Читать книгу "Рублевка-3. Книга Мертвых - Сергей Антонов"

Кроликов полностью погрузился в ностальгию и пересек комнату шагами лунатика, останавливаясь у каждого предмета, чтобы осмотреть его и коснуться рукой.

На столе, у зеркала, лежали ножницы – покрытые слоем пыли, но такие знакомые. Они, как и зеркало, были заказаны у лучшей из фирм, производящей парикмахерские инструменты. Сергей всмотрелся в клеймо на лезвии и почувствовал, как по щеке стекает горячая слеза. Все, что лежало на столе, было мило сердцу Кроликова. Десятилетий, прошедших со времени катастрофы, словно бы никогда и не было. Сергей вернулся туда, откуда его выдернули силой. Он уже рыдал во весь голос. Плач его прервался лишь после того, как пальцы наткнулись на что-то грубое и совсем не похожее на аккуратные парикмахерские причиндалы – приклад «калаша». Обшарпанный и грубый. Правда, в отличие от других предметов, не покрытый слоем пыли.

Сергей брезгливо отдернул руку и взял ножницы. Пальцы с легкостью проскользнули в кольца, словно инструмент только и ждал того момента, когда его коснутся руки настоящего мастера. Кроликов щелкнул лезвиями.

– Два кольца, два конца, а посередине гвоздик, – грустно пробормотал Сергей.

– Гвоздик! Хи-хи, гвоздик!

Эти слова, произнесенные тоненьким писклявым голоском, прозвучали из дальнего угла салона.

Сергей резко обернулся. Боковым зрением он заметил, как шевельнулся распластанный на полу журнал.

– Кто здесь?!

– Звезда в шоке?

На этот раз противный голосок задал вопрос из другого, такого же темного угла. Сергей бросился туда, отшвырнул в сторону обломки парикмахерского кресла, но опять ничего не увидел.

– Звезда в шо-о-о-ке!

На этот раз голос доносился из тумбочки под зеркалом и был уже не писклявым и тонким, а низким и грубым. Кроликов окаменел. Кто-то был здесь кроме него. Возможно, мутант, облюбовавший салон как убежище. А может, и кое-что похуже. От этого открытия Сергею сделалось не по себе: парикмахерская больше ему не принадлежала…

– Кто здесь? – произнес Сергей уже шепотом. – Кто… Ой, мамочки!

Какое-то время он, прижавшись спиной к стене, ждал, пока существо проявит себя. Однако ничего не происходило. По подоконнику забарабанил дождь. На осколках стекла, торчавших из рамы, заблестели капли. Потом послышался раскат грома. Блеснула молния.

Выставив перед собой ножницы, Кроликов подошел к шкафу, наклонился, резко распахнул дверь и отпрыгнул на безопасное расстояние. Чудище сидело в шкафу. Серега отчетливо видел его рыжие космы.

– Эй! Эй, там, ты кто?

– Конь в пальто-о-о-о-о! – пробасил монстр. – Ко-о-о-онь!

– Сейчас нарвешься, если… не прекратишь издеваться!

Кроликов почти прокричал последнюю фразу – для того, чтобы заглушить свои шаги. Он бросился к шкафу и воткнул оба лезвия ножниц в рыжую копну. Не произошло ровным счетом ничего. Если, конечно, не считать того, что на ножницах повис рыжий парик, который сам Сергей когда-то и запихал в шкаф.

Кроликов стряхнул парик.

– Твою мать…

«Воображение. Все дело в разыгравшемся воображении. Я устал. Я ранен. Вот и слышу то, чего нет на самом деле», – мысленно пытался успокоиться Сергей. Он подошел к окну и… Кроликов ожидал увидеть разрушенные дома, поросшие сорняками дороги, ржавые скелеты машин. Все это было, но над привычным пейзажем разрушенной столицы в воздухе парило сотканное из обрывков тумана и мутного света луны лицо. Черты его были хорошо знакомы Сергею. Когда-то это лицо украшало обложки гламурных журналов и странички сайтов, посвященных жизни богемы. Это был он сам. Молодой красавец. Император гламура. Скандалист и весельчак.

Призрачное лицо плавало над обглоданными скелетами многоэтажек и чуть подрагивало от ветра. Глаза были закрыты, а губы чуть искривлены блаженной улыбкой.

«Еще одна галлюцинация? На этот раз зрительная? Опт… Оптическая?» Кроликов помассировал себе виски, надеясь, что видение исчезнет. Не тут-то было! Глаза «галлюцинации» стали открываться. Сергея начала бить мелкая дрожь. Ему очень не хотелось, чтобы его заметили. Однако было поздно. Лицо, парящее в воздухе, вперилось взглядом в Кроликова и исказилось гримасой ярости. Оно сорвалось с места и понеслось к окну, в которое смотрел Сергей. С немыслимой скоростью, заслоняя, по мере приближения, все небо. Кроликов инстинктивно пригнулся. Громадное призрачное лицо врезалось в окно, выбив из него остатки стекла. Прошло секунд десять, прежде чем Сергей осмелился поднять голову и обернуться.

В комнате никого не было, зато при очередной вспышке молнии Кроликов увидел в треснувшем зеркале… Нет. Не собственное отражение. Это хоть и был Кроликов, но совсем другой – с лицом, которое недавно парило над Москвой, образца две тысячи тринадцатого года, с тщательно ухоженной щетинкой на подбородке, аккуратной прической и подведенными глазами, в пиджаке, усыпанном стразами, и белоснежной сорочке с огромным мушкетерским воротником.

– А вот и ты! – произнес Кроликов-красавец, обращаясь к потрепанному жизнью Кроликову-бродяге. – Рад видеть!

Но судя по брезгливому выражению лица, отражение не испытывало особой радости при виде оригинала.

– З-з-з…

Понимая, что вместо приветствия получается что-то похожее на жужжание пчелы, Сергей сглотнул подкативший к горлу ком, облизнул губы.

– З-з-здрасте…

– Ну, и чё приперся? Соскучился? Ага. Вижу, что соскучился…

Гламурный Кроликов улыбнулся, и от улыбки этой сердце постаревшего Кроликова превратилось в осколок льда. Трещина на зеркале рассекала лицо отражения пополам, отчего половинки губ сместились, придав улыбке волчий оскал.

– А ты… Вы… Вы по-прежнему живете тут? – осторожно спросил настоящий Кроликов.

– Ты ведь сбежал. Смылся, когда запахло жареным. Смотался. А кому-то ведь надо следить за порядком в салоне. Дезертир хренов…

Сергей обиделся, хоть и понимал, что обижаться на свое отражение глупо, как, впрочем, и разговаривать с ним. Однако природная склочность мешала мыслить Кроликову рационально, и он возмутился:

– Заткнись! Кто ты такой, чтоб читать мне нотации?!

– Я тебя сейчас самого заткну!

Отражение вскинуло руку. Кулак с множеством перстней врезался в зеркальную поверхность. От удара сеть трещин сделалась гуще. В каждом из сегментов появилось отдельное отражение взбешенного молодца в пиджаке со стразами. Новый удар – и зеркало разлетелось на осколки. Они усыпали паркетный пол салона, и из каждого выпрыгнуло по миниатюрному Кроликову. Десять, пятнадцать или двадцать гномов, размахивая руками, с криками, заметались по комнате, обступая Сергея со всех сторон. Все они были разных размеров, соответствующих размерам осколков. Самый крупный карлик, который и взял на себя командование, доходил Кроликову до колена. Предводитель ткнул пальцем в Сергея, крича:

– Взять этого урода!