Читать книгу "Чужой мир - Анастасия Медведева"

Я с мольбой посмотрела на него, но Кир стоял в пол-оборота, и взгляд его был устремлен в окно, за которым начался снегопад…

Он молчал так долго, что я уже решила, что он никогда больше со мной не заговорит, как вдруг его спокойный негромкий голос заставил меня замереть с гулко бьющимся сердцем:

– Ты собиралась рассказать обо мне Эльзе. И зачем-то собиралась использовать дар Лены. Ты хотела внушить мне что-то?

– Я хотела внушить тебе, что рядом с тобой никого нет. И ты бы перестал видеть… Это, – глухо произнесла я, вновь опуская голову. – Перестал быть одарённым. Стал бы простым подростком.

– А потом? Как бы ты смотрела мне в глаза потом? – спросил Кир.

– Я бы не смотрела, – ещё тише ответила я. – Я собиралась стереть себе память – как и всем остальным уникумам, участвующим в этих событиях. Я уже давно об этом думаю… Мы бы никогда больше не увидели друг друга, и даже не вспомнили бы лиц – этого бы Эльзе хватило, чтобы никогда больше не переживать о возможности бунта. Хотя бы с нашей стороны… – Я подняла на него глаза. – Я была уверена, что после этого нас бы оставили в покое. Ведь больше всего на свете Эльза боится тебя… и меня.

– Потому что ты – та девочка из сна Кристины? – спросил Кир, не глядя на меня.

– Эльза так думает, – я дёргано пожала плечами.

– Ты собиралась пожертвовать нами… – темноволосый повернулся ко мне и очень долго смотрел мне в глаза.

– Да, – не выдержав его взгляда, кивнула я.

– Взамен на отсутствие Организации в жизни уникумов, – он не спрашивал, он утверждал.

– Да… – уже едва слышно подтвердила я.

– А ты подумала о тех, чей дар может быть опасен, перед тем, как решила, что больше не хочешь во всем этом участвовать? – его голос был сух, а оттого пугал меня намного больше, чем если бы Кир промолчал или просто вышел из номера.

– О них позаботится Эльза. Она – не глупая женщина. И не будет наступать на те же грабли, что и нынешний глава. Ей не с руки появление новых бунтарей, значит, она постарается сделать так, чтобы все были довольны. Клеток больше не будет, – ответила я, а всё внутри до боли сжалось. Он уже принял решение.

– Зачем ты рассказала мне об этом? – его вопрос застал меня врасплох, и я удивленно подняла на него глаза, думая, что ослышалась. – Ты бы могла смолчать и довести дело до конца, я бы доверился тебе и не заметил бы, как ты внушаешь мне мысль стать простым смертным с помощью дара Лены – ведь только ты смогла бы сделать это со мной; только с тобой я остаюсь абсолютно не защищённым и только тебе доверяю, – а потом всем нам дружно бы стёрли память. Всё было бы закончено, и я даже не узнал бы об этом.

– Я не могла не рассказать тебе, – прошептала я.

Мои глаза вновь опасно заблестели от нахлынувших чувств – но я не дала слезам пролиться. Хватит реветь и жалеть себя. Настало время делать выбор.

– Я люблю тебя. Я говорила тебе это и повторю ещё. Я не могу больше хранить от тебя секреты. Мне от этого физически плохо. Прости, что рассказала, может, ты считаешь, что я облегчила душу – но это не так. Мне больно. Больно везде – я даже не могу объяснить словами, что происходит со мной на физическом и эмоциональном уровне. Я не хочу тебя терять, и я понимаю, что у меня просто нет шанса остаться подле тебя. Ты – это та самая угроза, которой Эльза боится больше, чем меня, Тани и Антона, вместе взятых. Пока ты сидел тихо – она была спокойна, но как только ты начал показывать характер, она испугалась. Я поняла это очень чётко, как поняла, что она действительно собирается с нашей помощью занять место нынешнего главы. И я не вижу другого способа – как успокоить её, переманив на нашу сторону, и заставить защищать нас, а не бороться «против». Прости меня, пожалуйста. Я очень хочу идти Туда, зная, что ты рядом, и что ты не ненавидишь меня. Но если это невозможно…

– Это невозможно, – сказал Кир, а у меня внутри всё умерло… – это невозможно – ненавидеть, когда любишь.

Я стиснула зубы со всей силы и до боли сжала кулаки на ладонях. Лишь бы не реветь. Лишь бы не реветь.

– Ты прощаешь меня? – спросила не своим голосом. «Свой» пока разговаривать не мог…

– Я не хочу прощать тебя за то, что ты готова забыть меня, – Кир подошёл ко мне и поднял лицо за подбородок. – Но ты хотела, как лучше. Ты всегда хочешь, как лучше.

– Не знаю, – я постаралась покачать головой, но из-за его жесткого хвата это было трудно, – всё, чего я хочу сейчас – это сбежать куда-нибудь вместе с тобой – и гори оно всё огнём.

– Мы найдём способ остаться вместе, – спокойно и уверенно сказал Кир, глядя мне в глаза.

Затем отпустил меня и отошёл на шаг.

– Я хочу, чтобы и ты в это верила.

– Я верю.

Всё внутри меня разрывалось от желания подойти к нему, обнять, забыться в его руках, но я видела – он не подпустит. Не сейчас – когда я выложила ему свой бездушный план, итогом которого станет бездонная пустота на месте наших с ним общих воспоминаний.

– Я не отпущу тебя, – сказал он.

– Не отпускай, – прошептала ему, чувствуя, как подбородок начинает дрожать.

Держись. Держись.

Кир несколько секунд смотрел на меня, а потом вышел за дверь. А я упала на кровать и долго и беззвучно рыдала. В начале – со слезами, а потом просто с нервными судорогами. Мне шестнадцать. Я подросток. Я не хочу думать о том, как спасти целый виток эволюции, который правительство хочет подчинить себе или уничтожить. Я не хочу совершать «великие поступки», я не хочу ничем жертвовать, я не хочу забывать того, кого полюбила первым, я не хочу забывать ничего.

Боженька, если есть в мире возможность оставить при себе всю свою память, и оставить при себе Его… пожалуйста, дай мне её.

Как я смогу жить без всего этого? Разве мне нужна будет эта жизнь?..

– Так, ещё раз для особо одарённых, – Ана перевернулась на живот, лежа на моей кровати, и вытащила изо рта чупа-чупс (Бог мой, такие ещё едят?). – Ты сказала ему, что собиралась сделать его простым человечком, стереть всем память к чёртовой бабушке и зажить своими прежними жизнями… и ожидала, что он обнимет тебя и скажет «я согласен»?

Я застонала и откинула голову назад, сидя в кресле перед кроватью, а потом согнулась пополам, спрятав лицо в ладонях.

– Ну, в своих стервозных планах ты, должно быть, упустила, что у Кира другой жизни не было. Его приёмная семья мертва, настоящих родителей он не знал, и в данный момент находится на попечении государства, – продолжила мучить меня Ана, вбивая гвозди в крышку моего не самого уютного гроба, под названием «муки совести».

– И это тебе говорит та, что по определению должна была наплевать на всю эту информацию и пойти пилить ногти, – заметила Лена, лежавшая на спине на мягком ковре перед кроватью.

– Я же тогда ничего не чувствовала! – простонала я ещё громче.