Читать книгу "Добрая фея с острыми зубками - Татьяна Сахарова"

А ведь это не просто город, здесь расположено сердце американской мечты. Вовсю «кочегарит» мощнейшая киношная индустрия, гордо именуемая Голливудом. Вспыхивают звезды первой и не самой первой величины. Может быть, всему виной свирепые солнечные лучи? Не исключено, что именно они разжигают легендарное звездное пламя.

В аэропорту нас встретил Борис. Он является сыном от первого брака второго мужа двоюродной сестры Ивановой мамы. Или что-то в этом роде. Родство, разумеется, весьма шапочное, но в детстве и юности Иван с Борисом были очень дружны. Они вместе увлеклись когда-то компьютерной техникой, вместе поступили в политех. Потом их дорожки разошлись по разные стороны океана, но сегодня Борис, как и Иван, имеет собственную компьютерную фирму, процветающую во всех отношениях. Правда, специализируется она не на банковском обеспечении, а на компьютерной графике для местной киноиндустрии. Налаженный бизнес позволяет иметь шикарную виллу на побережье и обширные связи, благодаря которым Иван надеется заключить контракт на поставку каких-то специфических программных разработок.

Загрузившись в комфортабельный салон новенького спортивного «Форда», мы, вкусившие несколько минут пребывания на солнцепеке, пришли к выводу, что кондиционер является наиценнейшим изобретением человечества.

На вилле, расположенной прямо на берегу океана, нас поджидала жена Бориса, Синтия, неприметная миниатюрная американка перуанского происхождения. Не знай я, что ее родители родом из Перу, запросто приняла бы ее за изможденную солнцем уроженку Средней Азии.

Лариска тут же взахлеб принялась нахваливать хозяйские хоромы. Я бы и сама с удовольствием присоединилась к восторгам, поскольку вилла действительно радовала глаз и внешним видом, и внутренним убранством, но с собственным мнением пришлось повременить. Дело в том, что моя подруга и в школе, и в институте изучала немецкий. Ее словарный запас английских слов ограничивается «тейблом» и «хеллоу». А поскольку бурные эмоции поперли из нее неиссякаемым словесным потоком, я была вынуждена изо всех сил напрягаться, чтобы успевать доносить ее красноречие до Синтии.

Нам выделили две огромные спальни на втором этаже с видом на океан, и мы взялись распаковывать вещи, а после ланча с удовольствием насладились плаванием в бассейне и отдыхом на тенистой террасе.

Иван с Борисом ударились в воспоминания о детстве. Мы же с помощью Синтии попытались наметить нашу культурную программу. Честно говоря, я бы с удовольствием провела две недели, дефилируя между бассейном и спальней, оснащенной навороченным кондишионом. Ну максимум пару раз, наплевав на зной, прогулялась бы двести метров к океану, дабы окунуться в соленые воды.

Но подруга подошла к составлению планов нашего отдыха самым что ни на есть основательным образом. Мы обязательно должны съездить в Сан-Франциско и Сан-Диего. Также следует заскочить в Санта-Барбару, поскольку Ларискина бабушка пересмотрела когда-то практически все серии одноименного сериала. Еще нельзя забыть про студию «Парамаунт» и Голливудские холмы. А еще магазины, рестораны, ночные клубы и прочие соблазны, которыми с готовностью искушала нас хозяйка дома. В отличие от меня, настроенной на тихое времяпрепровождение, Лариска желала крутого резвежа. Мне с огромным трудом удалось отговорить ее от поездки в Лас-Вегас. Во-первых, потому что столица всемирного азарта находится на значительном расстоянии от Лос-Анджелеса, а во-вторых, зная необузданную натуру подруги, не хочется, чтобы Иван покинул Штаты без штанов. Когда-то давно я уже имела печальный опыт посещения казино на пару с Лариской. Тогда мне пришлось оттаскивать ее от рулетки почти за шиворот, но наличных денег мы все равно лишились полностью.

