Читать книгу "Ребята нашего двора. Вот это было лето! - Зента Эргле"

— Подожди ты, малышня, еще успеем, — отмахнулся Алька. — Дай хоть позавтракать.

За столом обнаружилось, что нету и Янки.

— Вчера он жаловался на головную боль и сам просился ночевать у меня, — обеспокоенная, рассказывала Янкина мать. — А утром смотрю: окно настежь и ребенка нет.

— Спорим, что они ушли вместе. Все-таки это нечестно так улизнуть втихомолку, — надулся Гунтис. — Предлагаю обсудить на собрании бригады этот индивидуалистический выпад.

— Хоть бы только все обошлось, — вздохнула Янкина мать. — Я сегодня такой нехороший сон видела: будто мой Янка бежит по трясине. «Увязнешь в болоте, вернись!» — кричу я ему, а он знай бежит.

— Полно вам беспокоиться — как только желудок подаст весть, сами припожалуют как миленькие, — успокаивала ее Шульце.

День был теплый, но ветреный.

— Пойдемте на пляж, — просили девочки. — Может, найдем кусочек янтаря.

— Искупаться тоже не вредно, — поддержали их мальчики.

— Ну ладно, — согласилась Вовкина мать. — Только не надолго.

Огромные волны, догоняя друг друга, мчались к берегу и, набегая на мель, рассыпались белою пеной. Какое это наслаждение зайти по колено в воду и подставлять свое тело встречной волне, ожидая, пока она обдаст тебя брызгами! А Вовку один раз даже накрыло волной. Малыш только фыркал и чихал, когда Алька за трусики поднял его и поставил на ноги. Девочки улеглись на мели и громко повизгивали от восторга. Таких чудесных волн, такого купанья этим летом еще не бывало. И когда Вовкина мама велела им собираться, никто и слышать не хотел о возвращении домой.

Майгонис и Янка не пришли и на обед. В довершение всего старый Екауп сообщил, что еще утром исчезла их лодка.

— А что если эти сорванцы взяли лодку и укатили куда-нибудь? — предположила Вовкина мать.

— Ох, чуяло мое сердце беду, — заплакала Янкина мать, — в такую бурю на утлой лодчонке!

— Слезами горю не поможешь, — старался успокоить ее Криш. — Надо действовать. Тедис, беги на почту и позвони товарищу Калныню! Попроси, чтобы приехал. А я дойду до сельсовета — наверное, там где-нибудь мальчишки затесались.

— По-моему, виноваты чилкуты, и больше никто, — заявил Гунтис.

— Знаете что, девчата, сходите в поселок и поговорите по душам со своими подружками. Может, они что-нибудь знают, — предложил Алик.

В столовой стояла тягостная тишина. Есть никому не хотелось. Хозяйка огорченно убирала со стола тарелки с супом и вторым, съеденными только наполовину. Янкина мать сидела у окна и не отрываясь смотрела на дорогу. Вовка устроился на наблюдательной вышке.

— Кто-то бежит по дороге! — крикнул он сверху. Но оказалось, что это всего только Тедис.

— Товарищ Калнынь приедет через час, — совсем запыхавшись, доложил он.

Гораздо более конкретные сведения принесли девочки. Айна сказала, что ее брата Марциса тоже нигде нё могут найти. Ребята из рыбачьего поселка разозлились на своего предводителя за то, что он связался с бледнолицыми. Хитрый Угорь сказал, что Меткому Гарпуну достанется от отца на орехи за то, что он без спроса ушел в море.

— Спасибо, девочки, это ценные сведения, — похвалил Алька Мару и Лару. — Теперь по крайней мере ясно — эти полудурки действительно ушли в море. Надо сходить к отцу Марциса и все ему рассказать. Мара и Гунтис, идите вы. А Лара пусть присмотрит за Янкиной мамой.

— Выпейте, пожалуйста. Вот валерьяновые капли. — Лара протянула взволнованной женщине пузырек с лекарством.

А Мара и Гунтис в это время подошли к дому Марциса.

— Скажите, пожалуйста, дома капитан Лапинь? — вежливо обратился Гунтис к женщине хмурого вида.

— Он спит. Если вам нужно, зайдите попозже.

— У нас очень важное дело, — настаивал Гунтис. — Это касается его сына.

Женщина что-то буркнула себе под нос и скрылась в доме. Через открытое окно было слышно, как она сказала: «Вставай, старина, там тебя ребятишки спрашивают».

— Это его мать, — шепнула Мара.

Капитан Лапинь такого высокого роста, что ему приходится нагибать голову, чтобы не удариться о притолоку.

— Нам очень жаль, что мы разбудили вас, — извинился Гунтис. — Но дело в том, что Меткий Гарпун с двумя членами нашей бригады находятся в море и мы все очень беспокоимся за них.

— Постой, постой, ничего не понимаю: что это за Меткий Гарпун и при чем тут море? — удивился капитан.

— Ваш сын вместе с двумя нашими ребятами взяли лодку и ушли в море. И до сих пор их нет, — объяснила Мара.

— Так, так… — соображал капитан. — Ну, этому разбойнику я всыплю по первое число, пусть только вернется!

— Господи! — запричитала его жена. — А я-то думала, мальчишка опять подался в свой шалаш. И где только у него голова, в такую погоду да в море! Чего ты стоишь, беги, спасай!

Капитан снял кепку с гвоздя и вышел из дома.

— Баллов восемь наверняка будет, — определил он, подставив лицо ветру. — Ох, плачет по ним плетка! Какая она из себя, ваша лодка, большая? — спросил он, широко шагая по направлению к колхозной конторе.

— Ну такая… — не нашелся Гунтис, как объяснить размеры лодки.

— На сколько человек?

— Двенадцать помещается, но тогда битком.

— Дьявольщина! — выругался капитан и чуть ли не бегом ворвался в контору. Мара и Гунтис за ним.

— Алло, алло, это начальник порта? — кричал в телефонную трубку отец Марциса. — Вы что там все — оглохли? Я вам пятый раз говорю: попросите начальника порта! Алло!

Скоро в эфире разнеслась тревожная весть: в море затерялась лодка с тремя мальчишками. Всем заметившим их катерам дан приказ немедленно оказать им помощь. Капитан Лапинь сидел рядом с колхозным радистом, не спуская глаз с радиотелеграфа.

— Из порта сообщают, что на розыски послан самолет, — через некоторое время доложил радист.

— Беги в лагерь и расскажи все Янкиной маме! — приказал Гунтис Маре. — Я подожду здесь — может быть, придут новые сообщения.

Часа через два радист передал, что из-за плохой видимости и больших волн лодку обнаружить не удалось, но завтра самолет продолжит поиски.

Начало смеркаться. Полил дождь.

— Боже мой, какой ливень, а ребята в одних рубашках! — убивалась Янкина мать.

— Были бы они мои дети, порола бы их как Сидоровых коз. Это же надо, какую волю взяли, — бубнила себе под нос Шульце, но ее никто не слушал.