нужно было только дать ей повод проявить себя, вспомнит и как сотней в бою управлять. Точно так же при нем осталась и его память из прошлой жизни.

Чудно выходило, но в нем теперь как бы слились воедино два человека, меж которыми он все меньше чувствовал разницу. Кондрат со странным чувством смотрел на своих вооруженных всадников в сверкавших на солнце шлемах, не спеша ехавших за ним по двое. Из сотни, временно доверенной боярину Еремею, по совету князя Юрия взял с собой боярин ровно половину ратников для охраны обоза. Пятьдесят конных воинов сейчас сопровождали обоз из десяти возов с товаром, растянувшийся почти на полверсты. Старшего из них, правую руку боярина, которого он должен был знать лучше всех, звали Ратиша. Это был усатый бывалый воин, дядька для остальных воителей помоложе. Дружина у Евпатия, как выяснилось, была сильная и опытная. Отроков в ней было совсем мало, в основном воины с крепкой рукой, родом из служилых людей, не раз пускавшие в ход оружие во славу князя своего и боярина.

Боярин Еремей, покамест вместо него управлявшийся, все больше на пирах пропадал, и дружинники заскучали от безделья за время болезни боярской. Еремей же, узнав о поездке Коловрата в Чернигов, только рад был вернуть ему под команду пятьдесят ратников и ждал не дождался, пока Евпатий вернется из Чернигова, чтобы снять с себя обузу насчет остальных. Да и ратники повеселели, увидав снова своего воеводу в добром здравии, хоть и маленько не от мира сего. Но такое бывает. Медведь мог и порвать совсем. Главное, что жив остался, в седле сидит и мечом опоясан. Поговорив с Ратишей впервые после своей болезни, сотник немного удивил и своего верного помощника пробелами в памяти. Но тот, как и остальные, списал все на боярские раны. Шутка ли, человек больше месяца в бреду лежал и горячке. Мог и богу душу отдать, но видать, время еще не пришло. Оклемается.

Хотел было Кондрат поначалу на радостях всех воинов забрать, да приказчики отговорили. Пятьдесят человек уже немало, но они хоть за охрану сойдут. А если заявиться в Чернигов со всей сотней, то уже на войско похоже. С сотней человек небольшие города можно брать. Чернигов, конечно, с сотней не возьмешь. Но князь местный может разволноваться, хоть и родственники. Усобиц на Руси хватает. Лучше не надо, от греха подальше. На том и порешили.

Но пятьдесят витязей он, похоже, совсем не зря взял. Так оно было спокойнее. Золотых украшений на повозках в специальных ларцах и коробах было столько, что половину Пронска скупить можно было. Вез боярин с собой два особливо дорогих ожерелья из золота и камней драгоценных для жены наместника князя черниговского в Болдыже, который примерно посередине пути находился, да жены самого князя в Чернигове. Ну и для продажи, ясное дело, немало товаров из своих мастерских от золотых дел мастеров прихватил – ожерелья попроще, подвески, браслеты, кольца, серьги, перстни. Будет чем знатных боярынь порадовать, да их мужьям кошельки облегчить.

Кроме золота с украшениями, вез обоз боярина рязанского много оружия на продажу: в основном мечи с кинжалами, топоры боевые да копья. Две полные телеги. Еще было с десяток кольчуг длинных и коротких, да кожаных панцирей.

– Ты заказ княжеский вовремя сдал? – первое, о чем спросил Кондрат своего приказчика, вернувшись из обучения.

– А то как же, – кивнул Захар, – все, что было заказано в срок, и отвезли.

– Значит, Храбр не подвел? Сдержал слово?

– Сдержал, – подтвердил приказчик.

– А что князь?

– Доволен остался, – сообщил Захар, ухмыльнувшись. – Даромысла намедни видел. Он намекнул, что скоро, мол, еще заказ не мечи будет от князя Юрия. А чего б ему не быть? Наши мечи самые лучшие во всей Рязани.

Вслед за телегами с оружием тянулись возы с мирными товарами, но тоже бойко торговавшимися на ярмарке. Второй приказчик Макар ехал рядом с ними, словно боялся, что товар по дороге растеряют или украдут. Тут были масла и вина, привезенные пронырливыми приказчиками из далеких южных земель с самых берегов византийских и даже греческих. Ко всему этому везли в обозе кувшины глиняные своего производства во множестве, чашки, плошки и всякую утварь, что в хозяйстве не только богатым, а и всем простым людям могла пригодиться. Лошадей приказчики подобрали для этого дела особенных, сильной породы. И кони тянули повозки довольно резво, но все же, как осознал боярин за первый день пути, с такой скоростью плестись им с возами до Чернигова пятнадцать дней, не меньше. Если только самому вперед не ускакать, оставив возы. Но об этом Кондратий не помышлял. Неспешный ход событий, катившихся со скоростью скрипучего колеса повозки, его вполне устраивал. Жизнь шла своим чередом и, нельзя сказать, чтобы плохо шла.

К вечеру обоз углубился в обширный бор, примыкавший к истокам Прони. Дороги здесь были пока проезжие, препонов и опасностей не было. Постепенно обоз оставлял позади основные земли Рязанского княжества и приближался уже к самой западной его границе, кромке – как здесь называли, с к княжеством Черниговским. А далее путь рязанского боярина Евпатия Коловрата со товарищи пролегал через леса, поля и реки этих обширных земель, населенных в основном вятичами, к самой столице этого большого и сильного княжества.

– Еще день и рязанские владения останутся позади, – сообщил ему Захар, ехавший с боярином рядом на своем коне, укрытом дорогой попоной, – телеги в порядке. Пока все путем.

– И то ладно, – кивнул Кондрат, пуская коня в реку вслед за пятью ратниками, ехавшими в голове колонны на всякий случай. Ратники быстро миновали водную преграду, доходившую коням от силы до колен, и поднялись на противоположный берег. Разъехались в стороны и остановились, ожидая колонну из груженых телег, первые из которых только приблизились к реке.

Переехав неглубокую в этом месте Проню, боярин вновь увидел, как дорога меняет свое направление и разделяется, подобно реке, на три рукава, пропадая меж кряжистых дубов. Оказавшись на суше, Кондрат проехал буквально с десяток шагов и тоже остановил коня.