Как бы там ни было, Лариска расписала практически по часам все дни нашего пребывания в Калифорнии. Причем составленная ею программа напрочь не состыковывалась с наполеоновскими планами Ивана. Кажется, наш великий компьютерщик вознамерился завязать с помощью Бориса деловые контакты по всему тихоокеанскому побережью.

Синтия тоже не могла заниматься нашим экскурсионным обслуживанием, поскольку работала ведущим дизайнером в компании мужа и держала под контролем весь творческий процесс. Поэтому уже на следующий день мы с подругой, получив в распоряжение автомобиль и подробную карту региона, бросились в свободное плавание.

Дни полетели чехардой, унося с собой метры фотопленки, километры фривеев и сотни хрустящих зеленоватых купюр с портретами американских президентов.

Когда мы кружили на авто по улочкам Беверли-Хиллз, пытаясь разглядеть сквозь ограды и густые зеленые насаждения виллы знаменитостей, мне припомнилась Ани Караюшкус, обитавшая где-то поблизости. Искушение было велико, но я решительно отбросила глупую идею. Какой смысл без толку теребить тупиковую ветвь моего расследования?

Общее же впечатление о Соединенных Штатах напрочь развеяло мои эфемерные иллюзии относительно страны всеобщего благоденствия, разнузданной демократии и неограниченных возможностей. Редкие уголки абсолютного благополучия с изящными домиками и ухоженными газонами перемежаются здесь с задрипанными многоэтажными микрорайонами, а умопомрачительные небоскребы диссонируют с колченогими пластиковыми столиками придорожных фаст-фудов. Демократия выражается в том, что любой человек может с полным правом примостить картонную коробку возле мусорника в замызганном квартале и жить в ней, объявив внутреннее пространство территорией суверенного государства. А неограниченные возможности представлены в основном товарным изобилием, к которому можно приобщиться в пределах твердоконвертируемых средств на пластиковой карточке.

Но самое большое впечатление произвели на меня сами люди. На улицах и в общественных местах с трудом удается отыскать чисто белые, чисто черные, чисто желтые или чисто краснокожие лица. История страны определила невероятную солянку рас, культур и религий. Причем «чистокровные» мулаты, метисы и креолы здесь тоже большая редкость. Как, спрашивается, определить расовую принадлежность болтливого бармена из прибрежного ресторана, отец которого — темнокожий индус, а мать — уроженка Новой Зеландии, ставшая в свою очередь плодом любви аборигенки и португальского матроса? К сожалению, такие хитросплетения внешней красоты генофонду нации не прибавляют. По моему мнению, американцу достаточно иметь просто относительно правильное европейское или африканское лицо, и он уже обречен на звездную карьеру в кино или в модельном бизнесе. Главное — не ожиреть от калорийной пищи и пассивного образа жизни. Но даже такая малость удается немногим.

Впрочем, мои размышления ничуть не омрачали наш отдых. На виллу Бориса мы приезжали, как правило, под утро едва живые от усталости. Лариска тут же заваливалась спать, а я звонила родителям, благо, десятичасовая разница между нашим и лос-анджелесским временем позволяла это делать. Затем подключалась к Интернету и проверяла электронную почту. От Верещагина новых посланий не поступало. Зато Марина, как мы и договаривались, присылала мне ежедневные отчеты. Но и они не содержали ничего экстраординарного. В том смысле, что никаких покушений не случалось, чего нельзя сказать о курьезных ситуациях.

Для начала на пороге моего загородного дома с официальным дружественным визитом появился незнакомый мужчина, нагруженный букетом цветов и огромным тортом. Марина растерялась, но, взяв себя в руки, решила играть мою роль до конца. В ответ на замечание незнакомца относительно некоторых перемен во внешности она спела песенку про радикальную смену имиджа, намекнув на помощь пластической хирургии. Эту песенку Никита Когтев, решивший не ждать у моря погоды и осчастливить меня своим визитом, запросто проглотил вместе с куском торта. После чего у них экспромтом случился бурный роман, который теперь имеет шансы перерасти в серьезные отношения. Во всяком случае, молодые люди уже побывали в опере и покатались на катере. Интересно, как я потом буду объясняться с Никитой?